Старые раны
Шрифт:
Слишком неудобная позиция, чтобы проверить его догадку — вдобавок паника сковала его по рукам и ногам, он с огромным трудом подвинулся, чтобы еще раз посмотреть на то место, где он видел… что-то.
Что-то черное. И крылатое.
Сарет прокусил губу почти до крови, силясь рассмотреть погонщика у нее на спине. И действительно на спине этой твари один раз мелькнуло что-то, отдаленно напоминающее человека в седле, но как же далеко странное существо размахивало своими крыльями. Нет — точка уже скрылась за макушками деревьев.
Сарет сидел и ждал, глотая удары истеричного
Рука уже тянулась выше, когда Сарет одернул ее. Не будь глупцом. Улетела с концами. Если это на самом деле босорка, а не очередное уродливое порождение Леса.
Сеншес, зачем же он спешил слезать. Надо было посидеть на верхушке еще чуть-чуть, и тогда бы… Что? Порхай она даже вдвое ближе — как ему докричаться до погонщика? Только бы сестру напугал.
Сжав зубы до хруста, он принялся спускаться и ругался на чем свет стоит. На середине пути ноги и руки уже тряслись от усталости, и каждое неверное движение рисковало опрокинуть его в пропасть. Отдыха он себе не позволил — его подгоняло осознание того, что в Лесу они не одни. Здесь есть нечто «родное», и оно еще может вытащить их отсюда.
Пусть это будет погонщик! Он очень хотел в это верить. Пусть его уставшие глаза его не обманывают.
На землю он спрыгнул со смешенными чувствами. Он и не думал, что это настолько хорошо, когда под ногами твердая земля, и ты не рискуешь каждое мгновение полететь считать свои косточки. С другой стороны, Сарет дрожал и шипел, ведь, по сути говоря, в их незавидном положении ничего не поменялось.
Лес. Их все еще окружал Лес — проглоти его Сеншес ко всем матерям!
Викта стояла у его пустого лежака, маленькая и дрожащая, согнувшись и поджав плечи. Лицо белее мела, а глаза круглые, как блюдца. Стоило только Сарету выпрямиться и сделать нетвердый шаг к ней, расплываясь в виноватой полуулыбке, нитсири бросилась ему навстречу и подарила жаркую оплеуху. От неожиданности Сарет чуть поленом не повалился в сугроб.
— Идиот! — взвизгнула она, моргая влажными глазами.
Лес с удовольствием проглотил ее крик, разбил на множество осколков и слопал каждую по отдельности. Ему хотелось еще. Она уперлась ладонями Сарету в грудь, сильно и резко толкнула. Ноги не удержали Сарета, и он таки ухнул седалищем в снег. Викта стояла над ним, сопя и размазывая слезы по красному лицу.
Щека горела, словно ее обожгли раскаленной ложкой.
* * *
— Я так… испугалась…
— Ви…
— Я проснулась, а тебя нет…
— Прости, я…
— Не извиняйся. Достал ты уже извиняться. Просто не делай так больше. И по деревьям не лазай.
— Не буду…
— Врешь же. Видел чего-нибудь?
— Ага. Только я не уверен…
— Все равно говори. Не зря же ты прыгал по веткам, как псоглавец.
— …мне кажется, я видел в небе босорку.
— При свете солнца?
— Ага, она скрылась за деревьями чуть западнее.
— И ты хочешь, чтобы мы отправились в ту сторону?
— Не
— Ты думаешь, он тут по нашу душу?
— А зачем еще? Понятно, что нас ищут.
— Чтобы загонять босорку днем, это надо очень хотеть нас найти. Что-то я сомневаюсь. Может тебе показалось? Обычно босорок выгоняют только по ночам — утром они слепнут и летают хуже, сам знаешь.
— Может я и ошибся, от этого места всего можно ожидать. В любом случае, не помешает почаще смотреть на небо. Особенно ночью. Нас не могут не искать.
— Ага, если абель Ро уже не махнула на нас рукой. На нас с тобой свет клином не сошелся.
— Тогда чего тут забыл погонщик?
— А ты видел на ее спине погонщика?
— Ну, вроде…
— Так вроде или видел?
— Вроде видел.
— Ты тоже что ли, как босорка, слепнешь днем?
— Слушай, можешь сама слазить наверх и взглянуть! Может еще и достанешь до нее своим языком.
— Бе-бе-бе-бе! Ты у нас мастер бросать родную сестру, чтобы лезть целовать Сеншеса в лоб. А я тут от страха должна подыхать за тебя и ловить твои косточки. Знаешь, ладонь теперь как болит?
— Дай сюда.
— Зачем?.. Сарет! Ты чего делаешь?!
— Зализываю твою рану, дурочка.
* * *
Смотреть на небо было делом не простым, ведь среди ветвистой сетки можно было заметить лишь небольшой белый краюшек, и то если они находили поляну. Толку от этого было немного — ведь если босорка и объявится, то с таким обзором они все равно ее не заметят, а она их и подавно. Дикая Тайга — просто подарок для разбойников и дезертиров. Чтобы откопать тебя в этой заросшей могиле, даже абели обломают немало зубов.
По ночам Сарет не мог сомкнуть глаз — стоило только опустить свинцовые веки, как на него сразу накатывали неприятные воспоминания о том ужасе, которое он пережил в Барандаруде. Звездный свет с трудом, но проникал сквозь ветви, и оказывался таким похожим на свет звезд Барандаруда — словно Сарет все еще находился на его улицах и прятался в одном из домов от ока Гория.
Но нынче, какая ирония, с небес могло спустится спасение.
Не раз и не два Сарет порывался залезть на какое-нибудь дерево еще раз и попытать счастья, но каждый раз его глаза падали на сестру и он вновь опускался на лежак — стоило ли так рисковать ради пустяков? Ну, увидит он черточку в небе. Может быть, ему и в самом деле показалось?..
Он долго думал, не распалить ли костер, чтобы дым потянулся столбом, — тогда случайному летуну будет проще заметить их. Но так они еще больше рисковали привлечь сюда того, кто точно не собирается вызволять их из беды.
Вопросы, вопросы и сомнения переполняли их души и лились через край в долгих однотипных разговорах. Куда? Когда? Где? Зачем? А ответом всегда было лишь молчание.
Однажды Викта отказалась от протянутого ей куска лепешки.
— Ты чего? — спросил Сарет, но в глубине души уже зал ответ, который так страшил его.