Старый Иерусалим и его окрестности. Из записок инока-паломника

Подобно Нестору наших паломников игумену Даниилу, пробывшему в Святом Граде 16 месяцев, Господь привел и мне, чрез 700 с лишком лет после него посетившему Святой Град, пробыть в оном также 16 месяцев (с 1 февраля 1858 по 20 мая 1859 года). В это время я успел познакомиться довольно подробно со всеми Святыми местами, также подобно Даниилу не щадя из того, что имел у себя в руках «добытку», и расточая его всем могущим рассказать мне о Святых местах, как внутри города, так и вне оного находящихся. Подобно же Даниилу, говоря его словами, «приплоди и мне худому Бог обрести в лавре Св. Саввы мужа свята, стара и книжна вельми и тому мужеви святому вложи Бог в сердце любити мя вельми худаго. И той ми указа добре вся места святая во Иерусалиме, и по всей той земли (святой), и сказа ми о них вся, от святых книг испыта добре» [1] .

Три раза

сподобил меня Господь в разныя времена года быть на Иордане, два раза в Назарете, около Тивериадского моря и на Фаворе, два раза имел я удовольствие встречать и провожать в Святом Граде Иерусалимского патриарха блаженнейшего Кир Кирилла, что, как известно, составляет великую редкость, ибо некоторые из предшественников его блаженства скончались не видав Святого Гроба. А конец моего пребывания в Святом Граде ознаменовался событием, подобного которому не было в летописях Иерусалима со времени Византийского императора Ираклия: в мае 1859 года посетил Святой Град Его Императорское Высочество Великий Князь Константин Николаевич с благоверною своею супругою и первенцем сыном. Вскоре после его отбытия и я простился с Святым Градом, унося в сердце своем самые неизгладимые воспоминания о Святых местах нашего искупления.

Проживая в Иерусалиме, свободное от церковно-служебных обязанностей время [2] употреблял я частию для беседы о Святых местах с людьми близко знающими оные, частию для посещения сих Святых мест с целию основательного изучения оных; во время же поездок по окрестностям Святого Града и дальним Святым местам, каковы Иордан и Галилея, я старался не столько следовать указанию западных писателей, сколько поверять драгоценные сказания нашего первого паломника, «мниха Даниила» и имел приятный случай убедиться, что эти сказания, как заимствованные из самого вернейшего источника, «сказания мужа свята, ветха деньми и книжна вельми, жившего в Галилее 40 лет и в лавре Св. Саввы 20 лет», вполне согласны с преданиями греческими и во многом опровергают показания латинских писателей, основанные на показаниях францискан и разных «чичероне» из «Казановы», владельцы которой, соперничая постоянно с греками в обладании Святыми местами, успели исказить и затмить многие православные предания о Святых местах, что, к сожалению, отразилось на сочинениях некоторых из наших новейших паломников.

Возвратясь из Иерусалима, я не имел времени тотчас привести в порядок свои «Палестинские записки», большая часть коих была писана урывками во время странствований и притом карандашом, как вдруг совершенно неожиданно для меня получил приглашение составить что-либо вроде путеводителя для русских поклонников Святого Града. Это заставило меня снова обратиться к своим забытым запискам и привести их в порядок преимущественно с вышеупомянутою целью; и хотя им не пришлось упредить появление в свет путеводителя, изданного в 1863 году Н. Б., составленного для русских поклонников «по иностранным гидам», и мои записки спокойно пролежали под спудом до настоящего времени, но так как доселе нет еще в русской литературе путеводителя, удовлетворяющего достаточно требуемым условиям, то можно надеяться, что и мои записки о «Старом Иерусалиме» не покажутся ни слишком старыми, ни излишними для истинно русских людей, для каковых они и предназначены были. Имея в виду, что большинство наших поклонников принадлежит к среднему и низшему сословию, я старался изложить мои «путеводные записки» в такой форме, чтобы они были доступны пониманию этого большинства и удовлетворяли его религиозному вкусу, впрочем не корча простонародного языка. С другой стороны, сохраняя безыскусственную форму записок очевидца всего описываемого, надеюсь, что заключающиеся в них подробности не лишены будут интереса и для всех тех, кто не смотрит равнодушно на так называемый «вопрос о Святых местах», которому не всегда же суждено оставаться в форме вопроса, по сказанному в Писании: «Иерусалим будет предан на попрание языков, дондеже окончатся времена язык». Чтый да разумеет.

Один из красноречивых западных паломников справедливо заметил, что по Святой Земле надобно путешествовать с Библиею в руках и с Евангелием в сердце. Нам видится, что между большинством западных туристов и русских богомольцев именно та разница, что первые точно все почти путешествуют с Библиею в руках, а наши, хотя и без Библии, но с Евангелием в сердце (само собою разумеется, что в том и другом случае бывает не без исключений). К числу различий между теми и другими принадлежит между прочим и то, что на Востоке даже римско-католические монахи путешествуют с оружием в руках [3] , а наши паломники из отставных солдат, не покидая своего военного костюма, не боятся ходить везде с палочкою в руках и обезоруживают смельчаков одною своею кажущеюся беспечностию, основанною в большем числе случаев на той вере, что нет ничего в мире тверже креста и безопаснее Распятого.

Если записки мои и не будут в строгом смысле слова соответствовать условиям систематического путеводителя,

в котором по необходимости приходится жертвовать многими любопытными подробностями системе, тем не менее надеюсь, они могут служить по крайней мере добрым «указателем» при посещении Святых мест для благоговейных поклонников оных. Повторяю, что, согласно вышеозначенной цели, я имел хотя не исключительно, но преимущественно большинство наших поклонников, их нужды, взгляды и вкусы. Соответствует ли посильный труд мой моему желанию, принадлежит судить им. Мне же, как иноку-паломнику, прилично будет повторить в заключение всего сказанного смиренные слова Нестора наших паломников мниха Даниила: «Братие и отцы и господие мои, простите мя и чем буду описахся, не зазрите моему худоумию и грубости моей, еже написах о Святом Граде Иерусалиме и о земле той святей и о пути сем святем. Да се исписах путь сей и места си святая, ее возношаяся, ни величаяся путем сим, яко добро сотворив что на пути сем, не буди то: ничтоже бо не сотворих добра на пути сем. Но любве ради святых мест сих, написах все еже видех очима своима грешныма, дабы не в забытии было то, еже ми показа Бог недостойному видети».

Новый Иерусалим, 1869 года

Прибытие в Яффу. – История города. – Вид его. – Жители. – Пристань. – Советы богомольцам. – Греческий монастырь Св. Георгия. – Русский приют. – Явка в консульство и сдача денег. – Сады яффские. – Произведения палестинской почвы. – Абдул-Ахаб. – Выезд из Яффы.

Ночь, предшествующая прибытию в Яффу, проходит для большинства русских поклонников в томительном ожидании, без сна. Многим кажется, что они уже видят вдали вожделенный берег. Но лишь утром или в полдень следующего дня ожидания исполняются, видения обращаются в действительность. Пароход бросил якорь в виду Яффы. Мы говорим: в виду, потому что порт Яффский, хотя и древнейший, но вместе с тем опаснейший в свете; говоря же правду, здесь нет порта, и суда вынуждены бывают становиться на якорь в довольно большом расстоянии от города и в случае бури или даже сильного ветра с моря спешно разводят пары и пускаются в открытое море из опасения быть разбитыми о подводные скалы, которые сплошною грядою опоясывают Яффский порт, оставляя лишь два небольшие прохода, через которые могут проходить арабские лодки, управляемые сильными и привычными гребцами. Подводные скалы эти некоторые считают за остатки старинного мола.

В ожидании, пока будут исполнены пароходным начальством обычные формальности в отношении карантина и все будет готово для высадки пассажиров, вы будете иметь довольно времени налюбоваться видом Яффы, а я рассказать вам историю этого древнейшего в мире города.

Яффа, основателем которой почитают Иафета, сына Ноева, удержала свое древнее название, ибо у евреев она называлась Яфа, что означает «красота», по причине ее красивого местоположения и прекрасных садов. Греки назвали это место Иоппе, производя это название от Иоппы, дочери Эола, мифологического (баснословного) бога ветров.

В Новом Завете она известна под греческим именем Иоппии. Предание утверждает, что здесь Ной построил свой ковчег и отсюда поплыл он, когда воды потопа покрыли землю. Но и минуя предание, все-таки Яффа принадлежит к древнейшим городам и портам, ибо Иисус Навин уже вспоминает о ней как о старинном городе. Продолжая историю Яффы, видим, что во времена Соломона она была единственным портом Израиля и туда доставлялись морем ливанские кедры и другие материалы для построения иерусалимского храма. Пророк Иона, не желая объявлять ниневитянам об ожидавшей их погибели и потому бегая от лица Господня, удалился в Иоппию, чтобы поплыть отсюда в Тарсис, и к этому же месту относится библейское сказание о том, как он «ят бысть, но не удержан в персях китовых» во образ тридневного погребения и воскресения Господа нашего Иисуса Христа, как Он Сам засвидетельствовал о сем в Евангелии, говоря неверующим в Него иудеям: «не дастся вам иного знамения, кроме знамения Ионы пророка». Так в преддверии Святого Града, при первом шаге на Святую Землю, встречает вас прообраз великих таинств, в нем совершавшихся – смерти и воскресения Начальника нашей веры. В истории Маккавеев читаем, что Иуда добыл Яффу и отомстил смерть своих братий, изменнически убитых ее жителями, тем, что сжег порт и корабли, в нем стоящие; позже Ионафан и Симон Маккавеи добыли этот город у сирийцев и укрепили его. Вот важнейшие события Яффы перед христианскою эпохою. По пришествии Христовом многие ученики Его проживали в Яффе поблизости ее к Иерусалиму и в особенности святой апостол Петр, который воскресил здесь Тавифу. Известно из книги апостольских Деяний, что, будучи вызван из Лидды, он уже застал мертвою эту благочестивую вдовицу; с плачем окружили апостола Христова все вдовицы, показывая ему одежды, которые им сшила своими руками Тавифа, исполненная, по словам святого сказания, «благих дел и милостыни». Тронутый их печалью, святой Петр воскресил эту женщину, и многие через это чудо уверовали во Христа и таким образом Церковь процвела в Яффе.

Памятником этого чудесного события указывают ныне за городом в открытом поле каменистый холм и в нем погребальную пещеру, называя ее местом погребения Тавифы. Известно также, что святой апостол Петр проживал здесь некоторое время в доме Симона усмаря (кожевника), и в его-то доме, молясь на террасе, он имел чудесное видение: отверзлись небеса, и спустилась плащаница, в которой находились всякие четвероногие земные – звери, гады и птицы небесные, и услышался голос: «Заколи и ешь»; когда же Петр отвечал, что он не ест нечистого, тот же голос возразил ему: «Что Бог признал чистым, того ты не почитай скверным». Это видение, упредившее крещение Корнилия сотника, первого христианина из язычников, служило извещением апостолу из иудеев, что Господь наш Иисус Христос, в неисчерпаемом милосердии своем, никого не устранил от спасения, не ограничил его одним каким-либо временем, местом и народом, но благоволил призвать к нему всех, «да вси в Нем едино будут», желая, чтобы все верующие в Него составили одно семейство, ибо имеют одного Отца, «иже на небесех».