Старый замок
Шрифт:
И взять её совершенно негде, все мои бывшие, хорошие и не очень знакомые стали чужими людьми в тот самый миг, как на пол осыпался ворох белых кудряшек, а на мою голову упали первые капли каштановой краски. Я, разумеется, взяла с собой самую дешевую почтовую шкатулку, всего на три камня в месяц, но первый камень уже истратила, сообщив Луизьене о благополучном прибытии на место. И следующее письмо имею право послать только через шесть дней. Но ничего спрашивать у нее все равно не стану, не тот мадам Луиза человек, чтобы сразу не понять, почему я вдруг заинтересовалась слухами.
Дверь распахнулась
Сложив возле лестницы вещи, я выпустила друга гулять, заперла за ним входную дверь и подошла ко входу на черную половину. Засов был отодвинут и пылен, и у меня хватило сообразительности не засмеяться над этим открыто. Магу вполне хватит силы и совести присматривать за мною, и, если верить слухам, издевательств они не прощают. Я оглянулась на так и валявшуюся в углу шкуру и при одном воспоминании, как укоризненно смотрел на меня лежавший на ней магистр, желание повеселиться растаяло окончательно.
Пыль и запустение, властвовавшие на темной половине, не удивили, хотя я и считала, что маг перестарался. Ну не могла же я не натоптать тут за эти дни? Или все же могла, если заболела, например?
Но скорее всего маг просто от вредности дунул каким-нибудь заклинанием, мстя мне за несговорчивость.
Я заглянула в дворецкую и столовую и побрела дальше. Теперь передо мной была узкая дверка по правой стороне коридора, запертая на засов, и немного посомневавшись, я решила без Кыша её не открывать. Судя по расположению, там лестница в подвал, а подвалы я недолюбливаю еще с тех пор, как Коранда запирала меня за малейшую провинность.
Следующая дверь вела на кухню, и вот в ней я нашла следы небрежной уборки и закопчённый котел на широкой и еще теплой плите. В котле было жаркое, и, судя по стоявшей на столе немытой миске, этим мясом уже кто-то завтракал.
А рядом с миской лежала большая початая коврига деревенского хлеба и стояла кружка, из которой торчала скрученная в трубку записка.
Несколько секунд я колебалась, потом вздохнула, взяла листок и осторожно развернула.
"Простите нас, леди Глоэн, за доставленные неудобства и волнения, и знайте, никакого вреда вам никто причинять не собирался. Я тоже не убийца и пустыми обещаниями не бросаюсь. Ключ от ворот в ящике буфета, деньги там же. Но нас тут не было. И ещё, к вам едет торговец, не позволяйте ему ночевать в замке. Род".
Я дочитала записку, бросила на стол и хмуро усмехнулась, какой вы мне "Род", ваша магическая светлость. И словно в ответ листок вспыхнул зеленоватым пламенем и через миг осыпался легким, невесомым пеплом.
К буфету я шла неохотно, хотя иметь ключ от ворот мне все же полагалось. И я, кстати, спрашивала о нем у продавца, но он, помнится, состроил очень скорбное лицо.
– Извините, леди Вельена, но дом заперт, а во дворе запирать нечего. Да и не от кого, там ближайшая деревушка на
Тогда меня устроило это объяснение, а вот теперь вдруг появились смутные подозрения, что стряпчий намного больший жулик, чем тогда представлялся. И далеко не так рьяно он нахваливал свой товар, как ему положено по должности.
Стоящий в углу массивный буфет был из тех редких вещей, которые, однажды заняв облюбованный угол, прочно врастают в него всем своим неподъемным телом, и больше за века существования дома не сдвигаются даже на волос. И ящики у него были такие же надежные, с коваными петлями и ручками, и непременными ключами с замысловатыми головками.
Но меня почему-то сразу потянуло к среднему, более узкому ящичку, и интуиция не обманула. Ключи были именно там, и не только от ворот. Целая связка больших и малых, мне даже интересно стало, найдется ли в этом доме столько замков? Но я тут же о них забыла, рассмотрев парочку увесистых мешочков из плотного полотна, в каких обычно выдает золото гномий банк. Душу неприятно кольнуло все крепнущее подозрение, что меня снова собираются купить со всеми потрохами, причем втемную, не удосуживаясь объяснить, какие услуги я должна буду магу за такое щедрое подношение.
Ведь даже полному дураку понятно, как сильно переоценил мое беспокойство лорд Танрод Хаглен. И более обеспеченные и знатные особы чем я, с удовольствием гуляли бы по озерам целую декаду за пятую часть этого вознаграждения.
Очень неохотно я распустила шнурок на первом кошеле, и тяжело вздохнула, разглядев рыжеватый блеск монет. Да за эти деньги можно нанять слуг и отремонтировать донжон, в котором, по словам посредника, первый хозяин разместил лабораторию, а один из его наследников - тренировочный зал. А вот мне всегда хотелось иметь оранжерею, хоть небольшую, такую, как была в родительском доме.
Воспоминание о доме, где прошли самые счастливые и самые горькие пятнадцать лет моей жизни испортило настроение окончательно, и я резко задвинула ящик, взяв из него только связку ключей. Позже придумаю, куда спрятать неожиданно свалившееся богатство, сейчас мне не до него.
Следующая за кухней комнатка оказалась довольно удобной купальней, и бак для воды, вмазанный в выходящий сюда обогреватель печи, приятно согрел ладони. Решено, как только осмотрю дом, первым делом пойду купаться, все равно идти мне уже никуда не нужно. Да и совсем не хочется, если не кривить душой.
Именно этого я хотела последние полгода, а если разобраться, все десять лет с тех пор, как дядя Енгор, вызвав меня к себе, сухо сообщил, что моей руки попросил лорд Прилерс. И хотя дядя попросил у жениха три дня на размышления, но отказывать ему не намерен, так как считает барона достойной для меня партией. Я только молча поклонилась и покорно побрела в свою комнату, хотя никакого права решать мою судьбу дядюшка не имел. Но завещание, где я называлась единственной наследницей отца, куда-то исчезло сразу после его гибели. И когда через три месяца после похорон моя мачеха Коранда вышла замуж за моего же двоюродного дядю, именно он стал считаться полновластным хозяином дома и имения.