Стать ближе
Шрифт:
Дэниел молчаливо гребет, пока мы не достигаем маленького островка. Он выбирается из лодки, его ботинки разбрызгивают воду, пока он тянет лодку весь путь к берегу, затем помогает мне выбраться.
Я сажусь на травянистый берег и смотрю поверх воды. Горная гряда вдали привлекает мое внимание, потому что смотреть на горы для меня до сих пор ощущается нереальным. Величие этого места напоминает мне, что вокруг меня существует большой, прекрасный мир. Люди испытывают горе и радость, и все, что находится между ними, это и есть каждый прожитый час каждого дня. В этом
Дэниел собирает маленькую кучку гладких, плоских камушков. Быстрым движением запястья, он выбрасывает один из них на поверхность озера, и мы оба наблюдаем, как тот подпрыгивает на воде несколько раз, прежде чем тонет.
Когда Дэниел делает это снова, я не могу отрицать, что немного впечатлена. Он предлагает мне камушек, я встаю и беру его.
Даже после наблюдения за еще несколькими его бросками, я не могу заставить свой камушек сделать что-нибудь, кроме как опуститься прямо ко дну. Однако, мое разочарование незначительно. Думаю, это из-за того, как Дэниел смотрит на меня — его карие глаза теплы и полны чувств.
Мы еще немного исследуем лесистый остров, прежде чем вернуться в лодку. Дэниел рассказывает мне еще больше о его службе в армии, и о том, как она повлияла на него. Он также немного рассказывает о своих родителях, которые живут в Испании. Единственной темой, которую он избегает, является разговор о его бывшей жене и сыне. Я знаю, это болезненная тема для него, и я также знаю все о том, как избегать вещи, которые ранят так глубоко, что ты не готов противостоять им.
После полудня мы отправляемся обратно в Хоторн-Хилл. Мы идем, в большей степени, молча, не спеша. Физические нагрузки успокаивают. Теперь я вижу, почему Дэниел любит бывать на природе так много.
Когда мы достигаем линии леса и можем видеть главное здание Хоторн-Хилл, Дэниел останавливается и легонько тянет меня за хвост.
— Я действительно отлично провел время, — говорит он. — Надеюсь, ты тоже.
Я киваю, взгляд в его глазах согревает меня везде. Мне хочется, чтобы Дэниел поцеловал меня, но он не целует. Мы слишком близко к Хоторн-Хилл, слишком близко к реальности.
Когда мы проходим через высокие двойные двери главного дома, Дэниел скидывает свой тяжелый рюкзак и ставит его на пол, также помогая мне избавиться от моего рюкзака, который намного меньше.
— Я сделаю нам что-нибудь поесть, — говорит он, разворачиваясь в направлении кухни.
Дэниел не успевает уйти далеко, когда Леонард влетает в комнату, явно расстроенный. Позади него идет медсестра, и, судя по выражению ее лица, могу сказать, что что-то происходит.
— Считаешь, что я это сделал, да? — обвинительный тон Леонарда направлен на Дэниела.
— Привет, Леонард, — спокойно говорит Дэниел. — Как дела?
Брови Леонарда хмурятся в гневе.
— Ты думаешь, что я это сделал. Ты не лучше остальных.
— О чем ты говоришь? Думаю, что ты сделал, что?
Леонард усмехается и трясет головой.
— Не прикидывайся дурачком со мной. Ты знаешь, о чем я говорю. Она, черт побери, думает то же самое, — он жестом указывает на
— На самом деле, я не понимаю, — говорит Дэниел. — Можешь рассказать мне?
— ДФК [20] . Ты думаешь, что я все это спланировал? — говорит Леонард, сузив глаза.
— Я так не думаю, — говорит Дэниел спокойным тоном. — Так же, как и Элисон.
20
Джон Фитцджеральд Кеннеди. Имеется в виду его убийство
— Это правда? — спрашивает Леонард, снова поворачиваясь ко мне.
Я киваю, но он просто трясет головой.
— Это все куча дерьма здесь, — взволнованно произносит он. — Думаешь, я засну, чтобы ты смог связать меня и оттащить в тюрьму, и никто никогда об этом не узнает. Однако я не буду спать.
— Леонард, мы можем сесть и поговорить? — спрашивает Дэниел.
Леонард настороженно смотрит на него. Я выскальзываю из комнаты, чтобы Дэниел мог поговорить с ним наедине. Я сочувствую Леонарду, потому что могу с уверенностью сказать, он по-настоящему верит в то, о чем говорит. Это, должно быть, страшно — верить во что-то подобное в действительности.
Чем больше я вижу, что Дэниел делает здесь, тем больше растет мое восхищение им. Сегодня у него выходной. Он мог бы позволить доктору Тиллману или той медсестре уладить все с Леонардом, но Дэниел захотел сделать это сам. Его сопереживание — одна из причин, почему я чувствую себя влюбленной в него.
Между нами нет надежды на настоящие отношения, но это не меняет того, что я чувствую.
Я принимаю продолжительный горячий душ, и хотя это ощущается хорошо — быть чистой, я также ощущаю чувство сожаления. Я смываю ощущение рук Дэниела на мне. Теперь они будут существовать только в моих снах. И даже тогда, это произойдет, только если мне приснится что-то приятное.
Глава 14
Дэниел
Я привожу Леонарда в свой кабинет и разворачиваю два кресла перед столом так, чтобы они находились лицом друг к другу.
— Я под арестом? — горько спрашивает Леонард. — Из-за этого я здесь?
— Нет. Я просто хочу поговорить с тобой. Все в порядке, проходи и присаживайся.
Он настороженно смотрит на меня, но, наконец, садится. Я сажусь напротив него.
— Леонард, ты находишься в Хоторн-Хилл. Это больница.
— Я знаю это, — выплевывает он. — Это все часть плана, чтобы поймать меня.
— Нет. Ты здесь из-за того, что иногда твой разум заставляет тебя верить в то, что не является реальным. Я — доктор Дельгадо, и я лечу тебя. Ты получаешь антипсихотические препараты — нейролептики, но иногда «неправильные» мысли все равно к тебе возвращаются.
Леонард просто смотрит на меня и молчит.
— И когда это случается, мы говорим об этом. Ты можешь вспомнить, что у нас уже был подобного рода разговор ранее?