Status in statu (Государство в государстве)
Шрифт:
В стационаре чуть ли не жили инспектора Отдела безопасности. Они следили за полем чудес, чтобы не было перекидов (баклажаны там ещё не выросли до съедобных размеров). Сотрудники выбивались из сил, но продолжали работать: следили за всеми передвижениями и не давали зекам времени на расслабуху. Минус был только один: изолятор ремонтировался, и. следовательно, нарушителей садить было некуда. Но работа по «перевоспитанию» всё равно кипела. Энергично взялись за дело все службы: О.Б., О.О. и воспитательный отдел. Каждое утро из штаба доносились до внимательных зековских ушей крики Пучеглазого на нерадивых сотрудников. Он орал
А Голец в это время собирал денежки, ходил на свиданки каждый месяц, вкусно ел, а чтобы администрация ничего не учуяла, он красил и красил. Краской насквозь провонял весь «Стационар». «Хороший понт – те же деньги».
Администрация по инерции устроила охоту на курильщиков. В зоне постепенно, но перестали курить в палатах, ставить брагу, меньше стали играть и бегать за перекидами…
Все как-то сразу притихли, но оставались ещё недобитые смотряги и блатные, поддерживающие пока воровской ход. Они по-прежнему собирали «общее», но уже с оглядкой и явной осторожностью. Но руководство колонии и это не устраивало. Оно сделало очередной ход конём: собрали на этап Яценю, Курбана и Русю в такой день, когда этапа не должно было быть.
Курбан и Яценя стояли в дежурке с вещами и не могли понять, куда они едут на этот раз. Когда привели цыгана Русю, тот быстро сообразил, что к чему, а, может и узнал от кого-нибудь. Он был небольшого роста, но юркий и цепкий. Срок у него был небольшой, всего 15 лет. Наркоту он не употреблял, и хоть и был инвалидом, старался поддерживать физическую форму в весьма туманной надежде дожить до конца своего срока. Он не хотел уезжать ещё и потому, что боялся потерять то положение, какое он имел в зоне на данный момент.
Когда при обыске сотрудники отвлеклись, он выбежал из дежурки и с максимальной для инвалида скоростью полетел на 2-ой отряд, крича и зовя при этом зеков на помощь. Но сотрудникам очень не хотелось повторения недавнего инцидента, произошедшего во время отправки первого карательного этапа, когда все возмущённые зеки собрались у дежурки. Они сразу рванули за убегающим Русей. Догнал его Андрюша Конь, здоровый такой младший инспектор (Руся как раз был ему по пояс), и чтобы цыгана не услышали другие зеки, зажал ему рот и начал душить, пока не подбежали остальные сотрудники… Было ранее утро и никого из зеков в локалке 2-го отряда не оказалось. Все мирно спали и досматривали свои вольные сны. Русю быстро скрутили и на руках унесли обратно в дежурку. Но слух об инциденте всё же долетел и до зеков, и пока те спросонья осознавали, что же произошло, внеочередной этап быстро загрузили в воронок и увезли. Ещё одна блестящая победа администрации!
Только днём до зеков окончательно дошло, что случилось в зоне, пока они спали как невинные младенцы. Опять начался ропот и приглушённое недовольство. Наш друг Толя горевал, ходил до вечера по отрядам и горланил:
– Такой лагерь отдаём!
А от фельдшеров начали просачиваться нехорошие слухи о том, что все пацаны, как и ожидалось, находятся на ИК-7 в СИ-3, самой злостной тюряге нашего ФСИНа. Да и Баха уже не скрывал ничего, а только нагонял дополнительной жути:
– Все нарушители будут отправлены на 7-ку! Там в СИ-3 отдали целый продол для туберкулёзников!
Угроза действовала. Все знали, что там творится, надеялись, верили, сочувствовали и с
А ещё через неделю собрали на этап Тихона, Сашу Армена, Кузю, Сёму… Но на этот раз никто уже не прибежал спасать своих друзей. Один лишь Толя Карпенко, истинный и последовательный приверженец «Арестантского уклада» ходил по зоне и возмущался. Но ни на кого уже это не действовало… Да, и что с него, сумасшедшего, спрашивать?... Никто из зеков откровенно не хотел ехать на 7-ку и отстаивать воровские интересы. Теперь каждый думал о том, как бы его самого не упекли в ненавистную всем 7-ку. Ну и притихла вся зона. Только некоторые, самые наивные, надеялись ещё, что их там не будут крепить по полной: они ведь тубики и инвалиды. Но побывавший там Ваня знал, что наша, человеческая жизнь в некоторых учреждениях нашей Родины и гроша ломаного не стоит.
Тем более, что из больницы приходили противоречивые слухи (может быть, и излишне раздутые и приукрашенные) о том, что на больницу якобы привезли несколько трупов… Но туда их и так регулярно свозят с разных колоний. Чьи они?... Все только строили догадки, но никто ничего определённого об этом не знал.
Неожиданно для всего «Стационара» слетел процветающий предприниматель Голец. В зону приехал ОСБ (Отдел собственной безопасности). Гольца вызвали в опер.часть. там его вежливо попросили вернуть зекам деньги, собранные им якобы на ремонт. Вопрос был простым и кратким.
– Где бабки?
Но Гольца, чувствовавшего себя неуязвимым, занесло и он дерзко отпарировал:
– Какие бабки? Вы только требуете ремонты. А где брать материалы? Вы же ничего не даёте, а работу спрашиваете.
ОСБешников, собравших уже достаточно следственных материалов, сбить с толку было уже невозможно. В общем, Гольца убрали с хлебной должности. Последовали и другие вопросы: Кому из сотрудников давал деньги за УДО? Сколько вообще денег было собрано? Голец ничего не скрывал.
Пучеглазый, сам в прошлом ОСБешник, дал указание решить все вопросы по долговым обязательствам. Он понимал, что если все эти делишки не замять, то ОСБ поставит в известность Нач. Управления Корючего, будет рыть дальше и требовать возврата денег. Поэтому воспитательному отделу была поставлена задача: освободить всех заплативших Гольцу за УДО. Повезло людям! Спасибо, бывший старшина!
А в «Стационаре» появился новый старшина с устрашающим погонялом – «Бешеный». Он сразу собрал всех зеков.
– Братва! Я для вас хоть в огонь, хоть в воду!
«Ага!» – сразу заподозрил неладное проницательный Ваня. – «Что-то слишком много авансов с самого начала!».
Бешеный приехал с 2-ки, где был смотрягой на 3-м тубе. Но, учитывая меняющуюся обстановку и предпочитая держать носяру по ветру, от братвы отошёл, перекрасился и стал завхозом.
Ваня «бабочкам», то есть перекрашенным, не доверял вообще. Много он видел таких на «Семёрке», Солдат например. Именно они потом становятся самыми отъявленными и жестокими суками. Вот и этот явно хочет показать себя зекам с хорошей стороны, а мутную скрывает. Ване очень не нравились люди, бросающие в толпу дешёвые эпатажные лозунги. Вот и нового старшину он раскусил сразу, но пока только для себя, ведь он мог и ошибиться. Да и что Бешеный на 2-ке выделывал, одному Дьяволу известно. К тому же Ваня твёрдо знал, что судить человека надо не по словам, а по поступкам.