Статус: мёртв
Шрифт:
Вернувшись на центральный проспект, он ещё с улицы разглядел людей, собравшихся в обеденном зале гостиницы. Мощным пинком выбив дверь, Караш вошёл внутрь.
Представшее зрелище несколько отличалось от его ожиданий. Мёртвый игрок догадывался, что Валентина, стоявшая сейчас в дальнем конце зала, прикажет Тареку собрать всех воинов и организовать свою защиту, вот только этих самых воинов оказалось больше, чем он ожидал.
Их было четыре десятка.
Все игроки общины, вооружившись мифриловыми мечами, кинжалами, копьями, топорами, булавами, луками и арбалетами, построились в боевой порядок меж
Это было странно. Неожиданно. Ненормально.
Что-то было не так, но Караш никак не мог взять в толк, что именно.
Но отступать он не собирался. Сегодня избранный лидер общины ответит за то, что отнял у него Кармину, и если кто-то готов отдать за Валентину жизнь, так тому и быть.
Обнажив топоры, Караш шагнул вперёд.
Из задних рядов вылетели несколько стрел и болтов, отскочив от брони церковного стража. Лишь один болт пробил латную пластину, застряв возле грудной клетки.
Первые воины шагнули ему навстречу.
Уже не пытаясь скрывать свою неуязвимость, Караш, словно берсерк, бросился в атаку, ничуть не заботясь о защите и нещадно пропуская удары. Бойцы чуть удивились, прочитав логи о нулевом уроне, но не отступили. На Караша продолжали сыпаться удары, а он бил в ответ; зал наполнился звоном стали.
Вы нанесли 72 ед. урона
Вы нанесли 64 ед. урона.
Вы нанесли 67 ед. урона.
Цель убита.
Первый воин упал без чувств. Честно говоря, Караша не слишком заботили возможные жертвы. Если эти люди готовы умереть за лидера, ни в грош не ставящего их жизни, то кто он такой, чтобы им отказывать?
Второй воин, получив несколько прямых попаданий и завершающий удар по шее, отправился в иной мир. Сзади в спину ткнулось копьё. Резко развернувшись, Караш ударил топорами наотмашь.
Вы нанесли 68 ед. урона.
Вы нанесли 71 ед. урона.
Цель убита.
Выронив копьё, девушка упала на пол и перестала подавать признаки жизни.
Со стороны вражеских позиций вылетело ещё несколько стрел, после чего новая шеренга воинов включилась в бой.
Караш не знал, сколько это длилось. На него сыпался град ударов, а ответные атаки двумя топорами точечно отправляли врагов на тот свет. На место павших воинов выступали новые, а стрелки с задних рядов поливали его стрелами и арбалетными болтами.
В какой-то момент у общины закончились бойцы ближнего боя, и он ринулся к стрелкам. Одетые в лёгкие кожаные туники, они умирали намного быстрее милишников, и уже минуту спустя в полном составе лежали на полу вперемешку с уроненными стульями.
Караш перевёл дух и осмотрелся. Больше на него никто не нападал. Валентина осталась одна. Игрок ожидал увидеть рядом с ней Тарека и Сергея, но обнаружил их на полу, также отдавших жизни за женщину, сместившую их с лидерских позиций.
Шагнув навстречу Валентине, игрок почему-то не увидел страха на её лице. Любопытство, заинтересованность — эмоции, совсем несвойственные человеку, которому вот-вот предстоит умереть.
Глава общины не качала выносливость и не носила брони. Она умерла от одного удара топором.
Игрок Валентина убит.
Когда последняя — и самая главная — цель упала на пол, лишённая жизни, Караш осмотрелся ещё раз. Пол был усеян израненными трупами и залит кровью.
Сам он выглядел не лучше. Некогда серебристый «Доспех церковного стража» был целиком заляпан кровавыми разводами, с топоров в руках капала густая кровь.
Жалел ли он о содеянном? Честно говоря, он сам не знал ответа. Караш почти не общался с большинством из этих людей и не питал к ним братских чувств, но уже не был уверен, что месть за Кармину стоила такой резни.
У дальних столов он заметил какое-то движение. Маленькая девочка, трясясь от страха, пряталась под одним из них.
Бетти.
Что она будет делать теперь? Несчастный — и уж точно ни в чём неповинный — ребёнок остался один в этом жестоком мире. Сумеет ли она прокормить себя, защититься от бродящей по городу нежити? Вряд ли.
Осмотрев зал, Караш обнаружил ещё одного человека, которого не заметил ранее. У левой стены, возле стойки, стоял самурай с катаной на поясе. Привалившись к стене и скрестив руки на груди, Экиро с любопытством смотрел на друга и учинённую им резню. Страха или осуждения в его глазах Караш также не обнаружил. Словно и не убил только что несколько десятков живых людей, а всего лишь провёл удачную партию в компьютерной игре.
По крайней мере, Экиро не спешил бросаться на него и умирать вслед за остальными.
— Ты убежал так быстро, что я не успел рассказать тебе самого главного, — произнёс он. — Тебе ведь интересно, какую цену предложили некары за жизнь Кармины?
Караш молча слушал. Сказать, что ему плевать на это, было бы неправдой. Он совсем не против был узнать, ради чего умерла девушка, успевшая стать для него если не близким человеком, то как минимум лучшим другом.
— Алтарь воскрешения. Ставишь его в городе, и все погибшие через пару минут будут воскресать возле этого алтаря. Работает только в границах населённых пунктов, где есть хоть одна «мирная зона» — та самая, что отмечаются в занятых нами домах. Сам алтарь при этом неразрушаемый. Вот почему некары в Сельтире не боялись смерти. Когда мы сняли часовых на стене, они просто воскресли и предупредили остальных. А пока мы выясняли, где держат Даору, и вызволяли её из темницы, некары не торопясь собрались, вооружились и дождались нас перед выходом из тюрьмы, уверенные, что состава в пару дюжин человек уж всяко хватит, чтобы остановить троих вторженцев. По сути, в тот день они потеряли только Жерома, убитого за пределами города.
Алтарь воскрешения… Теперь всё вставало на свои места. Взамен на необходимый им навык светлого мага, прилагавшийся к жизни Кармины, некары предложили игрокам самое ценное, что только могли дать — шанс на спасение.
— К сожалению, — продолжал самурай, — алтарь не воскрешает тех, кто погиб до его установки. Также не подлежат воскрешению люди, из которых выпили жизнь жезлом Кантора.
Караш осмотрел побоище. Кажется, тел на полу стало меньше, чем было минуту назад.
— Такие вот дела, — грустно произнёс Экиро. — Я тоже сгоряча подумывал о том, чтобы отомстить Валентине, но, как видишь, теперь она неуязвима. По крайней мере до тех пор, пока остаётся в городе. Можешь убить её хоть сотню раз, но столько же раз она и воскреснет.