Статья Пятая

Симмонс Кристен

Она была одета в белую блузку на пуговицах и темно-синюю юбку-плиссировку, она была такой худой, что ее тазовые кости выпирали сквозь одежду. Детский голубой платок был завязан на ее шее морским узлом. Появилась Милиция нравов для прояснения ситуации и в ожидании приказов, что показалось мне странным. Я никогда не встречала представительниц женского пола в составе команды ФБР. Когда женщина посмотрела на строй девушек внизу, все, о чем я не знала, неясность происходящего, витала больше внутри меня. Дома вещи могли не быть идеальными, но по крайней

мере я знала, чего ожидать - хотя бы до сегодняшнего дня. Сейчас все было незнакомым. Все казалось опасным. Я сгорбилась, сцепив руки, чтобы они не дрожали.

– Великолепно, - сказала Роза себе под нос.
– Сестры.

– Она монахиня?
– прошептала я в недоумении.

– Хуже. Ты никогда не видела Сестер спасения?
– Когда я покачала головой, она наклонилась ниже.
– Это ответ Милиции нравов на феминизм.

Я хотела услышать больше - если Сестры спасения предназначены для борьбы с феминизмом, то почему эта женщина здесь распоряжается?
– но тут она повернула голову к стоящему рядом с ней солдату.

– Ведите их внутрь.

Нас привели в главное фойе кирпичного здания. Пол был выложен плиткой, а стены покрашены в персиковый цвет. Из-под лестницы влево уходил длинный коридор со множеством дверей.

По очереди мы подходили к прямоугольному раскладному столу, за которым сидели два одетых в такую же сине-белую форму регистрационных клерка, ожидающих нас с документами. После того как Роза со своим латинским акцентом представилась, я шагнула вперед.

– Имя?
– спросила меня клерк с брекетами, не поднимая глаз.

– Эмбер Миллер.

– Эмбер Миллер. Вот она. Еще одна Пятая статья, мисс Брок.

Хрупкая, но угрожающего вида женщина за ее спиной улыбнулась с неискренним гостеприимством.

Пятая статья. Каждый раз, когда я слышала этот термин, мне будто иглы втыкали под ногти. Я почувствовала, как жар поднимается к моей шее.

– Зовите меня просто Эстер Прайн***, - пробормотала я.

– Говори четче, дорогая. Что ты сказала?
– спросила мисс Брок.

– Ничего, - ответила я.

– Если тебе нечего сказать, тогда лучше хранить молчание.

Не в силах скрыть удивление на лице я подняла взгляд.

– Ей уже семнадцать, мисс Брок. В июле она достигнет совершеннолетия.

Мое сердце екнуло.

Я не могла оставаться здесь до совершеннолетия. Я думала, что мое заключение продлится несколько дней или до тех пор, пока не определится сумма штрафа, но до 18-го июля оставалось еще 5 месяцев! Я не сделала ничего плохого, а моя мама, которую можно обвинить разве что в безответственности, нуждалась во мне. Я должна найти ее и вернуться домой.

Слабый, напуганный голос в голове говорил мне: "Кейтлин Мидоуз так и не вернулась домой". Внезапно мне показалось, что штраф - это слишком просто. Нереалистичное наказание. Зачем они тратят деньги, чтобы держать меня здесь, если можно просто выставить счет? У меня сжалось горло.

– Мисс Миллер, до меня дошли сведения, что вчера вы напали на сотрудника ФБР, - сказала мисс Брок. Я автоматически оглянулась на Розу. Это она одарила фингалом того охранника; почему у нее нет проблем?

– Они забирали мою мать!
– защищалась я, но от взгляда мисс Брок я захлопнула рот.

– Вы будете обращаться ко мне уважительно, только как мисс Брок, вам понятно?

– Э-э... без проблем. Да.

– Да, мисс Брок, - поправила она.

– Да, мисс Брок.
– Меня бросило в жар. Я сразу же поняла, что Роза имела в виду; мисс Брок была едва ли не хуже солдат.

Она вздохнула с безграничным терпением.

– Мисс Миллер, я могу сделать вашу жизнь здесь очень трудной или очень легкой. Это мое последнее предупреждение.

Ее слова сделали мое унизительное положение еще более неприятным.

– Тебе повезло, - продолжала мисс Брок.
– Ты будешь жить в одной комнате со студенческой помощницей. Она здесь уже три года и сможет ответить на любые твои вопросы.

Три года? Я не знала, что существуют такие места даже три дня назад, не то что три года. Что же столь ужасного она сделала, что застряла здесь так надолго?

– Закончили с вашим отрядом отрядом, и помни, что я тебе сказала.
– Мисс Брок указала морщинистой рукой в сторону, где стояли Роза и еще несколько девочек моего возраста. Глаза ее подозрительно блестели, и я подумала, что вряд ли мой день рождения будет решающим фактором для моего освобождения.

По пути к остальным меня остановили напротив стены, и плотная женщина с обвисшим лицом сфотографировала меня на голубом фоне. Я не улыбалась. До меня начала доходить жестокая реальность всего происходящего, и это привело меня в ужас.

Сестры. Отряды. Великолепная ухмылка мисс Брок. Это не были временные условия.

Я все еще была ослеплена вспышкой от фотокамеры, когда присоединилась к остальным.

– Я думаю, что эти сумасшедшие попытаются удержать нас здесь до нашего восемнадцатилетия, - прошептала я Розе.

– Я не останусь здесь до восемнадцатилетия, - сказала она убедительно. Я повернулась к ней, а она улыбалась, показывая щель между зубов.
– Расслабься. В таких групповых домах всегда так говорят. Напортачь побольше, и можешь получить досрочное освобождение.

– Как?
– потребовала я.

Только она открыла рот, чтобы ответить, как нас прервали два охранника, вошедшие через главный вход и сопровождавшие девочку в больничном халате. Они провели ее мимо регистрационного стола вниз по коридору и направо, поддерживая ее за локти, будто она могла упасть без их помощи. Я смотрела на нее несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы моя кожа покрылась мурашками. Она просто смотрела в пол, а ее черные спутанные волосы резко выделялись на фоне бледной кожи и впалых глаз с синяками. Она была похожа на психически больную, даже хуже. Она выглядела пустой.