Ставка больше, чем жизнь
Шрифт:
— Какое конкретно задание будет для меня? — спросил Клос.
— Мы с вами, обер-лейтенант, работаем вместе уже давно. Подумайте сами, кто мог сообщить партизанам о времени выезда Круцке из Кельце? В Божентове знали об этом только мы с вами.
— Понимаю, — спокойно ответил Клос. — Нужно будет подумать о людях в Кельце. Может кто-то из автобатальона… Или из местной офицерской гостиницы.
— Это также проверим, — кивнул фон Роде. — Прошу вас, Клос, докладывать мне обо всём, что вам удастся установить по этому делу, через каждые два часа. Да, ещё одно… о больнице можете не беспокоиться. Там действует мой агент «М-18». Если туда привезут кого-нибудь подозрительного, мне сразу будет доложено.
— Почему вы, господин полковник, вспомнили о больнице? — Клос с большим трудом сохранял спокойствие и безразличие.
— Любую случайность, — ответил фон Роде, — следует принимать во внимание.
Итак, в больнице действует агент абвера. Нет, этого Клос не мог предвидеть.
«М-18». Клос повторял, быстро идя по затемнённым улицам в направлении больницы. «М-18», вероятно, уже осведомлён о случившемся с Круцке и получил задание от шефа абвера.
Ева находится в больнице. Доложил ли агент о поступлении новой больной полковнику Роде? Хорошо, если он ещё успел. Но как установить, кто из больничного персонала — агент «М-18»? А если это доктор Ковальский? Тогда Клос будет разоблачён, а Ева… Абсолютно ясно, что будет с Евой… Если же это кто-либо из двух медсестёр… Необходимо установить немедленно, кто ещё работает в больнице.
Клос осторожно осмотрелся. Улица была тёмная и безлюдная. Вполне вероятно, что Роде приказал за ним следить. Клос решил пойти в больницу, хотя его шеф сказал, что исключил её из сферы его наблюдения.
Что делать? Выйти на связь с партизанским отрядом Лиса? Забрать Еву из больницы и бежать в лес к партизанам? Сколько потребуется для этого времени? И где теперь фон Круцке?
Можно положиться на Курта, которому многое известно. Но Роде кое-что мог бы узнать от солдата, если бы пригрозил ему отправкой на Восточный фронт.
Клос закурил, ускорил шаги. Самое главное — взять себя в руки, не принимать опрометчивых решений.
Если бы фон Роде было известно больше, он бы разговаривал с Клосом иначе. И уж тем более не стал бы информировать его о своём агенте в больнице.
«М-18» наверняка не имеет права звонить полковнику, следовательно, ему потребуется какое-то время, чтобы выйти в город и доставить донесение Роде. Значит, у Клоса тоже есть резервное время.
Доктор Ковальский приступил к операции. Кристина подготовила необходимые инструменты. Доктор спешил. Он тщательно вымыл руки, потом натянул резиновые перчатки.
— В тридцать восьмом году, по окончании медицинского института, — сказал он, — я ассистировал доценту Рутковскому при подобной операции. Вот уж не предполагал, что буду делать такую же операцию самостоятельно и в таких условиях.
— Сложная? — спросила с беспокойством Кристина.
— Да, нелёгкая. Задета плечевая артерия.
— Ранение? — Кристина спокойно раскладывала инструменты. — Эта девушка, видимо, не хотела бы надолго задерживаться у нас?
Доктор вскинул голову и хотел уже что-то сказать, но тут Вацлав вкатил в операционную каталку, на которой лежала Ева. Он помог перенести девушку на операционный стол. Вацлав был уверен, что доктор позволит ему остаться, как всегда при сложных операциях, но в этот раз всё было иначе. Ковальский велел ему вернуться в комнату для дежурных.
Вацлав молча вышел из операционной. Открыл регистрационный журнал больных. Занятый своим делом, он не сразу заметил, как в помещение бесшумно вошёл Стефан и остановился около стола. Вацлав закрыл журнал и вынул пачку сигарет.
— Закуришь? — спросил он, стараясь скрыть волнение.
— Какой ты сегодня любезный, просто приятно. А от сигареты не откажусь. Мои как раз кончилось. — Стефан открыл регистрационный журнал, лежавший на столе. — Что изучаешь два последних случая?
— О чём ты? — спросил Вацлав.
— Не прикидывайся. Я имею в виду ту девушку и мужчину.
Вацлав промолчал.
— Зачем тебе всё это нужно? — с насмешкой спросил Стефан. — Всё равно ума не прибавится.
— Отстань от меня!
— Кто ассистирует Ковальскому? — Стефан глубоко затянулся сигаретой. — Интересно, имеет студента медицины, но не пользуется его услугами…
— Какой же ты злой, — сказал Вацлав. — Разве ты не понимаешь, что квалифицированные медсёстры больше могут помочь при операции?!
— А та девушка выживет?
— Спроси об этом у Ковальского и не мешай мне работать.
— Слушаюсь, пан фельдшер, — рассмеялся Стефан и вышел из дежурки, хлопнув дверью.
Вацлав остался один. Он снова взял регистрационный журнал, потом встал и подошёл к телефону — громоздкому старомодному аппарату с ручкой, как у кофемолки. Сняв трубку, Вацлав минуту подержал её в руке.
Он не заметил Клоса, который тихо вошёл в комнату и уже несколько минут наблюдал за ним.
— Добрый вечер, — поздоровался обер-лейтенант.
Вацлав повесил трубку, повернулся и поклонился немецкому офицеру.
Клос спросил о докторе Ковальском, и Вацлав объяснил, что доктор сейчас оперирует, и уточнил, что операция тяжёлая, что накладывается шов на плечевую артерию и что больную привёз сам Ковальский в сопровождении какого-то немецкого солдата.
— А вы кто? — спросил Клос. Он сел около стола и открыл регистрационный журнал больных.
— Фельдшер.
— Имя, фамилия?
— Вацлав Стоковский. Я студент-медик. — Голос Вацлава заметно дрожал.
— Вы всегда так охотно предоставляете информацию немецким офицерам? Что ж, благодарю. — Он хотел ещё спросить Вацлава, кого оперируют. Если фельдшер назовёт имя Евы, значит, он и есть тот человек, которого Клос ищет. Однако Клос не успел задать вопроса — в дверях появился доктор Ковальский.
— Помоги перевезти больную в палату, — обратился доктор к Вацлаву, делая вид, что не замечает Клоса.
Вацлав вышел из дежурки, а Клос подошёл к доктору:
— Что с ней?
— Всё в порядке… Ещё не пришла в себя после операции. Прошу вас, если можно, сигарету.