Ставка в чужой игре

Квирк Мэтью

Я опустился на колено, затем лег на пол.

– Теперь скрестите лодыжки и разверните ладони к потолку.

Это была особая процедура, которая применялась к самым опасным подозреваемым. По сравнению с полицейским арестом – королевские почести.

Она подошла ко мне сбоку, второй агент держал меня под прицелом.

– Поднимите левую руку.

Я неуклюже приподнял руку над полом. Одним внезапным движением женщина наклонилась, повернула мне запястье, завела руку за спину, прижала коленом плечо и защелкнула наручник. Потом проделала то же самое

с правой.

Меня подняли и повели между мраморными колоннами через прихожую Кларка. Я шагал с высоко поднятой головой. Я больше не был преступником, потому что наконец-то поступил честно.

Я слегка улыбнулся Энни.

– Я привел их именно туда, куда хотел, – сказал я.

– Я поговорю с отцом. Он не станет запираться.

Она пошла вместе со мной к подъездной дорожке. Другие агенты допрашивали Кларка, стоявшего возле машины. Я встретился с ним взглядом, и он медленно кивнул.

Меня затолкали на заднее сиденье другого «сабурбана».

– Я люблю тебя, Энни. За меня не волнуйся.

– И я тебя люблю.

Машина тронулась по длинной подъездной дорожке. Через окно я разглядел Блум и Линча. Блум стояла, скрестив на груди руки, и разговаривала с капитаном с видом, будто сама была копом. А Линч, агент ФБР, находился в своей стихии: стоял, прислонившись к машине.

Когда я проезжал мимо, Блум повернулась, взглянула на меня и поднесла палец к губам.

Глава 53

Меня привезли в отделение секретной службы в центре Вашингтона. Это очень красивое здание из кирпича песочного цвета и остекленных полос, хорошо вписывающееся в новую застройку вокруг Маунт-Вернон-сквер. Прохожие наверняка думают, что это всего лишь современное офисное здание или многоквартирный дом. На нем нет никакой вывески.

Я был знаком с десятками юристов, но вытащил пустышку, когда дело дошло до защиты по сложному уголовному делу. Работая в свое время бесплатным государственным адвокатом, я познакомился со многими такими же коллегами, но они только и умели, что давить на жалость. А с адвокатами матерыми и дорогими мне тусоваться не довелось. Неоднократно оказав заведомо виновным толстосумам помощь в покупке свободы, они склонялись к горечи и сарказму – как раз такой адвокат мне и требовался.

Когда агенты разрешили мне сделать телефонный звонок, я оставил сообщение для друга, с которым мы учились на юридическом в Гарварде, – теперь он работал в адвокатской конторе «Степто и Джонсон».

Специальный агент привел меня в совещательную комнату, выглядевшую гораздо приятнее, чем аналогичное помещение в ФБР. Я уже становился знатоком помещений для допросов. Второй агент сел молча в углу.

Старший снял с меня наручники, раскрыл на столе папку и тоже уселся, я же растирал запястья.

– Присаживайтесь, – сказал он, указывая на стул напротив.

Я сел за стол. Он зачитал мне права. Я их подтвердил.

– Вы адвокат?

– Да.

– Тогда вы знаете, что вам светит долгий срок. Честно говоря, до сих пор не верится,

что вы нам позвонили.

– Настало время рассказать правду.

– Хотите чего-нибудь? Кофе? Поесть?

– Да, я немного проголодался.

– Китайская еда навынос подойдет?

Они добросовестно следовали стандартной полицейской методике допроса. Я едва не рассмеялся. Сейчас он достанет сине-белую греческую кружку для кофе.

– От курицы с лапшой не откажусь.

– Начните с начала, – предложил он.

Умный ход. Никакого давления; он даже не спросил, буду ли я говорить, а лишь замолчал и приготовился внимательно слушать. Я вспомнил Нью-Йорк и тот безумный порыв, который погнал меня в переулок к уличным шулерам. Вспомнил тот первый вечер у Джека и мерзкий момент, когда я понял – или решил, что понял, – что он попал в серьезную беду.

С чего начать?

Агент ждал.

– Что ж… – Я уставился в дальний угол и откинулся на спинку стула с видом человека, собравшегося рассказать любимую историю. – Для начала мне и правда не терпится отведать лапши.

Агент раздраженно и резко выдохнул:

– Вы ведь знаете, что девяносто семь процентов дел заканчиваются досудебным соглашением, Майкл. Присяжные и судьи не имеют значения. Ваша судьба в ваших руках, так что пожалейте себя. Ваш брат дает показания. Кларк дает показания. И они указали на вас как на главаря банды.

Сотрудникам правоохранительных органов разрешается лгать на допросах, их даже к этому поощряют. Я эту наживку не проглотил. Он закрыл папку, обошел стол и навис надо мной. Но прежде чем он заговорил, открылась дверь. Вошел его начальник, и вид у него был очень злой.

– Пришел адвокат мистера Форда, – сказал он.

В дверь протиснулся молодой мужчина. У меня ушла целая минута на то, чтобы его узнать. Это оказался Себастиан, помощник Блум.

Он склонился к моему уху.

– Вы что-нибудь сказали? – прошептал он.

– Еще нет. Но скажу. Что у вас есть для меня?

– Она в деле.

– Большой босс?

Он кивнул.

– Договорились, – сказал я.

Себастиан повернулся к агентам:

– В таком случае мы уходим.

Старший агент преградил ему путь:

– Этот человек арестован за дюжину уголовных преступлений, и их список только растет. Он никуда не уйдет, пока мы не придем к соглашению и не будет внесен залог. А может быть, и после этого останется здесь.

– Позвоните своему боссу, – посоветовал Себастиан.

Агент посмотрел на своего начальника:

– Даже не говорите мне, что это правда.

Начальник лишь кивнул в ответ.

Себастиан проводил меня до выхода. В приемной мне вернули конверт с личными вещами.

Я продел ремень сквозь петли на поясе и застегивал пряжку, когда мы уже шли через вестибюль. Блум ждала нас внизу, сидя на капоте своей машины.

– Ты точно оставил ту гребаную записку? – спросила она.

– Оставил.

– Ты просто ходячий кошмар. Хорошо позабавился? – Она кивнула на здание, откуда мы вышли.