Ставка – жизнь и весь мир в придачу
Шрифт:
Под осенним нежарким солнцем сверкали мои «линкольн-континенталь» и «крайслер нью-йоркер», спорткар Сани «форд-пробе», ярко-красный «мустанг» Олега, серебристый «адиллак-севиль» Анны, «форд-скорпио» Вилена и ещё десяток американских иномарок сотрудников.
Журналист Володя оказался тем самым сыном корреспондентов «Правды». Высокопоставленных родителей предложение Анны не заинтересовало. В отличие от них, сын отработал с энтузиазмом и выложился до конца. Задавал нестандартные вопросы, внимательно отслеживал реакции: мою и Ашота, а сопровождавший его фотограф, постоянно щелкал новеньким «Кэноном» и сверкал фотовспышкой. Сначала он снял наше интервью, затем
После двухчасового разговора, больше похожего на допрос, Володя распрощался, с неохотой согласившись прислать черновик статьи для правок и пообещав, что материал выйдет через неделю.
Пока шла эта суета, Ашот, Сергей с адвокатами, скрупулезно потрудились над «компроматом» для Светланы Васильевны. Сделали в бухгалтерии целую папку с липовыми договорами, платежками, тетрадками с цифрами черной налички, которую собирали с каждого перечисления и ничего общего с реальностью не имеющей. Финансовые потоки, по предложению мстительного Купермана, завязали на два реальных кооператива, когда-то надувших нашего молодого адвоката на немалые суммы денег. Была разработана целая операция по подсовыванию папки начальнице отдела кадров после моего отъезда в Америку.
Для создания доказательной базы, организовали встречу начальницы ОК с Ракитиным и Круминьишем, телефонный разговор, якобы отдыхающим в Крыму Добровольским. Все беседы тщательно записали. Материалы получились убойными. Проинструктированные сотрудниками СБ собеседники сумели вывести женщину на эмоции и откровенный разговор. Светлана Васильевна ужасно нервничала и в запале наговорила много лишнего.
Несмотря на дела телевизионные и комбинации службы безопасности, о работе я тоже не забывал. Встреча с арабами прошла отлично. Анна договорилась о консультациях с Рудольфом Валентиновичем Штерном, преподавателем МГИМО. Старичок половину жизни провел на дипломатической работе в странах Ближнего Востока, знал все обычаи, правила и нюансы этикета саудитов.
По совету арабиста совету женщин на встречу мы не взяли. Встретили господина Наджиба аль Аршада с секретарем и телохранителем прямо в зале ожидания «Шереметьево». Директор «С. А. Инжиниринг», оказался худощавым смуглым мужчиной лет тридцати с холеным лицом и аккуратно подстриженной бородкой, секретарь — Зариф, полноватый мужчина, великолепно разговаривающий на русском. Но больше всего впечатления произвел охранник Джабир. Здоровенный двухметровый детина до скул заросший курчавой черной бородой. Двубортный костюм, казалось вот-вот лопнет под выпирающими огромными мышцами, способными впечатлить Ли Хэйни, Рича Гаспари и Винса Тейлора.
Гостей отвезли в отель «Космос», где они заранее заказали люкс. Гостиница, построенная в семидесятых, под московскую олимпиаду, конечно, уступала отелям «Шератон» и «Хилтон», но в советской столице считалась одной из самых комфортабельных.
На следующий день мы устроили в ресторане грандиозный банкет. Анна проконсультировала поваров, Ашот заплатил пятьсот рублей сверху, и нам в отдельном зале накрыли огромный стол, исключительно с халяльной пищей. Под присмотром бдительного Рудольфа Валентиновича повара приготовили цыплята-гриль, люля-кебаб, жаренные во фритюре шарики из бобов, фаршированные кабачки и другие восточные блюда, приправленные разнообразными пряностями, различные арабские сладости с большими чайниками чая и кофе с кардамоном, который нашёл для нас арабист. К огорчению официантов и мэтра, мы полностью отказались от спиртных напитков.
Я, как принимающая сторона, сел во главе стола — гостя
— Здесь двадцать одна шестьсот, — любезно подсказал он. — Сразу за всю партию. Мои немецкие знакомые вас хорошо отрекомендовали, господин Елизаров и я решил отдать вам кэш, чтобы больше не возвращаться к этому вопросу.
— Благодарю вас, за доверие, господин Наджиб, сделаю все, чтобы его оправдать, — я учтиво поклонился.
Влада была занята работой и учебой, а я по-прежнему передвигался под усиленной охраной и к великому огорчению мамы временно ночевал в «Избушке лесника». Несколько раз созванивался с девушкой, присылал ей цветы домой, но встретиться удалось лишь раз у неё в квартире. Свидание получилось коротким, но ярким и страстным, мы очень соскучились по друг другу. Когда уезжал, заметил: девушка сильно огорчилась, хоть и старалась этого не показывать.
После отъезда арабов и выхода статей в СМИ срочных дел в Союзе не осталось. Можно было со спокойной душой лететь в Америку и реализовывать следующий этап большого плана.
* * *
В аэропорту Нью-Йорка меня и Анну встречала целая делегация. Сияющие во все тридцать два белоснежных зуба Майк Акопян и его папаша, неугомонный старикан Дженнингс, с горделиво распушенным седым венчиком, нервно покусывающий незажженную сигару и сияющая Джессика Дэвис, в облегающей юбке, демонстрирующей длинные стройные ножки.
После кратких приветствий и обмена любезностями, нас вывели к стоянке, а там уже стоял знакомый «линкольн-таун-кар» с почтительно открывшем дверцу Диего.
— Рад видеть вас снова мистер Елизаров, — учтиво поклонился водитель.
— Я тебя тоже, старина, — легко хлопнул водителя по белому кителю, галантно помог Анне сесть первой и погрузился за ней в полутьму просторного салона, раскинувшись на мягком кожаном диване. Майк залез последним, удобно устроившись на кресле напротив. Следом тронулись «империал» директора «А-Альянса» с водителем и Джессикой, и тойота-камри' бухгалтера. Старина Дженнигс сразу повернул к офису, а «империал» двигался сзади на расстоянии пятнадцати-двадцати метров.
— Ну что, Майк, как идут дела? — улыбнулся я.
— Нормально, — довольно прищурился директор «А-Альянса». — С «Детройтской тройкой» рассчитались. Подготовили и выбрали новую партию автомобилей. После того, как рассчитались, «Крайслер» и «Форд» согласились уменьшить размеры предоплаты. Наняли брокера — приятеля мистера Дженнингса — Эда Макконела. Я позже его представлю, старичок оказался настоящим кладом. Провернули несколько операций с покупкой и продажей акций, и фьючерсных контрактов. Заработали тысяч сто двадцать.