Ставок больше нет
Шрифт:
– Не думал, что среди картежников бушуют такие страсти! – усмехнулся Анатолий Геннадиевич.
– Азарт, сильные чувства – карты из одной колоды…
– Ты-то сам, часом, не игрок?
– Бог миловал!.. Я сотрудник ай-ти конторы. Окончил школу, поступил в институт, защитил диплом… Даже на рулетке ни разу не ставил. Хотя в казино бываю часто. Выполняю просьбы брата…
– Помогаешь мошенничать?..
– Нет. Никогда в жизни не стал бы втягивать меня в свои дела. Теперешний случай – особенный… В казино я делаю ему уколы. У него болезнь почек. Иногда его скручивает, а отойти от стола не может. Я не сказал: до института я поработал медбратом…
– Ладно, верю. Крути дальше!..
Пленка зашипела.
« – Много лет назад я сделал величайшее открытие. Математическая модель описывала судьбы народов и государств. Но в Советском Союзе… – даже сквозь помехи, шум становилось ясно: в голосе – обида и озлобление. – Такие разработки были не нужны… Противоречили марксистско-ленинской теории… Во время конгресса в США попросил убежища!.. Стал работать на ЦРУ… Легко предсказывал катаклизмы в Африке. Все сбывалось. Когда же вводил данные по СССР… – Математик замолчал, словно не мог подобрать слов. – Крахом карьеры в ЦРУ стал развал Советского Союза. Математическая кривая сходила с ума значительно позже, – несколько десятилетий спустя… «
Чрезвычайное напряжение отпечаталось на лице Холмогорова. Старался не пропустить ни слова из звучавших в маленьком динамике.
Рассказ Математика продолжался:
« – Один из высших чинов ЦРУ сказал: «Модель дает слишком неопределенные результаты. Прогноз с такой погрешностью бессмысленен. Под него можно подогнать, что угодно. Я не мог оправдаться!.. Почему модель прошла мимо краха СССР?! Посчитала его неважным… В этом есть какое-то особенное значение, тайный смысл, но я до сих пор не могу разгадать его. Среди людей в руководстве ЦРУ были мои поклонники: верили в мощь модели. Но верх взяли недоброжелатели. Финансирование было урезано, я со скандалом ушел. Доступа к шпионским секретам не имел, смог вернуться в новую Россию. По-прежнему постоянно играл. В Америке много посещал казино. Здесь стал пионером игорного дела. В своих заведениях начал организовывать «закрытые» турниры. Зависимость, в которую попадали проигравшие, дала мне даже большую силу, чем деньги… Тем временем мои поклонники в Штатах выдвинулись на влиятельные посты. И не забыли о прогнозе… Сегодняшние Америка и Россия являются союзниками. Американцам не выгоден наш крах. Эти люди по своим каналам проинформировали наше руководство о надвигающейся беде… Там, в Кремле, к моему прогнозу отнеслись серьезно!»
35.
– Где он может быть?.. Последний раз видела: шел по коридору… Глаза… Не видела такого взгляда!.. Так, наверное, смотрят, бросаясь в пропасть!.. – на Агате по-прежнему – черные в пол-лица очки.
– Ничего не сказал? – тон Юрия – озабоченный.
– Ни слова… Я поняла – он проиграл. Даже если б схватил за руку… Не поверила бы…
– Я выиграл чудом!.. Второй раз он набрал Стрит Флэш. Банк Ролл равнялся нулю… – вдруг Юрий замолчал. К ним приближался человек, незнакомый «благородному шулеру» – так брат Антона сам себя называл. – Это игрок? Видел его в комнате. Рядом с тобой… Ты вышла. Он исчез следом…
– Не игрок, – спокойно ответила Агата, глядя на Артура. – Мой палач! Хотела покончить с собой, если б ты проиграл.
– Убить себя?!.
– Ты поставил меня на кон, как вещь…
– Агата… – Юрий взял ее за руку.
– Не объясняй… Обо всем поговорили… Я согласилась!.. Но не обещала: достанусь Математику живая. Думала: будет трудно сделать самой… Есть деньги… Решила нанять палача. Это было бы самоубийство с ассистентом…
Артурчик уже рядом. Решился заговорить.
– Америка… Вы слышали?.. – голос его дрожал. Ничего не смог узнать, – биржевик исчез. Виденный в ресторане человек, – все его здесь называли Математиком, – тоже. А события начались. – На бирже паника!.. У кого российские акции – рвут волосы…
Лицо Юрия потемнело.
– На что надеялся?! – закричала на него Агата. – Такие события не остановишь!.. Ты – дурак!.. Поставил на кон самое дорогое: меня!.. А что взамен?!.. Он кинул тебя!..
– Не при нем!.. – «благородный шулер» скользнул по Артурчику взглядом, полным ненависти.
– Брось!.. Это лишь палач!.. Садист! Зарабатывает на извращенных наклонностях!..
Гаспарян испуганно смотрел на Агату и игрока. Артурчику показалось: в следующее мгновение человек ударит его. Невольно поднял руку – защититься.
Киногерой не ударил.
– Ты права!.. Но и я сделал ход: Антон расскажет все!
– Математик считает, что предсказал сам себя… Свою губительную роль в российской истории!.. – пояснил Рубцов.
Под потолком комнаты коммунальной квартиры горела слабенькая лампочка без абажура. В ее свете фигуры людей отбрасывали призрачные тени…
Холмогоров слушал ни о чем не спрашивая. Запись шипела дальше…
« – Все получилось очень просто. Сначала я вывел, что кривая судьбы делает загадочный вираж… Потом, когда прогнозу подходило время претвориться в реальность, я задумался: а что заставит кривую судьбы уйти в ничто?.. И неожиданно понял – не «что», а «кто»!.. Я сам!.. Я предрек свой собственный заговор!..»
Антон неожиданно остановил запись.
– Теперь вы понимаете?
– Кажется, да…
Лицо Холмогорова было задумчивым. Рубцов включил магнитофончик.
« – Математическая модель позволила мне увидеть ужасные результаты своего собственного заговора, в те далекие дни, когда я не мог еще и помышлять о нем!» – голос Математика был глух. Но чувствовалось, произнося эти слова, он упивается ими.
– Он тщеславен? – вопрос Анатолия Геннадиевича прозвучал, как утверждение.
– Не то слово! Патологически!
Пленка шипела дальше:
« – Цепь обвалов в экономике, которые по моей воле завтра начнутся с фондовой биржи приведет к масштабному неконтролируемому, сметающему в пропасть все достижения прежних лет, кризису!.. Вслед за валютой и фирмами рухнет власть!.. Пошатнется армия!.. Толпы взбунтуются и ведомые прежде никому не известными вождями ринутся с оружием в руках друг на друга. Малые народы атакуют большие. Большие вцепятся друг другу в горло в бессмысленной схватке. Я вздыблю кривую судьбы, а затем обрушу ее в пропасть! Я стану детонатором разбегающегося во все стороны хаоса!..
– Но ты, что ты от всего этого получишь?!.. Что тебе надо?!.. Зачем ты обрекаешь мир вокруг себя на гибель?.. – в голосе Агаты звучала ненависть напополам с отчаянием.
– Зачем?!.. – вскричал Математик. – Я получу деньги. Разве не это в наши дни начало всех начал, мерило всех мерил, эквивалент счастья?!.. В первые часы, а может быть – дни кризиса – пользуясь тем, что я стою за его кулисами и дергаю через своих людей за нити, я смогу заполучить огромный капитал. То, что тысячи людей потеряют, я подниму!..»