Ставшие скверной
Шрифт:
Наиболее шокированной выглядела Лата, которая не могла себе даже представить, что её принцесса будет прислуживать другим людям. Но вскоре удивление сменилось гордостью и радостью. Женщина улыбнулась.
В комнату вошёл переодевшийся Карт и с недоумением воскликнул:
— Никто не накрывает на стол?
— Мы с Лемом накрываем, — крикнула девушка, как раз выходившая из коридора.
— А почему вам никто не помогает?
— Хозяева не должны заставлять гостей помогать им, особенно когда те ещё не восстановились
— Мы поможем! — тут же вскочили со своих мест Ивона с Кариком.
Мим, не вставая со своего места, сказал:
— Мы с Кортиком прибыли уже давно и успели отдохнуть, так что это мы должны помогать раде Лее. Судя по рассказам вы, нар Ивона, и вы, радих Карик, шли без остановки долгое время.
— Мой друг прав, вам, ребята, лучше отдохнуть.
— Я… — начали говорить Рэн и Лата, но их слова прервал звонкий смех принцессы, пронёсшийся по залу словно колокольчики, и тёплый смех Карта.
— Вы ещё подеритесь за честь помогать Верховной! — сквозь смех сказал Ангерран.
— Если бы ты не затеял этот разговор, то мы с Леей бы уже успели всё принести, — ворчливо сказал Лем, успевший вернуться и поставить новую стопку посуды. — А так она стоит тут с мисками, пока вы решаете, кто ей поможет. Давай-ка эти самые миски мне, а сама сходи за хлебом, — предложил молодой человек и отобрал у Леи поднос с глубокими тарелками.
Иона улыбнулась и снова отправилась на кухню.
За ней всё-таки последовали Мим с Кортиком, опередив остальных.
Через пару минут стол был накрыт.
— Что же вы все сидите так далеко друг от друга? — с укором поинтересовался Карт. — Так будет неудобно раздавать еду. Понимаю, что вы знаете друг друга без году неделю, но нам придётся привыкать быть вместе, так что садитесь-ка поближе.
Находящиеся в трапезной переглянулись и нехотя начали пересаживаться. Лем, вернувшийся с морсом с кухни, по привычке сел рядом с Леей, которая расположилась по правую руку от Рэна; слева от маро устроилась Ивона — её беспокойство о маро перевесило боязнь приближаться к Верховной; Карт занял место рядом с Лемом; напротив примостились Мим с Кортиком, Карик и Аран; Шии остался на противоположной стороне трапезной, и лишь Марта встала позади своей принцессы.
— Шии, пожалуйста, сядь с нами, если это не доставит тебе неудобств.
— Хорошо, — тихо сказал мальчик и пристроился рядом с Аран.
— Лата, ты тоже поешь, — мягко сказала Верховная.
— Слушаюсь, Верховная, — женщина поклонилась и села рядом с Картом.
Беспрекословное подчинение мар, которая была старше девушки не меньше чем на десять лет, вызвало странные чувства у большинства присутствовавших за столом, даже у Карта, который жил при дворе императора. Единственными, кто воспринял это как само собой разумеющееся, были сама Иона, Рэн и Рабден. Шии, в свою очередь, даже не обратил на это внимания.
Уже больше
Лея, не заостряя внимания на реакции окружающих, начала раскладывать еду по тарелкам.
Рэн чувствовал себя неуютно, сидя рядом с Верховной и ничего не делая, и потому, когда она передала одну тарелку для его соседки, а затем поставила еду перед ним, он смотрел на свою миску почти со страхом.
Ивона, пусть и не обладала способностями принцессы, но ей хватало лет, прожитых с маро под одной крышей, чтобы понять по его лицу, что он чувствует. Маро робел перед Ионой. И если вначале, когда чтица узнала о том, кто такая Лея, про которую говорил Лем, думала, что молодой человек будет себя вести с Леей, как рада Лата или как он вёл себя с ней, то сейчас осознала, что маро и сам не понимал, как себя вести с Верховной. Каким-то невероятным образом и молодая чтица, и Рэн оказались в растерянности, пусть причины этого и были различны.
Девушка с интересом наблюдала за своим одноклассником, как внезапно ей пришла в голову мысль, которая поразила её и заставила, не удержавшись, воскликнуть:
— Так вы мне соврали, Рэн!
Все взгляды обратились к ней, и девушка сконфуженно прикусила губу, ругая себя за вспыльчивость характера.
— В чём он вам соврал? — заинтересовалась принцесса.
— Я… Простите, у меня вырвалось… — стушевалась чтица.
— Мы собрались не только для того, чтобы поесть, но и для того, чтобы поесть, но и для того, чтобы поговорить. Прошу вас, продолжайте.
— Рэн сказал мне, что ему двадцать пять лет, но он не мог… То есть он не может быть старше Вас, — спотыкаясь, начала говорить девушка. — Ой, то есть моложе Вас, я хотела сказать. Я знаю, и все знают, что принцесса Нандиру родилась в три тысячи семьсот восемьдесят пятом году.
— Я не знаю точного возраста Рэна, но он действительно не может быть младше меня, вы правы. Ваше замешательство понятно — он действительно выглядит не старше двадцати трёх — двадцати пяти лет. Почему вы выглядите моложе меня, Рэн?
— На мне артефакт из башни И-мар, Верховная. Он скрывает мой возраст, — хрипло ответил Рэн.
— Но зачем он вам? — удивлённо спросила принцесса.
— Мне было двадцать четыре на момент поступления Ивоны в Школу, было бы странно, — молодой человек закашлялся, — если бы я оказался с ней в одной группе, будучи уже взрослым. Ещё более странным было бы жить с ней в одной комнате, — маро снова закашлялся.
— Не надо, не говорите больше, — остановила дальнейшие объяснение принцесса. — Лем, осмотри его горло после еды, пожалуйста.