Ставшие скверной
Шрифт:
Аран не чувствовала себя такой несчастной и нуждающейся в помощи с тех самых пор, как оказалась в Водопадах. До сих пор она не могла вспомнить, как её нашли. Или же она сама набрела на базу? С каждой секундой женщина всё глубже начинала погружаться в себя, и это ей не нравилось.
Заметил состояние своей сестры и Карик.
Ещё два года назад в его жизни всё было относительно хорошо. Да, он был заброшенным ребёнком, о котором никто не заботился большую часть времени, но его по-своему любили, пусть и уделяли мало внимания и времени. Первое время он не чувствовал себя одиноким, он ощущал лишь горе утраты, одиночество пришло к нему лишь спустя год.
Он
У него был лишь один друг, который, как и он сам, был одинок, — его звали Таб. Он был скромным мальчиком из очень бедной семьи. Родители Таба умерли, когда он был ещё маленьким, и его воспитывала тётка, любившая его, но являвшаяся единственной кормилицей семьи из восьми человек, включая мальчика и её саму. У неё не было времени и сил, чтобы дарить любовь хоть кому-либо, даже своим детям, а уж Табу и подавно.
Так два одиноких человека и встретились. Они не были лучшими друзьями, но старались поддерживать друг друга, как могли.
У Карика была сестра, были родители, но ни у кого никогда не было времени на него. Сестра всё время была в университете, и даже когда он поступил в него, ничего не изменилось — она предпочитала быть учителем, а не его сестрой, а вся любовь и ласка родителей была истрачена на Алиан. Потому Калин и почувствовал одиночество не сразу. Сначала он был в шоке, потом пытался придумать, как ему выжить и куда бежать, затем, и только когда он смог перебраться через границу с Артией, пришло осознание, что его сестра мертва. В то время он устроился на работу в небольшую таверну, где помогал хозяину тем, что накладывал слова на его повозки. До этого ему никогда не приходилось зарабатывать на жизнь, поэтому он не знал, что хозяин надувает его с оплатой. Карик был наивен и не искушён, что привело к тому, что вскоре он оказался без гроша в кармане и стал жить у хозяина таверны «в долг». Так продолжалось несколько месяцев, пока молодой чтец как-то не услышал, как пьяные мужики обсуждают то, как хорошо Мит облапошил глупца. Сначала Карик даже не понял, что речь идёт про него. Он не желал подозревать человека, который приютил его, но подозрения закрались в его душу, и он решил проверить, так ли это. В то время через город проходил чтец из Академии Артии, в поисках новых учеников, у него-то Калин и спросил про плату. Когда мужчина услышал цену, то долго смеялся над глупостью и простодушием молодого человека, а когда успокоился, то сказал, что за такую сумму даже сенокосец работать не возьмётся. Карик был шокирован — он сам старался не обманывать других людей, поэтому ложь «доброго», как он считал, человека поразила его.
До того, как он добрался до Кирта и повстречался с Шантом, он успел несколько раз обжечься. Именно из-за этого тогда, после осады, он сорвался. И ему до сих пор было за это стыдно.
Когда он нашёл Аран, то не знал, что думать, что делать и как быть. Впервые за долгое время он почувствовал спокойствие. У него снова была сестра. И оттого ему ещё больше хотелось выяснить, что с его родителями. А ещё ему хотелось помочь Рэну. Именно из-за
Многие решения и поступки Карика казались нелогичными, а некоторые действительно были таковыми, но на самом деле они все были продиктованы любовью к сестре, уважением к Рэну, страхом снова потерять близкого человека и травмой, которая была получена им в Кирте.
Она была не физическая, а душевная. До этого момента он никогда не убивал, никогда не участвовал в битве и никогда ещё не был так близок к смерти. Молодой человек не говорил об этом, но нога не была его единственным ранением — у него были сломаны рёбра и повреждена печень. Ткани срослись благодаря Потоку, но по-прежнему беспокоили его, что, без сомнения, значительно ухудшало его характер.
Когда Карик привёл сестру к Верховной и смог немного расслабиться, все проблемы со здоровьем, которые у него были до этого, начали ощущаться более остро. А ещё появилась пустота, и заодно и время подумать о том, что происходило, но у него, как и у Ивоны, не было ни душевных, ни физических сил на это. Калин старался участвовать в разговоре, но это у него получалось плохо — он говорил, когда не надо, отвечал невпопад. Он всё больше замыкался и всё чаще чувствовал, что ему было здесь не место. И он не был уверен, что для него было место хоть где-нибудь. Сейчас, выполнив свою миссию и зная, что сестре помогут, он мог спокойно уйти. Но что-то его удерживало здесь. И это была не усталость и не страх снова остаться в одиночестве.
Альхейр, в отличие от Академии Артии, не обладал волшебными стенами, которые несли в себе слова Потока и помогали слышать внутренний зов магам. Карик до сих пор помнил, как, прочитав о необычайной крепостной стене, думал, что если бы у него была такая возможность, то он хотел бы учиться в Школе.
Молодой чтец никогда не знал, чем он хочет заниматься, но это было и не важно: он был наследником, а оттого у него не было особого выбора. Если бы он родился на двадцать-тридцать лет раньше, то смог бы отказаться он наследства в пользу сестры, что пусть и не приветствовалось, но было возможным. К сожалению, он был младшим ребёнком, чья старшая сестра уже выбрала своё будущее, а потому изменить свой путь он не мог.
У Карика и Аран были одни родители, но отношение к детям было разным. Если свою сестру Калин видел хотя бы раз в два-три месяца, то с родителями он общался в основном письмами.
Карик осмотрелся: люди расходились, и пора было и ему с сестрой убирать за собой и идти что-нибудь делать. Ему ничего не хотелось, поэтому он по привычке последних недель обратился к сестре, предоставляя выбор ей:
— Ты чем-нибудь хочешь заняться?
— Нет, — написала она.
— Я тоже.
— Давай приберёмся, а уж там решим.
— Хорошо, — покорно согласился молодой человек, но потом что-то подвигло его сказать:
— Может посмотрим на то, как Верховная занимается? Или она будет против? Как думаешь?
— Спроси у жриц.
— Я не знаю, как, — смутился Карик.
— Просто подойди к ним и спроси.
— Я не знаю, в каких деревьях они живут.
— Подойди к любому. Думаю, они услышат.