Степанида и 7 женихов
Шрифт:
Еще пару раз приходила в себя от боли, поглотившей уже все тело, не только голову. Казалось, что кишки намотали на кулак и вытягивали из живота. Степанида закричала и пришла в себя. Увидела возле себя осунувшееся лицо олигарха все в той же грязной рубахе.
— Сделайте же ей укол! — кричал он куда-то в сторону. Голос его звенел уже не столь злостью, сколько тревогой.
— Степочка, Степочка! Девочка ты наша бедная… — Степанида хотела повернуть голову на голос, но не смогла. Но голос вроде узнала. Неужели сосед? «Наша?»
— С-степанида… —
— Вячеслав Сергеевич! — сказал ему голос мэра, — не сейчас! Разве не видите, как ей плохо?
— Да вижу я все! — выкрикнул участковый, — просто не могу больше этого выносить! Да я того мерзавца, который посмел… — и голос сорвался.
— Мы все волнуемся! — продолжал мэр Честный, — но сейчас главное- здоровье Степаниды…
— Господа! Прошу всех покинуть палату больной! — этот голос по командным ноткам определился, как докторский, — живо-живо! Я к кому обращаюсь? Все покинули палату!
Степанида попыталась что-то сказать, но ощутила во рту вкус крови и вновь закашлялась. Горло обожгло. И опять пришла спасительная темнота.
Затем было очень много боли. Степанида кричала, плакала, просила оставить ее в покое, но муки продолжались.
И вот один раз, когда ей показалось, что она уже умирает, боль резко прекратилась.
— Отец! Ты ее не убил?
— Все будет хорошо! Все будет хорошо! — шептал второй голос и ее кажется подняли на руки, предварительно замотав в одеяло, — все будет хорошо… я успел… успел…
И опять темнота. Но уже без боли.
Глава 13
«Потягота на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого»
Степанида проснулась. Именно проснулась, а не вынырнула из пучины боли. Оказывается, это такое счастье, когда у тебя нигде не болит…
Сначала лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к себе. Не веря до конца, что это не сон и действительно нет сокрушающей боли. Вдохнула полной грудью и бесконечно обрадовалась, что это получилось.
По крупинке возвращалось сознание. «Что со мной было? Может сон? Я открою глаза и окажусь в дедовой опочивальне? Или нет… Вдруг я попала в аварию и мне все примерещилось? А на самом деле я все еще живу с Николаем?» Эта мысль показалась самой неприятной и Степка распахнула глаза.
Комната оказалась незнакомой. За окном была ночь, но свет от ночника позволял хорошенько ее рассмотреть. Но это абсолютно точно не больница. Слишком по-домашнему. Слишком уютно. Деревянные стены выкрашенные в белый цвет, цветущая розовым герань на подоконнике.
Степанида лежала на деревянной кровати с постельным бельем в клетку. Рядом стояло старое плетеное кресло в котором сидел… незнакомец. Женщина от неожиданности вздрогнула. Она ошибочно считала, что в комнате находится одна.
Незнакомец спал, уронив голову на грудь. Первое, что бросалось в глаза — размер тела. Мужик
Степанида попыталась сесть на койке повыше. Постель зашелестела и незнакомец резко вскинул голову.
Женщина замерла и съежилась под этим взглядом. Хищный, пронзительный, страшный. Но таким он был всего секунду. Мужчина тряхнул головой, прогоняя остатки сна и хрипло сказал:
— Привет…
— З-дра-сте… — еле-еле прошипела Степанида. Голос не слушался. Она прочистила горло, но голос все равно не слушался.
— Не труди горло, оно еще слабое! — мужчина выпрямился в кресле, расправил плечи, покрутил головой, разминая занемевшие члены. И вновь серьезно поглядел на Степку. Та испуганно сглотнула. Мужик вызывал дрожь во всем теле. Прежде чем она разобралась, с чем это связано он продолжил:
— Что-то болит?
Степка отрицательно покачала головой.
— В туалет хочешь? — женщина покраснела и вновь покачала головой.
— По-пить… — просипела. И правда, горло не болело, но пересохло. Очень хотелось пить, а желательно чайку с лимоном.
Мужик встал и Степка прониклась его ростом. «М-да, что надо мужик, с таким в подворотне лучше не сталкиваться». Майка обтянула мускулистое тело, подчеркнув каждый кубик. Широкими шагами вышел из комнаты, но женщина успела разглядеть отменную задницу и странную вальяжную походку, словно он шел по качающемуся кораблю.
Степанида запоздало подумала о том, как выглядит сама и хотела поднять руку, чтоб поправить волосы, но не смогла. Боль ушла, но слабость осталась.
Вернулся мужик с простой белой чашкой в руках. Беспардонно сел на край кровати, поставил чашку на тумбочку и довольно бережно приподнял Степаниду, поправил подушки и придерживая одной рукой, второй прислонил к губам чашку. Женщина жадно глотнула подогретое молоко. Не чай с лимоном, но тоже хорошо. Жадно выпила всё. Мужчина тут же опустил ее на подушки. Отнес чашку и снова сел в кресло, подвинув ближе к кровати.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Степка настороженно и в то же время восторженно. Чего таиться, красивый мужчина.
А мужчина глядел изучающее и напряженно, словно ждал от нее какой-то реакции. Степаниде показалось, что она уже видела этот взгляд, но память не желала давать подсказки. А потом он слегка улыбнулся. И только тогда Степанида разглядела на его лице длинный тонкий шрам, который рассекал бровь, затем по щеке спускался до самого подбородка. Он мужчину не портил, наоборот придавал его брутальному облику еще большей брутальности.