Степанида и 7 женихов
Шрифт:
«Первым делом надо что-то с туалетом и душем решить! Не могу я бегать по дырявым туалетам в мои-то годы! Ах, где мой унитазик любименький, да кабинка душевая?» Пришлось строго напомнить себе, что на унитазике нынче восседает беременная попа Маруськи-любовницы и настроение испортилось окончательно.
На обратном пути Степаниду ждал очередной сюрприз. Сосед собственной персоной! Топтался у калитки, словно не решаясь войти. Увидел ее, обрадовался, на все тридцать два улыбнулся. «Красивый мужик…
— А я снова к Вам! — пробасил он, — позволите войти на одну минуту?
«И этот на одну минуту… Эх, ладно… в глаза, главное, не смотреть!»
— Да, проходите! — сосед бравой походкой подошел и отчеканил:
— Славный Петр Ильич! Ваш сосед, как Вы догадались! — он махнул куда-то вправо, — хотел познакомиться с соседкой и сказать, чтоб про электричество Вы не беспокоились…
— Очень приятно! — сказала Степанида, про себя усмехнувшись фамилии, — а что не так с электричеством?
— Нет-нет! Вы не поняли, — сразу начал оправдываться сосед, — пользуйтесь сколько угодно, никаких претензий!
Беспокойство охватило Степаниду, посмотрела она на крышу собственного дома, откуда тянулся электрический провод. Вот только тянулся он почему-то не к столбу, а к соседскому дому!
— Ах ты ж, Егорыч! Псина смердящая! — выругалась Степанида, вспомнив как Лукерья того называла, — провел свет, называется…
— Что? — не понял сосед и так и сяк, пытаясь заглянуть девушке в лицо.
— Э-это я не Вам! — заверила она его, — спасибо большое, что разрешаете попользоваться, это временно! Я сегодня же схожу в сельский совет, или куда тут еще принято и решу проблему с электричеством! — защебетала она. «Блин! Как пахнет от него м-м-м… костром, шишками…» Она зажмурилась, зубы сжала, все силы призывая. До боли в глаза заглянуть захотелось, по волосам провести…
— Что Вы! Мне даже приятно! — огорчился сосед, топчась на месте.
— И спасибо Вам за это! Очень рада была познакомиться… — а сама бочком-бочком в сторону крыльца отходит, губы облизывая, руки вспотевшие о джинсы вытирая.
— А… Вы не представитесь? — грустно совсем спросил сосед.
— Ох, да! Любимова Степанида Станиславовна! — выпалила она.
— Сте-панида Ста-ниславовна… — выговорил сосед, спотыкаясь на каждой букве.
— Вот такое непростое имечко, да! — согласилась она, уже с трудом говоря, — ну… всего хорошего! — и влетела в дом.
— До встречи! — донеслось до нее.
Степанида рухнула на пол прямо посреди коридора, руками за голову схватилась. «Мать родная! Тридцать три года скоро, а я как кошка мартовская! Надо ж, чтоб так прошибло!»
— Водицы студеной дать? — раздалось рядом участливо.
Ратный — военный
Глава 4
«Любить
— Так, Лукерья, вопрос номер один, — проскулила Степка испив водицы, — лекарство есть?
— Ат чаво?
— Как ат чаво? Тьфу ты! От чего? От озабоченности кошачьей! — женщина бахнулась затылком об стенку, — я ж так долго не выдержу!
— Ну… есть средство… — протянула Лукерья, — но не сподобится тебе…
— А мне и так все это не нравится, ой, как не нравится… так что, колись!
— Спозаранку нагишом по лесу пробежаться… — вздохнула охоронница.
— Что? — просипела Степка, — совсем ку-ку, да?
— Я ж толковала, что не сподобится…
— Сумасшедший дом! — выкрикнула Степка и вскочила на ноги, — ни — за-что!
— Угу-угу… — донеслось следом, — не ты першая, не ты остатняя…
— Не серчай, хозяюшка, — пропела Лукерья, видя, как Степка уже битый час молча глазеет в окно и грустно вздыхает, — есть еще способы ослабить… притяжение…
— Слушаю тебя…
— Ну першее и самое действенное — гонять голяка! — Степка глаза закатила, — окромя этого, водой студеной обливаться, — Степанида скривилась, но промолчала, — скоромного не есть…
— Чего не есть?
— Так это, мясо, масло, яйца…
— Бли-и-и-н! — очень любившая покушать Степанида, совсем приуныла.
— Не употреблять алкохолю…
— Тьфу на тебя! — воскликнула Степка, — чем дальше — тем хуже!
— Не сквернословить!
— А это еще почему? Ты придумала! — возмутилась женщина.
— Ниче не придумала…
— Придумала-придумала! — пробасил Егорыч и захихикал.
— Доносчик! — прошипела Лукерья, обидевшись.
— А ты, Егорыч, тоже хорош! — вдруг вспомнила Степка, — зачем электричество у соседа воруешь? А?
— Так я это, барышня… — замялся Егорыч, — шоб… сэкономить капитал…
— Блюдолиз! — не унималась Лукерья.
— Колотовка! — в долгу не остался Егорыч.
— Да тихо вы! — встряла Степанида, — точно! Капитал!
— А шо, капитал? — в одночасье спросили Егорыч и Лукерья.
— Это вы мне скажите, а где Слагалицы брали капитал? А?
— Какой капитал? — это уже Лукерья, Егорыч видимо испарился.
— А такой, капитал! Деньги-тугрики! Жили за что? На работу ходили? — и как этот вопрос не возник у нее сразу. Женщина-то она была практичная. Привыкла, что деньги, пусть немного, но имелись.
— Так а пошто тебе деньги-то? — недоумевала Лукерья, — как в силушку войдешь и мы следственно тоже, то в еде надобности не будет. Хозяйство заведем, Крапивка подсобет, огородик, коровка…