Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время

Горбунова Наталья П.

Надо учитывать также, что в рассматриваемом регионе распространены захоронения в катакомбных и подбойных могилах, которые по форме во многом сходны с аналогичными памятниками кочевого населения соседних районов Средней Азии.

Памятники VII–VI–III вв. до н. э.

Наряду с земледельческим населением бургулюкской культуры (Дуке Х., 1982) в первой половине I тысячелетия до н. э. на окраинах Ташкентского оазиса и в соседних районах Южного Казахстана от Сырдарьи до хребта Каратау обитали кочевые племена сакского круга. Известны единичные памятники.

Наиболее ранним является комплекс находок в кургане 1 могильника Жаман-Тогай в районе Чардары, на правом берегу Сырдарьи. В курганной насыпи на слое камыша внутри угольного кольца обнаружены остатки тризны. Здесь

найдены железный кинжал с бронзовым брусковидным навершием и бабочковидным перекрестьем (табл. 37, 5), восемь бронзовых наконечников стрел, в том числе пять черешковых (двух- и трехлопастные и ромбические в сечении) и три двухлопастных втульчатых (табл. 37, 12–19). Они достаточно твердо датируются VII–VI вв. до н. э. (Максимова А.Г., 1968; Медведская И.Н., 1972). Кроме них, найдены каменные точильные бруски, железный нож, бронзовые пряжка и кольцо (табл. 37, 5, 9, 26, 27). Все эти изделия типичны для раннего этапа скифской эпохи степей Евразии и имеют аналогии в сакских памятниках Средней Азии. Можно говорить о распространении на территории Южного Казахстана предметов вооружения — одного из ведущих компонентов «скифской триады». Об изделиях скифского звериного стиля — второго элемента «триады» — можно судить по случайной находке литого бронзового ножа с изображением головы птицы на рукояти (табл. 37, 8) (Ставиский Б.Я., 1955). Очевидно, к этому времени относится и бронзовый кельт (табл. 37, 10).

Все эти материалы явно недостаточны для каких-либо определенных заключений. Можно лишь утверждать, что в VII–VI вв. до н. э. рассматриваемый регион был заселен сакскими племенами.

К более позднему времени — V–III вв. до н. э. — принадлежит курган на правом берегу р. Чаткал, у с. Бурчмулла. Под каменной насыпью находились две могилы. В одной из них в грунтовой яме лежал костяк в вытянутой позе на спине, головой на юго-восток. В ногах стоял грушевидный лепной кувшин, украшенный треугольниками, заполненными насечками (табл. 37, 51) (Древности Чарвака). Аналогичный орнамент известен на сосуде сакского времени из Центрального Тянь-Шаня (Кибиров А., 1959б). Обнаруженный в насыпи кургана бронзовый втульчатый наконечник стрелы дает некоторое основание относить это захоронение к сакскому периоду. В том же могильнике найдены украшения и бронзовый наконечник стрелы (табл. 37, 21, 22, 43).

В западной части хребта Каратау выявлена группа «царских» курганов. Огромные каменные насыпи в плане имеют вид многолучевой звезды. С восточной и западной сторон к ним примыкают каменные выкладки длиной 100 м (Акишев А.К., 1976).

В этом же районе обнаружены курганы «с усами», сходные с памятниками тасмолинской культуры эпохи саков в Центральном Казахстане. Открытие этих курганов свидетельствует о распространении на территории отрарско-каратауской культуры типичных для саков сложных намогильных сооружений.

Памятники III–I вв. до н. э.

В могильнике Берккара на северо-восточных склонах хребта Каратау насчитывается более 30 групп курганов, общее количество которых доходит до 450. В 1938–1939 гг. А.Н. Бернштам раскопал более 40 могил (Бернштам А.Н., 1939), в 1957 г. вскрыто еще 10 курганов (Максимова А.Г., 1962). Насыпи резко различаются по величине: диаметр крупных достигает 50 м, средних — 25 м, малых — 4-12 м. Насыпи часто сопровождаются выкладками из камней в виде колец, полумесяца или дорожек (табл. 37, 1, 2). Могилы выбиты в твердом каменном грунте. Они вытянуты с запада на восток. Погребенные положены на спину, головой на запад, иногда с отклонением к северу. Разнообразен погребальный инвентарь: лепные глиняные сосуды, железные ножи, предметы вооружения и украшения, хотя в результате ограблений находок оказалось мало (табл. 37, 3, 23–25, 28–30, 32–34, 36–42).

Выделены две хронологические группы погребений: более ранняя (I) — IV–III вв. до н. э. и более поздняя (II) — II в. до н. э. — I в. н. э., к которой относится большая часть исследованных курганов. Ранняя

группа выделена главным образом по типам глиняной посуды, среди которой преобладают круглодонные чаши, кружки с ручкой и чайникообразные сосуды с носиком (табл. 37, 57–64). Дата, предложенная для этой группы могил (Бернштам А.Н., 1947; Бабанская Г.Г., 1956; Агапов П., Кадырбаев М.К., 1979), опиралась в основном на находку бронзовой пряжки с изображением льва, держащего в пасти птицу (табл. 37, 20). Представляется более вероятным временем ранних могил Берккары III–II вв. до н. э.

Материалы III–I вв. до н. э. обнаружены в могильнике Тамды на северном склоне Каратау (Бернштам А.Н., 1949в (1950); Маловицкая Л.Я., 1949 (1950)). Курганы выделяются каменной выкладкой — «усиками» (табл. 37, 44). Захоронения совершены в больших грунтовых ямах, перекрытых деревянным накатом. В некоторых могилах оказалось до четырех погребенных, положенных головами на северо-запад. В мужских захоронениях Тамды найдены железные акинаки в обломках, набор железных черешковых трехперых наконечников стрел с опущенными жальцами (табл. 37, 45, 46), железный втульчатый наконечник копья листовидной формы, предмет неизвестного назначения и крючок от колчана (табл. 37, 49, 50). Лепной круглодонный горшок с двумя ручками и чайникообразный кувшин с носиком (табл. 37, 47, 48) сходны с сосудами Берккары.

В других могильниках III–I вв. до н. э. обнаружены железные булавка с круглым навершием и ножи, каменная мотыга (табл. 37, 6, 7, 11, 31, 35, 37), круглодонные чаши, кувшины и кружки (табл. 37, 52–56).

В рассмотренных памятниках заметны традиции погребального обряда сакских племен предшествующего времени. Вместе с тем наблюдается значительная близость с синхронными памятниками типа Буранинского могильника раннеусуньского времени в Семиречье. На материалах Берккары и Тамды подтверждается установленное для Семиречья положение о сходстве погребальных сооружений, обряда и основных видов инвентаря сакского времени и части памятников последующего, усуньского периода. Применяемый в литературе термин «сако-усуньский период» отражает преемственность в развитии культуры ранних кочевников на юге Казахстана во второй половине I тысячелетия до н. э.

Памятники первых веков нашей эры.

В истории кочевого и полукочевого населения рассматриваемого региона существенные изменения происходят на рубеже нашей эры. Во много раз возрастает количество памятников, и они становятся разнообразнее. Широко распространяется, как и в других районах Средней Азии, обряд захоронения в катакомбных и подбойных могилах (Сорокин С.С., 1956а). К этому периоду относятся могильники I–IV вв. Имеются достаточные основания считать их кангюйскими памятниками. В отличие от ранних комплексов Берккара I и Тамды, их следует именовать позднекангюйскими.

Местным кочевым племенам Южного Казахстана времени существования Кангюя принадлежат могильники северных склонов Каратау (Берккара II, Кенсай и др.). А.Г. Максимова (1962) датирует их II в. до н. э. — III в. н. э. На наш взгляд, имеется больше оснований относить эти могильники только к первым векам нашей эры. Продолжается традиция захоронения в простых грунтовых могилах под курганной насыпью. Появляются могильные ямы, перекрытые каменными плитами. Умершие вытянуты на спине, головой на запад, иногда с небольшим отклонением к северу (табл. 38, 13). Формы лепной керамики сходны с сосудами, характерными для III–I вв. до н. э. Впервые появляются единичные станковые сосуды — плоскодонные горшки и чаши. В некоторых сосудах сохранились остатки пригоревшей пищи. Изредка в могилах встречаются кости барана — остатки мясной заупокойной пищи. Оружие представлено обломками железных мечей, железными черешковыми трехперыми наконечниками стрел. Украшения включают железные булавки, спиралевидные серьги из золота, раковины каури. В позднем комплексе Берккара II найдены обломок китайского бронзового зеркала и нефритовая чашечка. Подобные привозные вещи появились у кочевников на рубеже нашей эры в результате установления связей с Ханьским государством.