Шрифт:
От автора
Может быть, неправильно начинать свое повествование со слов военачальника фашистской Германии, но то, что сказано им о советском солдате, заслуживает внимания:
«Русские с самого начала показали себя как первоклассные воины, и наши успехи в первые месяцы войны объяснялись просто лучшей подготовкой. Обретя боевой опыт, они стали первоклассными солдатами. Они сражались с исключительным упорством, имели поразительную выносливость…»
Фельдмаршал фон Клейст.
Пролог
День 9 мая выдался погожим: теплым, солнечным, безветренным. На бледно-голубом небе редкие облачка. На площади, у белокаменных стен древнего Астраханского кремля было многолюдно. Парад закончился, но горожане не спешили расходиться. Среди этого многолюдства и шума то и дело слышались благодарные поздравления в адрес увешанных боевыми наградами ветеранов:
«С Днем Победы! С праздником!» Один из них, среднего роста, полноватый, в сером костюме, с черной лакированной палочкой в руке, припадая на правую ногу, подошел к лавочке, на которой расположились четверо молодых людей. Две девушки и два парня, лет семнадцати-восемнадцати, были одеты в камуфляжную форму, на груди у всех георгиевские ленточки.
– Позвольте, ребятки, присесть.
Первой ответила курносая девушка в солдатской пилотке защитного цвета:
– Конечно, садитесь! – пихнув локтем рыжеволосого соседа, буркнула: – Олег, подвинься.
Парень не замедлил повиноваться. Ветеран сел, снял голубой берет, пригладил редкие седые волосы, утер платком лицо, рассеченное бугристым розоватым шрамом, закрывшим правый глаз.
– Вы уж не обессудьте, что потревожил. Мне на этой лавочке надо правнука дождаться. Надеюсь, мое присутствие вам не помешает.
Еще одна соседка рыжеволосого Олега, красивая большеглазая брюнетка, замахала руками:
– Что вы! Что вы! Конечно, сидите! – Взгляд девушки упал на грудь старика: на пиджаке медали «За боевые заслуги», «За отвагу» и орден Славы третьей степени. – С праздником вас!
– С Днем Победы! – присоединились к поздравлениям остальные.
– Спасибо, ребята. А вы, я смотрю, в форме. Наверное, курсанты?
– Нет. Я и Олег из военно-патриотического клуба, – курносая девушка в пилотке указала на черноволосую красавицу и парня азиатской внешности. – А Настя и Руслан из поискового отряда. Они скоро поедут в Калмыкию на места боев.
Ветеран встрепенулся.
– В Калмыкию?
– Да. А вы там воевали?
Ветеран кивнул.
– Воевал.
Он задумался, взгляд остановился на увенчанных позолоченными крестами зеленых куполах кремлевского храма. Воспоминания унесли его в далекие августовские дни сорок второго года, когда на Кавказе и на подступах к Сталинграду завязались решающие сражения. В середине августа шестая армия Паулюса подошла к окраинам Сталинграда, а в Калмыкии немцы заняли город Элисту и нацелились на Астрахань. Случилось так, что астраханское направление осталось почти не прикрытым частями Красной армии. Астрахань готовилась к обороне. В это сложное время из Москвы и прибыла в город тридцать четвертая гвардейская стрелковая дивизия, одно из резервных подразделений Ставки, которую сформировали из бойцов и командиров седьмого авиадесантного корпуса…
Глава первая
Протяжный гудок потревожил предрассветное затишье. На станцию прибывал воинский эшелон. Пожилой железнодорожный рабочий в черной замасленной робе и фуражке с интересом наблюдал, как паровоз медленно, словно изнемогая от непосильной ноши, тянет за собой длинный состав. Но вот он, выпустив с шипением струю пара, остановился. Лязгнули буферные сцепки, отодвинулись двери, из товарных вагонов стали выпрыгивать красноармейцы. Железнодорожник приметил, что у всех голубые петлицы на воротниках защитных гимнастерок, а у командиров летные фуражки с «крылышками». Коренастый широколицый татарин в тюбетейке подошел к железнодорожнику:
– Гляди, Иваныч, военный много пришел, видать, немец близка.
Железнодорожник подкрутил пышные седые усы.
– Были близко – станут далеко. Мы, Мустафа, им еще накостыляем. Видишь, сколько летчиков привезли, значит и самолетов у нас в достатке…
Один из красноармейцев, широколобый, русоволосый крепыш среднего роста, с петлицами ефрейтора, поправил:
– Мы, дядя, не летчики, мы десантники, но то, что немца до Астрахани не допустим, я тебе обещаю.
– Вижу, вы ребята бравые.
– А то как же. Мы ведь гвардейцы.
– Ишь ты, гвардия! Прямо как при царе. Я ведь в империалистическую войну и сам в гвардии служил, в Павловском лейб-гвардии полку. Видать, вы в боях отличились, если вас гвардейцами нарекли?
– Есть среди нас и повоевавшие, но большинство еще не успели. Мы гвардию наперед получили. Только ты, дядя, не сомневайся, мы гвардейского звания не уроним…
Разговор прервал окрик:
– Ефрейтор Вострецов, ко мне!
Ефрейтор обернулся. В двух метрах от него стоял длиннолицый командир Красной армии с петлицами старшего лейтенанта. Вострецов сделал шаг, приложил ладонь правой руки к пилотке:
– Товарищ старший лейтенант, ефрейтор Вострецов по вашему приказанию прибыл!
– Вострецов, ты читать умеешь?
– Так точно, товарищ старший лейтенант!
– Плакат с надписью «Болтун – находка для шпиона», читал?
– Читал.
– Раз читал, то прикинь, сколько ты сейчас сведений выдал…
– Так это же советские люди, товарищ старший лейтенант.
– А известно ли тебе…
Железнодорожник встал на защиту Вострецова:
– Ты уж, сынок, на парня не серчай, молод он еще. Да и мы разве на шпионов похожи? Мустафа один из лучших работников, награжден грамотой за ударный труд, а я в девятнадцатом году Астрахань от белогвардейцев оборонял. Был дважды ранен.
Командир смутился.
– Верю, отец, но бдительность в красноармейцах воспитывать надо.
– Это верно, – согласился железнодорожник.
– Стройся-я! – послышалось от соседнего вагона.
Старший лейтенант крепко пожал руку железнодорожнику, татарину Мустафе, обратился в сторону красноармейцев, зычным голосом, растягивая слова, скомандовал:
– Рота, повзводно, становись! – Строго глянул на Вострецова, понизив голос, добавил: – Ты чего улыбаешься? Команды не слышал? Быстро встать в строй!