Стервятники (Мертвый сезон)
Шрифт:
Аналогичным образом объясняется и исчезновение сына Дау: мальчик был попросту похищен Агнес, которая намеревалась подобным образом скрасить свое безрадостное одиночество. Как утверждают любители всевозможных слухов, и поныне двое призраков – Агнес и сына Дау – бродят и резвятся среди развалин старого маяка, роются в залежах помета крачек и других морских птиц, пытаясь отыскать среди них своих младших родственников. А живущие в тех краях строгие и даже суровые матери и по сей день стращают своих непослушных детей призраком Агнес Кук..."
Что может быть лучше, – подумала Марджи, – чем отложить на ночь книгу, дочитав до конца историю про привидения. Она щелкнула выключателем
Часть вторая
13 сентября 1981 года
14.15.
Ник проскользнул на переднее сиденье машины и взялся за руль. От проносившихся мимо по шоссе автомобилей его черный «додж» модели 1969 года слегка подрагивал. День выдался ясный и солнечный, а потому никто, похоже, не следил за показаниями спидометра. Ник засунул руку в карман и вынул очки. С той стороны, где сидел Джим, также хлопнула дверца.
– А ты что, носишь очки? – спросил его Джим.
– Все дешевле, чем покупать собаку-поводыря, – ответил Ник.
Он повернул ключ в замке зажигания и стал съезжать с обочины шоссе, легонько постукивая ладонью руль. Добрая старая колымага, – подумал он. – И за все это время почти не причиняла ему неприятностей. Хорошо бы, если бы так было и дальше.
Сидевшая у него за спиной Лаура, казалось, с головой ушла в чтение очередного номера журнала «Мастер Детектив». Ну вот, устроила читальню, – подумал Ник, оглядываясь назад. На задней обложке журнала был помещен старый комикс «Зэп», тогда как на передней красовалась надпись: «МИЛЫЙ МАЛЬЧУГАН, ЖИВУЩИЙ ПО СОСЕДСТВУ, ОКАЗАЛСЯ СЕКСУАЛЬНЫМ МАНЬЯКОМ»; и чуть ниже: «УБИЙЦА-ГОМОСЕКСУАЛИСТ ЗАМАНИВАЕТ ОЧЕРЕДНУЮ ЖЕРТВУ». Похоже на то, что это было темой номера. Однако больше всего ему понравился текст, набранный помельче, в самом низу обложки: "Вопрос следователям штата Кентукки: «Где сейчас руки и ноги медсестры?» И в самом деле, где?
Ниже располагалась фотография брюнетки, картинно лежащей на каком-то явно дешевом, занимавшем всю стену ковре, и одновременно пытавшейся защититься от наступающего на нее громилы с бензопилой в руках.
Боже Праведный! Лауре нравились подобные штучки. Ну что ж, жаловаться герою не приходится – девочка вся аж распласталась на ковре, вот он и щерится.
– Ну, как журнальчик? – спросил Ник.
– Дешевка.
– А что ты в нем читаешь?
– "Кто прирезал блондинку кухонным ножом?"
– Но это же не то, что на обложке, – заметил он.
– А, все одно, заснуть от них можно. – Лаура выпустила изо рта громадный пузырь жвачки и одновременно скривила губки.
Ник снова улыбнулся, на сей раз с некоторой грустинкой во взгляде. Что и говорить, временами подобные вещи его, что называется, доставали. Иногда ему казалось, что Лауре вообще лет двенадцать, не более того, хотя самой ей вроде бы даже нравилось производить такое впечатление. Зато ему в свои тридцать три года становилось уже скучновато от подобных шуток. Миленькая девочка, даже нравилась ему, но вот кривляний таких надо бы поменьше, не в его это вкусе. В постели тоже очень приятная, но разве это все, что ему нужно? А что ему нужно? Он задумался над этим вопросом и как-то даже не сразу нашелся с ответом. Когда-то на ее месте была Карла. А все же интересно, как у него получится с Лаурой, как с ней закончится? Вот так прямо утверждать, что хорошо, он как-то не решался.
Потом закурил сигарету и стал выворачивать старый черный «додж» на проезжую часть дороги.
Они решили выехать на Девяносто пятое шоссе и по нему пересечь весь Массачусетс. В общем-то, это была идея Марджори, которая в данный момент явно пребывала в приподнятом настроении оттого, что ее предложение было принято. А что, и в самом деле, неплохая оказалась задумка: держаться поближе к побережью Коннектикута, так доехать до Нью-Лондона, а потом свернуть на север; там, у границы с Провиденсом и Бостоном, снова повернуть к морю и ехать дальше до Брауншвейга, что в штате Мэн. После этого Первое шоссе мимо Бар-Харбора вывело бы их прямо на Мертвую речку – благо дело и дорога там отменная, и грузовиков встречных почти нет. А сама бы она сидела на заднем сиденье и наслаждалась панорамой проносящихся мимо деревьев, таких ярко-красных и золотистых; потом, когда они доберутся до Карлы – если, конечно, это не случится слишком поздно, – можно будет даже сделать несколько зарисовок.
Впрочем, Марджори явно недооценила протяженность трассы, и то, что по карте казалось не более чем девятью часами пути, на деле обернулось всеми двенадцатью. Короче говоря, через восемь часов езды до Мертвой речки оставалось еще ох сколько, а потому к месту. По ее новым подсчетам, они доберутся не раньше чем к полуночи. Ну и хорошо, все равно у них остается не меньше недели свободного времени – вот только добраться бы поскорее.
И все же нетерпение вскоре начало давать о себе знать, поскольку ей никогда не нравилось подолгу находиться в замкнутом помещении или в непосредственной близости от посторонних людей. Марджи принадлежала к тому типу людей, которые предпочитали садиться на крайние места в кинотеатре, занимать местечко у окна в автобусе или в торце общего обеденного стола. Карла считала это «причудами», однако сама Марджори прекрасно понимала, чего именно она добивается.
Ну что ж, каждому свое. Себя она понимала отлично, да и Карла, скорее всего, также обрадуется ее приезду. Правда, Карла не раз повторяла, что ездить с сестрицей на длинные расстояния для нее что нож острый, потому что сама всегда любила пронестись с ветерком, тогда как Марджи этого терпеть не могла. Ну в самом деле, уж лучше неспеша и спокойно, но зато наверняка добраться до места. По крайней мере, уж в этом-то она определенно была намного мудрее Карлы. Однако именно сегодня Марджи чувствовала себя просто прекрасно и даже не возмутилась, когда они на полном ходу проскочили перекресток у Бостона, хотя это и было довольно опасно. В ней яростно бурлили живительные соки ранней осени, да и день выдался, слишком прелестным, чтобы мучить себя какими-то серьезными жалобами.
Что же касается жалоб менее серьезного свойства, то как Марджи ни старалась их отрицать, они все же существовали. Как ни крути, а компания ей подобралась, что называется, не ахти. Ник, как и всегда, вел себя прекрасно – мило, несуетливо, заботливо и, казалось, совершенно не обращал внимания на мелкие остроты Дэна. Кстати сказать, последний тоже вел себя достаточно ровно, тогда как эта его подружка, Лаура, оказалась той еще штучкой. Толком даже и не поймешь, какая она на самом деле: то ведет себя как дура набитая, то вдруг жеманничать начинает, а то ни с того ни с сего словно в раковину забивается и держится отчужденно, особняком. И то и дело сыплет свои шуточки-подначки. Ей вообще было интересно знать, как мог Ник – человек, который когда-то, причем отнюдь не так уж давно, имел роман с ее сестрой – увлечься такой напыщенной, колючей и капризной девицей из лос-анджелесской музыкальной компании. Боже ж ты мой, с такой прической, как у стриженого ежа, извечной жвачкой во рту, в какой-то майке и потрепанной кожаной куртке, и еще изображать из себя девочку на десяток лет моложе, чем ты есть! Нет, этого Марджи никак не могла понять. Определенно, мужчины всегда будут совершенно непрогнозируемыми существами.