Стигма ворона 2
Шрифт:
Неужели ранен?..
Эта мысль почему-то удивила Эша.
Хотя она-то как раз была нормальной. Ненормальным было невесть откуда взявшееся ощущение, будто тварь на самом деле неживая.
«Это ловчий, и он действительно искусственный, как огромная игрушка, — хрипло проговорил ворон. — Но если бы не годы в земле, он только что мог раздавить тебя в прыжке. Осторожней, и больше силы в удар!..»
Махина, шустро перебирая конечностями, двинулась к Эшу, нанося по воздуху удар за ударом своими
И как же его победить?
Как убить монстра, который и так неживой?..
Парень отскочил далеко назад с помощью терпения ворона, и передал луку и стреле столько силы, что они полностью засветились, наполненные энергией духа.
Сейчас!
Эш выпустил в корпус первую стрелу, и она вонзилась глубоко в панцирь. Но ловчий даже не дернулся. За первой полетела вторая, третья! Еще! Эш быстро отступал, пуская стрелы одна за другой, и они впивались в глянцевый корпус, превращая его в спину ежа. Клешни со скрипом и треском рассекали воздух и врезались в мягкую землю, оставляя глубокие взрытые вмятины.
Эш с терпением ворона отскочил двойным прыжком и взглянул на Ларса.
Тот бежал рядом и ловкими ударами крушил монстра сбоку. Крыс весь раскраснелся, по сердитому лицу струился пот, рубашка прилипла к спине. Стигма Ларса сияла так ярко, что линии сливались в одно световое пятно. Он наносил удар за ударом с усилием, способным разрубить скалу, но только сбивал небольшие осколки панциря.
Из ворот лагеря двинулся небольшой отряд воинов с копьями и мечами в руках.
Только их тут не хватало. Впрочем, они слишком медленные, чтобы догнать двух стигматиков и спятившую многоножку.
Нужно было кончать этот бой.
Но как?!
— У каждого есть слабое место… — проговорил Эш, глядя мчащуюся прямо на него перекосившуюся махину. — Где же оно у тебя?.. Железное пузо, ни рта, ни зада…
«Обычно их разрушали изнутри, вскрыв центральную часть корпуса, — подсказал Эшу ворон. — Не стой, уходи!..»
— Ларс, отвлеки его на себя! — крикнул он напарнику.
— Как?! — крикнул тот тяжело дыша, отбегая в сторону и упираясь руками в колени. — Он будто не видит меня вообще!.. Веди его на меня, я не догоню!..
Не видит?..
«Он не отвлечется от тебя, потому что ты — цель номер один, ты — дингир! — заявил ворон. — Уходи!..»
Но парень задумал кое-что другое.
Он словно врос ногами в мягкую влажную землю, и, выхватив нож, затаив дыхание поджидал своего врага.
«Уходи!..» — каркнул ворон, и вместе с ним то же самое выкрикнул Ларс.
Чудовище было уже совсем близко. Клешня со скрипом рассекла воздух, но в этот раз Эш не отскочил, а лишь низко пригнулся к земле, чувствуя, как сердце начинает колотиться где-то в горле.
Теперь он мог видеть крошечные бородавки на теле чудовища, следы ржавчины и трещины.
Еще немного…
Эш вложил в свой нож столько силы, что жилы на руке засветились сквозь кожу бронзой. Змеиная сталь задышала красным, как уголья на ветру.
И через мгновение парень швырнул его в глаз неживой твари и отскочил в сторону — так далеко, как только мог.
Нож с хрустом вонзился в глаз по самую рукоять. Что-то внутри ловчего затрещало, и он сильно замедлился, раскручивая верхнюю часть корпуса из стороны в сторону.
— Вот ведь сукин сын, — блеснул зубами в довольной усмешке Ларс, выпрямляясь.
Подскочив к твари, он изловчился и запрыгнул ему на корпус. Удар, еще один в то же место, и еще — и возвышение, на котором был глаз, отлетело в сторону, как срубленная с плеч голова. Но вместо раны под ним открылась дыра, из которой в начале боя выглядывал железный клюв.
— Твою мать!.. — вытаращился крыс на черный колодец, уводящий вглубь твари. — Это что еще за…
А ловчий все еще продолжал раскручиваться из стороны в сторону, хаотично дергая клешнями.
Подбежав к твари, Эш заскочил на корпус рядом с Ларсом и не задумавшись ни на мгновенье юркнул внутрь дыры.
И очутился прямо внутри ловчего.
Стигма на плечах Эша померкла. Острая боль запульсировала в груди.
Темноту освещал поток солнечного света в открытый люк и россыпь огоньков по железным стенам, которые то и дело вспыхивали какими-то странными линиями и рисунками. Вязанки толстых и тонких цветных нитей тянулись по потолку, стенам и полу. И почему-то Эшу пришло в голову, что они похожи на сосуды, вены и артерии у живого существа.
Схватившись за нити, парень рванул их со стен, выдирая с корнями. Огоньки погасли, рисунки на стенах померкли, и ловчий, дернувшись, вдруг затих — и с грохотом рухнул на железное пузо.
От неожиданного падения Эш упал на колено, но тут же поднялся, ругаясь на чем свет стоит.
— Все? А, ворон? Теперь-то все?.. — спросил он, с интересом наблюдая, как темнота внутри начинает наполняться светом — тем самым, который излучала его собственная стигма, отраженная десятком гладких поверхностей.
«Теперь — все», — проговорил ворон. Его голос звучал то ли устало, то ли очень нехотя.
— Что это?.. Как это все работает? И откуда оно взялось?.. — шепотом проговорил Эш, разглядывая нутро ловчего.
«Провода, датчики и прочие механизмы образовывают один большой организм, который действует согласно заданным заранее указаниям», — ответил ворон.
— Откуда ты все это знаешь?..
«Это знали мои прежние носители…»
— Твои носители?!.
«Да.»
— Я думал, что ты избегал людей.