Стихи о войне, Друнина Юлия Владимировна

Стихи о войне

2010 г.

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

Судьбу нашу можно назвать одновременно и трагической и счастливой. Трагической — потому, что в наше отрочество, в такие еще незащищенные, такие ранимые души ворвалась война, неся смерть, страдание, разрушение.

Счастливые — потому, что, бросив нас в самую гущу народной трагедии, война сделала гражданскими даже самые интимные наши стихи. «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые…»

Юлия Друнина

«Качается рожь несжатая…»

Качается рожь несжатая. Шагают бойцы по ней. Шагаем и мы, девчата, Похожие на парней. Нет, это горят не хаты — То юность моя в огне… Идут по войне девчата, Похожие на парней.

1942

«Я

ушла из детства…»

Я ушла из детства В грязную теплушку, В эшелон пехоты, В санитарный взвод. Дальние разрывы Слушал и не слушал Ко всему привыкший Сорок первый год. Я пришла из школы В блиндажи сырые. От Прекрасной Дамы В «мать» и «перемать». Потому что имя Ближе, чем «Россия», Не могла сыскать.

1942

«Я только раз видала рукопашный…»

Я только раз видала рукопашный. Раз — наяву и сотни раз во сне. Кто говорит, что на войне не страшно, Тот ничего не знает о войне.

1943

«Трубы. Пепел еще горячий…»

Трубы. Пепел еще горячий. Как изранена Беларусь… Милый, что ж ты глаза не прячешь? — С ними встретиться я боюсь. Спрячь глаза. А я сердце спрячу. И про нежность свою забудь. Трубы. Пепел еще горячий. По горячему пеплу путь.

1943

«Ждала тебя. И верила…»

Ждала тебя. И верила. И знала: Мне нужно верить, чтобы пережить Бои, походы, вечную усталость, Ознобные могилы-блиндажи. Пережила. И встреча под Полтавой. Окопный май. Солдатский неуют. В уставах незаписанное право На поцелуй, на пять моих минут. Минуту счастья делим на двоих, Пусть — артналет, Пусть смерть от нас — на волос. Разрыв! А рядом — нежность глаз твоих И ласковый срывающийся голос. Минуту счастья делим на двоих…

1943

«Целовались. Плакали и пели…»

Целовались. Плакали И пели. Шли в штыки. И прямо на бегу Девочка в заштопанной шинели Разбросала руки на снегу. Мама! Мама! Я дошла до цели… Но в степи, на волжском берегу, Девочка в заштопанной шинели Разбросала руки на снегу.

1944

Комбат

Когда, забыв присягу, повернули В бою два автоматчика назад, Догнали их две маленькие пули — Всегда стрелял без промаха комбат. Упали парни, ткнувшись в землю грудью. А он, шатаясь, побежал вперед. За этих двух его лишь тот осудит, Кто никогда не шел на пулемет. Потом в землянке полкового штаба, Бумаги молча взяв у старшины, Писал комбат двум бедным русским бабам, Что… смертью храбрых пали их сыны. И сотни раз письмо читала людям В глухой деревне плачущая мать. За эту ложь комбата кто осудит? Никто его не смеет осуждать!

1944

«Контур леса выступает резче…»

Контур леса выступает резче, Вечереет. Начало свежеть. Запевает девушка-разведчик, Чтобы не темнело в блиндаже. Милый! Может, песня виновата В том, что я сегодня не усну?.. Словно в песне, Мне приказ — на запад, А тебе — в другую сторону. За траншеей — вечер деревенский. Звезды и ракеты над рекой… Я грущу сегодня очень женской, Очень несолдатскою тоской.

1944

«Приходит мокрая заря…»

Приходит мокрая заря В клубящемся дыму. Крадется медленный снаряд К окопу моему. Смотрю в усталое лицо. Опять — железный вой. Ты заслонил мои глаза Обветренной рукой. И даже в криках и в дыму, Под ливнем и огнем В окопе тесно одному, Но хорошо вдвоем.

1944

Зинка

Памяти однополчанки —

Героя Советского Союза

Зины Самсоновой

Мы легли у разбитой ели, Ждем, когда же начнет светлеть. Под шинелью вдвоем теплее На продрогшей, гнилой земле. — Знаешь, Юлька, я — против грусти, Но сегодня она — не в счет. Дома, в яблочном захолустье, Мама, мамка моя живет. У тебя есть друзья, любимый, У меня — лишь она одна. Пахнет в хате квашней и дымом, За порогом бурлит весна. Старой кажется: каждый кустик Беспокойную дочку ждет… Знаешь, Юлька, я — против грусти, Но сегодня она — не в счет. Отогрелись мы еле-еле. Вдруг — нежданный приказ: «Вперед!» Снова рядом в сырой шинели Светлокосый солдат идет.

С каждым днем становилось горше. Шли без митингов и знамен. В окруженье попал под Оршей Наш потрепанный батальон. Зинка нас повела в атаку, Мы пробились по черной ржи, По воронкам и буеракам, Через смертные рубежи. Мы не ждали посмертной славы, Мы хотели со славой жить. …Почему же в бинтах кровавых Светлокосый солдат лежит? Ее тело своей шинелью Укрывала я, зубы сжав. Белорусские ветры пели О рязанских глухих садах.

1 2 3 4 5 6 7-22