Стихотворения

Прасолов Алексей Тимофеевич

«Деревья бьет тяжелый ветер…»

Деревья бьет тяжелый ветер, Водою тучи изошли; В пожарно-красные просветы Гляжу из сумрака земли. А мокрый сумрак шевелится: В порывах шумной маеты На ветках вырезались листья, Внизу прорезались цветы. Пронзительно побеги лезут, Возносится с вершины грач, Растут столбы, растет железо В просветы выстреливших мачт. И

вся в стремительном наклоне, В какой-то жажде высоты, По ветру вытянув ладони, Пробилась утренняя — ты. 1964

«Сюда не сходит ветер горный…»

Сюда не сходит ветер горный. На водах — солнечный отлив. И лебедь белый, лебедь черный Легко вплывают в объектив. Как день и ночь. Не так ли встретил В минуту редкостную ты Два проявленья в разном свете Одной и той же красоты? Она сливает в миг единый Для тех, кто тайны не постиг, И смелую доступность линий, И всю неуловимость их. Она с дичинкой от природы: Присуще ей, как лебедям, Не доверять своей свободы Еще неведомым рукам. 1963

«Экран вписался в темный вечер…»

Экран вписался в темный вечер Квадратно, холодно, бело. Мгновенье жизни человечьей Здесь отразилось — и прошло. Уже добро не рукоплещет, Наказанное зло вдали, И только бабочки трепещут, Как сны очищенной земли. Но знаю, в тишине тревожась, Что хищный сумрак — не из сна. И полночь рой летучих рожиц Мне кажет из-за полотна. 1963

«Смычки полоснули по душам…»

Смычки полоснули по душам — И вскрикнула чья-то в ответ. Минувшее — светом потухшим. Несбыточным — вспыхнувший свет. Вспорхнула заученно-смело, Застыв, отступила на пядь. Я знаю: изгибами тела Ты вышла тревожить — и лгать. Я в музыку с площади брошен, И чем ты уверишь меня, Что так мы певучи под ношей Людского громоздкого дня? Ломайся, покорная звуку! Цветком бутафорским кружись! По кругу, по кругу, по кругу — Планета, душа моя, жизнь! 1964

«Опять над голым многолюдьем…»

Опять над голым многолюдьем Июля солнечная власть, И каждый рад открытой грудью К земле по-древнему припасть. Чей это стан? Какое племя? Куда идет? Что правит им?.. Но не теряет облик время, И в людях он невытравим. Любой здесь временем помечен, И оттого еще светлей Святое утро человечье Сквозит в невинности детей. Дай пошалить на пляже всласть им, Они в неведенье — и пусть. И знай, что истинное счастье Слегка окрашивает грусть. А речка мирно лижет ноги Своим холодным языком, Какие ждут еще тревоги Тебя, лежащего ничком? Тебе от них не отрешиться. Они овеяли твой путь. И сердце в шар земной стучится: Мы жили в мире — не забудь. 1963

Поэзия

Иду — в невольном замиранье, А ты ведешь, ведешь туда, Где люди даль не измеряли И не измерят никогда. Где зримо — и неощутимо, Где жжет — и не сжигает сил, Где, ясные, проходят мимо Скопленья дум, проблем, светил. Вбирая добрую свободу, Забыл я тяжесть той цены, Которой к солнечному входу С тобою мы вознесены. Но, вспомнив дом, по-свойски строго Веду тебя в обратный путь. Переоденься у порога И вровень с днем моим побудь. Он мирный — грозный, нежный, грубый. Он труден другу и врагу. Мне пот очерчивает губы, Но, утверждаясь, я — смогу. Ты учишь верить. Ты не идол, Но заставляешь столько раз Подняться так, чтоб свет я видел, Как, может, видят в смертный час. Тебе не стану петь я гимны, Но, неотступная, всерьез Ты о несбыточном шепчи мне, Чтоб на земле мое сбылось. 1964