Сто килограммов для прогресса
Шрифт:
Так что мотивировать людей надо всеми способами. И вот как мне все это сочетать? Буду пока вот так продвигать искусственные рыночные отношения, потому как три пекарни — это еще не рынок, а его имитация, мало их слишком. А делать сразу много — будет большой перерасход ресурсов. Надо думать.
Но тут всплыла еще одна проблема — отсутствие в Адлере рынка хотя бы с мукой. Не говоря о масле, меде и других ингредиентах. В Лияше закупаться несерьезно, а ехать в Мавролако, для мелких лавочников — накладно. Решил пока открыть «Государственный оптовый магазин» — продукты туда закупал тот же человек, что и для столовой,
Вот муки у нас в достатке — запустили свою мельницу. Конечно, с приводом не от ветряка, а от паровой машины. Жернова отлили из чугуна, теплопроводность чугуна выше камня, это позволило поднять обороты. Жернова сначала притирали мелким песком, потом все прочистили, и прогнали ячмень — на корм коням. И только после этого стали молоть зерно для хлеба. Мельница получилась очень производительная — для обеспечения наших потребностей она работает несколько часов в неделю. Еще пришлось добавлять вибросита — стали получать две фракции муки.
Назначил мельника, он и вправду раньше мельником был, но основная его работа — кладовщик амбаров. Но и тут пошли эксперименты — что за люди у меня?! Мужику под пятьдесят, старик по местным меркам, а туда же — в экспериментаторы. Перемолол в муку все виды зерна что у нас были — пшеницу, рожь, ячмень, пшено, гречку, кукурузу. Муку из ячменя и пшена не оценили, гречневая мука пошла на пряники. А вот пшеничный хлеб с добавкой кукурузной муки понравился многим.
Кукурузы в этом году мы собрали уже в товарных количествах, вот как обмолачивать правильно — никто не знает. В молотилку для колосков не лезет — початки клинят барабан. Сделал пока ручную молотилку — большая деревянная прищепка, в отверстии торчат кончики гвоздей. Этой прищепкой обхватывается просушенный початок — несколько движений, и пол початка очищено, перевернуть, и еще пол початка. Сидят бабы, молотят кукурузу вручную.
С обмолотом подсолнечника тоже проблема — в зерновой молотилке корзинки тоже застревают, а ручное приспособление не придумывается. Пока молотим таким способом — в мешок насыпаем корзинки до половины и колотим палками, большая часть семян высыпается. Потом вручную об деревянную подставку дочищают. Потом еще веять надо, и досушивать. На семена отсортировать еще.
Пока мы обсуждали какое странное зерно у подсолнечника — черное, мельник ухватил мешочек и засыпал в мельницу, «для пробы». Теперь сидит, чистит жернова от масла и прилипшей шелухи. Экспериментатор. А пресс для масла надо делать.
Сам же я взял пару горстей семечек, обжарил на кухне, заперся в кабинете и погрузился в процесс. Раньше я не был большим любителем семечек, так, иногда. А тут как накатило, ностальгия что ли? Вспомнилась жизнь в той реальности, какая-то она уже кажется нереальной теперь. Будто я всю жизнь в пятнадцатом веке живу, будто всю жизнь такой знатный и благородный, людьми командую. К хорошему быстро привыкаешь. Вышел из кабинета будто слегка пьяный.
* * *
Когда пекарни открылись, дебаты о том, чья выпечка вкуснее, стала главной темой в городе. А через неделю я объявил следующий конкурс — будут две небольших таверны. Тут уже сложнее — от кандидатов я требую простейший бизнес-план. Конечно, такими словами я людей не пугал, объяснил по-простому. Но соискатели ушли озадаченные. В выигрыше оказались те, у кого были дети во втором-третьем классе. Они и посчитать смогли, и на бумаге худо-бедно изложить. Конечно, бизнес-план такого уровня — профанация, но я хотя бы увидел у них понимание простейшей экономической модели.
Таверны строились дольше, посмотрев на конкуренцию пекарей, новые предприниматели серьезно отнеслись и к оснащению и к оформлению. Они сообразили, что конкурировать они будут не только друг с другом, а еще и с общественной столовой. Поэтому решили, что у них будет немного дороже, но вкуснее и с обслуживанием. Ну что же, посмотрим.
Тут еще с соседним Лияшем такая ситуация — жили они спокойно, ну относительно. А тут рядом появился Адлер с ночными огнями, шумным производством и вкусной (по слухам) едой. Сначала пошли поползновения — но многочисленная Каффская, в прошлом, полиция жестко прижала криминал. Население Лияша уменьшилось процентов на пятнадцать. Нет, массовых расстрелов не было, было убито от силы два десятка, остальных выселяли только по подозрению в связях с ворами.
Не стало «пассионариев» и Лияш притих. Но давление нельзя оказывать все время, надо хоть немного вытягивать их из нищеты, уменьшать разрыв в уровне жизни Лияша и Адлера.
Сначала устроили в Лияше новый рынок, даже два. Напротив моста — новый большой рынок, ближе к морю — рыбный рынок. Это больше для нашего нового общепита. Конкуренция выявила проблему — скудость ассортимента продуктов, из мяса — только баранина. Коров здесь мало, держат их ради молока, да и если забивают старую корову — мясо у нее не очень. И остаются подозрения, что корова умерла от старости. Коней на мясо тоже никто не держит, а боев с татарами поблизости не происходит.
Свинины нет, но есть кабанятина — дикая, в горных лесах. Деликатес и относительная редкость, в промышленных объемах не поступает. Так что рестораторы обратили свой взор к рыбе. В столовой рыбу часто подают, но там в меню написано просто — «рыба», а там может быть и пеламида, и камбала, и бычки. А в тавернах можно выбрать вкусно приготовленную хорошую рыбу. Так что маленький рыбный рынок заработал.
Большой универсальный рынок пока стоит почти пустой, места для новых лавок зарезервированы, торгуют пара мелких местных торговцев всякой всячиной. Открыли свой государственный магазин, но ассортимент там пока небольшой — мука разных сортов, гвозди, ножи. Эти ножи — еще один наш «колониальный» товар. Конечно, ножи тут много кто делает, но мы подошли к этому делу с промышленной точки зрения.
Из листа приличной стали горячей штамповкой высекается клинок с хвостовиком, для нашего механического пресса это простая задача. Затем кузнец быстренько правит клинок — и термообработка. На большом шлифовальном круге клинок быстро приобретает окончательный вид. Простая буковая или ореховая рукоять, пропитка маслом, всадной монтаж на клею. Только два вида ножа — 110 мм «финка», и 180 мм нож с гардой. Себестоимость очень низкая получается, от рабочих большой квалификации не требуется. Мы эти ножи продаём в своих городах тысячами, единственно — большой нож стали делать со сквозным монтажом рукояти, с бронзовой гайкой, а то клеевая посадка не выдерживала больших нагрузок.