Сто ложек кофе
Шрифт:
Мадлен Уэйнфилд вообще была женщиной странной. Но любящей женой и достойной спутницей, поэтому Леонард Уэйнфилд сдержанно реагировал на ее поведение, и на памяти Анабель, ни разу не возразил ей. Даже в те выходные, когда Мадлен взяла Анабель, и они отправились в старинный шотландский замок, чтобы искать привидений. Никаких духов они так и не видели, зато Анабель на всю жизнь запомнила, как ночью подошла к окну и там, в темноте, заметила россыпь сияющих фонариков.
– Блуждающие огни, - сказала тогда Мадлен.
– Никогда не
Мадлен была убеждена, что смерть - вовсе не такая уж неожиданная штука. И если внимать ее предупреждениям и не следовать предлагаемой дорогой, можно жить вечно. Поэтому смерть матери, да еще такая неожиданная, стала для Анабель настоящим шоком. Она не могла понять, как Мадлен Уэйнфилд могла погибнуть, почему она этого захотела. Анабель не сомневалась, что захотела. Потому что иначе она была до сих пор жива.
Анабель никогда не верила в официальную версию автокатастрофы. Считалось, что Леонард не справился с управлением на темном повороте, когда вместе с женой возвращался с вечеринки, проходившей за городом. Они вылетели с дороги прямо в дерево и погибли на месте, а когда их нашли, магнитофон еще играл по кругу их любимую мелодию.
Расчесав густые темные волосы, Анабель собрала их лентой и все-таки надела на шею камею. Последняя была частью наследия, оставшегося от бабушки, Норы Меррик. Даже в передаче этих вещей Мадлен избрала весьма эксцентричный способ. Просто однажды подарила дочери красивый ключ, но не сказала, от чего он. Лишь после ее смерти, разбирая вещи матери, Анабель, среди вороха кукол вуду и католических четок, нашла небольшую резную шкатулку. Она не сразу вспомнила про ключ, но оказалось, он идеально подходит к замку.
Там были старые пожелтевшие фотографии. На некоторых рукой Мадлен было подписано 'Нора Меррик', другие были еще старше, но подписи на них отсутствовали. Нашлось даже одно изображение Джеймса Хэтфилда, деда Анабель и отца Мадлен, который сначала бросил ее, а потом снова нашел. Со снимка смотрел привлекательный мужчина с надменным взглядом, но в чертах его лица было что-то смутно знакомое. Сейчас Фредерик и Винсент очень на него похожи, хотя сами вряд ли подозревают об этом. Они интересовались семейной историей, но куда больше их заботило настоящее.
В шкатулке были и другие старинные драгоценности, но Анабель нравилась именно камея. Она только иногда удивлялась, почему ни ее, ни что-либо другое из шкатулки, не носила сама Мадлен.
Надев перчатки из тонкой ткани, Анабель вышла в гостиную, где ее ожидал Фредерик. Он заметно нервничал, так что сестра взяла его под руку:
– Не волнуйся, братик. Винсент будет там, и вы обязательно помиритесь.
На самом деле, Анабель не могла припомнить между ними других крупных ссор. Но может, они просто слишком заняты работой, и на подобные глупости времени не оставалось.
– Я дозвонился до Кристины, - сообщил Фредерик, когда выводил машину из гаража.
– Винсент действительно у нее.
– Знаю. Карты сказали об этом.
– В таком случае, могла сообщить мне.
На улице уже стемнело, и Анабель порадовалась, что им не придется ехать за город. Подобные поездки во мраке она терпеть не могла и боялась, что увидит блуждающие огни. И, как мать, последует за ними.
Но Лондон светился собственным сонмом огней, и среди них не было места призрачным.
– Анны не будет?
– спросила Анабель.
– Как будто она когда-то бывала.
– Нет. Но все случается в первый раз.
– Не в этот.
Анабель с удивлением взглянула на брата.
– Ты злишься из-за того, что она поддерживала Винсента?
– Да. И еще кое-что. Она никак не оставит некоторых мыслей.
Анабель улыбнулась и отвернулась, с удовольствием наблюдая за вечерним городом.
– Ты о том, что она влюблена в тебя? Так подобные мысли она не оставит. Они ей нравятся. Превратились в навязчивую идею и никогда не исчезнут, пока ты с ней не переспишь.
– Ну, уж нет!
– Я так и подумала, что этот вариант тебе не понравится.
В отличие от Фредерика, Анабель не испытывала к Анне подобной неприязни. Впрочем, и любви тоже. Для нее Анна всегда оставалась всего лишь сестрой Лукаса.
– Скоро Хэллоуин, - как бы между прочим, заметила Анабель.
– Ты предлагаешь начать готовить тыквы?
– Нет, только хотела поинтересоваться, пригласил ли ты Кристину.
– Разумеется.
***
Винсент чувствовал себя не в своей тарелке и мялся перед дверью мадам Ламбер, не решаясь войти. Кристина постучала сама. Та распахнулась почти мгновенно, так что Кристина заподозрила, а не ждала ли их мадам у самых дверей.
Она выглядела точно как в их первое посещение: пшеничные волосы, черные перчатки и строгое платье.
– Добро пожаловать, - улыбнулась мадам Ламбер и пропустила посетителей внутрь.
Они прошли в одно из задних помещений. Все уже было готово: в комнате для сеанса не было никаких благовоний, только круглый стол, удобные стулья и приглушенный свет. Анабель тепло поздоровалась со всеми, Фредерик ограничился кивком. Винсент и Кристина уселись почти напротив них, мадам Ламбер возглавила стол.
– Давайте начнем, - сказала она.
– Я чувствую, сейчас очень хорошее время для вызова духа.
Они послушно взялись за руки и прикрыли глаза. Сам свет как будто бы стал еще более приглушенным.
– Вы хотите определенного духа?
– Да, - нерешительно сказала Анабель.
– Пусть это будет дух Лукаса. Если он захочет с нами общаться.
– Духи прошлого и будущего, сегодня мы взываем к вам. Просим явить себя. Станьте на миг нами, а мы станем вами. Позвольте смотреть вашими глазами и слышать вашими ушами. Прикоснитесь к нам и явите свое благословение.