Сто рецептов счастья

Эллисон Майклс

– Ну, а ваша собака?

– Джинджер? Наша история знакомства очень похожа на вашу. Правда, она ко мне в машину не запрыгивала. Я нашла её у мусорных баков и долго разыскивала хозяев, но никто не отозвался. В конце концов, пришлось оставить её себе. И знаете, это ужасно, но я до сих пор благодарю тех отвратительных людей, что бросили её на улице. Иначе у меня никогда бы не появилась Джинджер. Я уже и не представляю жизни без неё. И скучаю каждый день, пока летаю по стране.

– Почему Джинджер? Только не говорите,

что подобрали её у какой-нибудь кафешки с таким названием, иначе получится слишком жуткое совпадение.

– Нет. Это вроде символ памяти в честь родителей.

Том с недоумением ждал объяснений.

– Мою маму звали Джина, а папу – Джерри. Так и получилась Джинджер.

– Мне нравится. А сейчас… – Как-то неуверенно заговорил Том, копаясь и ложкой и глазами в своём куске пирога. – Она с кем?

Это он так пытался выведать про моего мужа или парня? Угомонись, Джекки! Ему совершенно плевать на мою личную жизнь, да и на меня, если уж на то пошло. Или?

– С Сэнди.

Том кивнул с видом полного понимания, а я почувствовала приятное волнение внизу живота. Мне точно не показалось. Он принял Сэнди за моего бойфренда, и… будто огорчился.

– Так значит, кулинарное шоу…

– Да. Идёт сразу на двух каналах. В среду в девять утра и в воскресенье в одиннадцать. Захотите увидеть моё лицо, когда я уеду, просто включите «Лайфтайм» или «Браво». И я расскажу вам, как готовить фритатту или киш лорен. Как украсить маффины шоколадным ганашем или подать к ужину пате-де-кампань.

Том вытаращил глаза и засмеялся:

– Ни слова не понял из того, что вы сказали.

– Это потому, что вы не смотрите «Снэки от Джекки».

– Обещаю исправиться.

– Ловлю на слове. Теперь моя аудитория станет больше на одного зрителя. Ура.

Глаза Тома блестели, пока он разглядывал мою улыбку. От этого взгляда мне захотелось сбежать, спрятаться или, наоборот, утонуть в нём. Уйти под воду с головой, хотя я никогда не любила плавать. Что со мной творилось? Восемь часов назад этот парень так бесил меня, что все внутренности горели синим пламенем. Теперь же пылали всё так же, но уже по другой причине. Том Хадсон начинал мне нравится. Совсем спятила!

– Знаете… – Том словно топтался на пороге, как нерешительный гость, желая сказать что-то совсем иное, но вышло лишь: – Это самый вкусный пирог, который я когда-либо ел.

Техас пропел жалобную песню и обиделся, когда мы рассмеялись.

– Вот и он так думает.

– Спасибо. Не думала, что вам понравится… Но, спасибо. Всегда приятно, когда твою работу ценят.

– Я ценю всё, что вы сделали для нас сегодня.

– О, я совсем не напрашивалась на благодарность.

– Но вы её заслужили. А вы не поделитесь своей историей? Того, как стали прославленным кулинаром?

– Никакой я не прославленный кулинар.

– Но вас показывают по телевизору! – Взмахнул

руками Том. – Я никогда ещё не видел настоящую звезду.

Мне нравилось, что он так просто мог меня рассмешить. Когда смеялся вместе со мной, а не надо мной.

– И никакая я не звезда. Так, пеку пироги перед камерой.

Мы и не заметили, как половина пирога исчезла, хотя Техас даже не помогал. Разве что чуть-чуть. Как мрак опустился на «Грин Вэлли». Как загорелись фонари на дорожках. Каким-то образом я не замечала, что творится вокруг, пока рядом был этот мужчина. И это меня испугало. Поэтому я резко поднялась со стула.

– Так я услышу историю Джекки Адамс?

– Уже поздно, а я так и не прилегла после перелёта. Пожалуй, мне пора. Как-нибудь в другой раз.

– Мы вас проводим, правда, приятель?

Это предложение взволновало меня ещё больше, но я не стала противиться. По крайней мере, идти на приличном расстоянии куда как безопаснее, чем сидеть в паре сантиметров друг от друга и повышать уровень сахара в крови пирогом и разговорами.

– А где вы живёте? – Поинтересовалась я, когда мы вышли из кухни.

– Мой дом стоит в самой глубине «Грин Вэлли», по соседству с домом Мэдди. Раньше гостевых коттеджей было одиннадцать, но, когда сестра вышла замуж, один из них они забрали себе. Это удобно. Мы всегда рядом, если кому-то из гостей что-то нужно.

Воздух Саванны обладал уникальным свойством охлаждать разум. Вечера здесь были прохладными, пусть весь день стояло пекло тропиков. Я прекрасно уживалась с жарой, но совсем не переносила холод, поэтому поёжилась, когда ветерок погладил мои голые плечи ласковой прохладой.

– Вы замёрзли. – Заметил Том, когда мы прошли половину пути до моего коттеджа. – Был бы у меня пиджак или хотя бы рубашка, я бы с радостью вам предложил.

– Так вы, оказывается, в душе джентльмен. А так умело скрывали это сегодня утром. И днём. И ещё вечером.

Объевшись вечерних закусок, Техас лучился энергией и носился вокруг, как ребёнок, налопавшийся конфет перед сном. Каждый раз он отбегал и тут же возвращался с немым вопросом, чего мы так медленно тащимся, когда кругом такой простор, где можно вдоволь набегаться?

– Каюсь. – Поясничал Том. – Но у меня есть уважительное оправдание.

– Ах да. Плохой день.

– Не смейтесь надо мной. Денёк, и правда, выдался тот ещё.

Мы уже почти подошли к дому под номером девять, который совсем не ждал меня. Тёмные окна неласково напоминали, что некому зажигать свет. Я поднялась на крыльцо, разрываясь от желания задержаться с Томом подольше и одновременно скрыться от него за дверью, где не буду испытывать этих странных чувств.

– Что такого произошло, что вы решили выместить свою злость на моём телефоне?