Сто Тысяч Королевств
Шрифт:
Он поднял руку, и пальцы сжались словно бы на невидимом поводке. Симина вскрикнула, дернулась и упала на четвереньки. Вцепилась в горло, будто пыталась оттянуть от шеи петлю. Наха наклонился, взял ее за подбородок и поцеловал — с морозной нежностью.
— Я убью тебя, Симина. За это можешь не переживать. Но я убью тебя не сейчас.
Жалости я не чувствовала. Я еще слишком человек — ничего не поделаешь.
Что ж, теперь Декарта.
Он сидел на полу — когда мое дерево проявило себя в мире, его отбросило в сторону. А когда
— Богиня, — пробормотал он и вдруг рассмеялся — сухим, лающим смехом.
Как ни странно, совсем не горьким.
— Да, Киннет если уж делала что-то, так делала.
Неожиданно для себя я улыбнулась в ответ:
— Да, она это умела.
— Ну что ж. — Тут он задрал подбородок и гордо посмотрел на меня — правда, царственность позы немного портило сбитое из-за сердцебиения дыхание. — Что с нами будет, богиня Йейнэ? Что станется с твоими человеческими родичами?
Я обхватила руками колени, покачиваясь на пальцах — про обувь я как-то забыла и теперь расхаживала босиком.
— Ты изберешь другого наследника, который в меру своих сил будет хранить семью. Получится у него или нет — покажет время, ибо мы с Нахой уйдем из этого мира, а Итемпас вам теперь без надобности. Интересно посмотреть, как смертные управятся с миром без нашего постоянного вмешательства.
Декарта уставился на меня с выражением крайнего недоверия и ужаса на лице:
— Без помощи богов народы этого мира восстанут и уничтожат нас! А потом обратятся друг против друга!
— Такое — возможно.
— Возможно?
— И непременно случится, — заметила я, — если твои потомки выкажут себя глупцами. Но Энефадэ никогда не были единственным оружием Арамери. Ты, дедушка, знаешь это лучше, чем кто бы то ни было. Вы скопили огромные богатства — более, чем иные народы, их хватит на то, чтобы нанять и вооружить не одну армию. В вашем распоряжении — жрецы Итемпаса, а они будут весьма заинтересованы в том, чтобы распространить вашу версию правды, ибо их существование тоже оказалось под угрозой. И наконец, у вас есть ваши собственные хитрость и коварство, оттачиваемые веками, — и это тоже оружие, причем грозное.
Я пожала плечами.
— Арамери выживут. Возможно, даже сохранят власть — не навсегда, но еще несколько поколений будут править. Достаточно долго, чтобы сдерживать самые худшие порывы людей этого мира.
— Наступает время перемен, — проговорил Нахадот.
Он неожиданно оказался рядом со мной. Декарта отшатнулся, но в глазах Нахадота более не было злобы. Рабство сделало из него безумца, но свобода уже оказала свое целительное действие.
— Мир должен измениться. Арамери слишком долго не давали ничему произойти — а это против природы. Грядут перемены — возможно, кровавые.
— Но если поведете себя разумно, —
Декарта недоверчиво покачал головой:
— Если кто и сохранит, то не я. Я умираю. А мои наследники — у них была сила, чтобы править так, как ты говорила, но…
И он посмотрел туда, где лежал Релад. В горле у него торчал нож, глаза были открыты. Крови натекло даже больше, чем из меня.
— Дядя… — начала было Симина, но Нахадот дернул за поводок, и она замолчала.
Декарта взглянул на нее, а потом молча отвернулся.
— У тебя есть еще один наследник, Декарта, — сказала я. — Он умный и обладает знаниями. Я думаю, он достаточно силен для того, чтобы править, — хотя, признаться честно, я не жду от него благодарности за то, что подсказала тебе его кандидатуру.
И я улыбнулась собственным мыслям: мне не нужно было смотреть земными глазами, чтобы увидеть творившееся на разных уровнях Неба. Внутри дворец не сильно изменился. Кое-где вместо блестящего перламутра из стен проросли кора и ветки, и в мертвых пространствах теперь колыхался лес. Однако даже столь незначительные изменения насмерть перепугали обитателей Неба — как чистокровных, так и слуг. А в сердце хаоса стоял Теврил, спокойно раздающий приказы и организующий эвакуацию.
О да, из него получится хороший правитель.
Декарта изумился, но приказ оспаривать не стал. Лишь кивнул, а я дотронулась до него и пожелала, чтобы сломанная кость срослась, а сердце оздоровилось. Так он сможет прожить на пару дней дольше — хотя бы для того, чтобы проследить за передачей власти.
— Я… я не понимаю… — пробормотал Наха-человек, глядя, как мы с его божественным двойником поднимаемся на ноги.
Случившееся неимоверно потрясло его.
— Зачем ты это сделала? И что мне теперь делать?
Я изумленно посмотрела на него.
— Живи, — ответила я. — Спрашивается, для чего еще мне стоило тебя оживлять?
Нам предстояло много дел, но эти были самыми важными. Тебе понравилось, я уверена: мы восстанавливали равновесие, поколебленное твоей смертью, и вновь открывали радости существования. Но возможно, там, куда ты ушла, тоже есть на что посмотреть и что сделать.
Мне самой странно это признавать, но я буду скучать по тебе, Энефа. Моя душа отвыкла от одиночества.
Но теперь я не буду больше одна — и все благодаря тебе.
Спустя некоторое время после того, как мы оставили позади Небо, Итемпаса и смертный мир, Сиэй взял меня за руку и сказал:
— Пойдем с нами.
— Куда?
Нахадот дотронулся до моего лица — очень нежно, но я исполнилась благоговейного страха, и ответная нежность переполнила мою душу. Он так смотрел на меня… Чем же я заслужила такую теплоту во взгляде? Пока ничем — но все еще впереди. Я поклялась в этом и запрокинула лицо — целуй меня, Наха.