Столица
Шрифт:
— Ольгерда, Лим мне как сын. Я очень за него переживаю. А он ни о чем не рассказывает! У вас это давно началось?
Умная бы девушка промолчала, мило улыбнулась и на этом закрыла бы тему, однако я, во-первых, не была умной девушкой, во-вторых, была в плохом настроении, в-третьих, мне не нравилась тетка Блондина.
— Началось в день моего поступления в Университет, — сообщила я. — Давненько.
Пани ня Монтер прикрыла глаза.
— Что ж, — сказала она, словно ныряла головой в ледяную прорубь, — если мальчик так решил,
— Вы говорите это с такой скорбью, будто вам на самом деле категорически не нравится его выбор, — заметила я. — Тем не менее я прошла почти все ваши испытания. Если учесть, что моя бальная карточка на королевский бал уже вся расписана, думаю, можно считать, что я прошла конкурс. Я даже королевой стать достойна, а вы переживаете за графский титул.
— Совершенно не факт, что вы пройдете завтрашнее собеседование, — отметила пани ня Монтер ядовито. — И королевами учатся быть с рождения, а не вылезают на трон из трущоб.
— Вылезают… что за слова! Вы, пани ня Монтер…
На мое плечо опустилась чья-то тяжелая рука и так ласково сдавила его, что я поняла — синяк будет.
— Тетя… Ольгерда, — промурлыкал Блондин. — Я так рад, что вы мило общаетесь!
Я покосилась на своего «жениха». Не зря, не зря мы столько лет были врагами — он сразу все понял по моему взгляду и плечо отпустил.
— Но нам нужно идти на завтрак. — Блондин взял мою ладонь и шумно ее чмокнул, а потом потащил меня за собой. Сзади пыхтел Отто, который разрывался между желанием остаться инкогнито и желанием меня защитить.
Как только мы скрылись с глаз дамы, Лим остановился и повернулся ко мне.
— Ты! — прорычал он.
— Она первая начала! — Я тоже набычилась.
— Ты мне должна, Ола, ты помнишь об этом?
Внезапно Блондин прижал меня к стене в объятии. Рядом прошла смеющаяся стайка конкурсанток.
— Я все помню и веду себя как нужно, — просипела я в его грудь. — Отпусти, Блондин, я задохнусь сейчас! Я всегда исправно плачу по долгам, даже если мне при этом кое-кого убить хочется!
— Смотри мне, — пригрозил Лим, но отпустил.
Я поправила платье и рявкнула на Отто:
— А ты чего? Меня тут… зажимают, а ты молча стоишь!
Отто сделал страшные глаза и развел руками. Типа — я не хочу рисковать быть узнанным, а с Блондином ты сама справишься.
После завтрака девушек распределяли по каретам. Конечно же со мной рядом села Лидия со своей подружкой. Я-то намеревалась подремать, пока мы будем ехать к королевскому выставочному центру, но Лидия пересадила Отто к остальным дуэньям на сиденье напротив, а сама села рядом, взяла меня за руку и восхищенно воскликнула:
— Ольгерда, тебе завидуют все девушки!
— Почему? — вяло спросила я.
— Потому что вчера вечером возле твоей комнаты было аж двое парней! А граф ня Монтер объявил тебя своей невестой, мы слышали, как он разговаривал с главной фрейлиной!
— Было бы чему завидовать, — вздохнула я.
— У меня есть мысль. А давай сделаем двойную свадьбу! Представляешь, какое это будет событие — на весь регион! Ты будешь выходить за ня Монтера, а я за Иргу! Представляешь?
Я представила это в красках и потеряла дар речи. Отто тоже, потому что не сдержался и захрюкал, давясь смехом. Рианна толкнула его в бок, но все усилия полугнома взять себя в руки привели только к новым хрюкам.
— Думаю, — сказала я, — нет, уверена, что у нас, в Чистяково, это однозначно будет событием века.
Отто всхлипнул.
— Что с вами? — заволновалась Лидия.
— Это… это всегда так трогательно — выдавать замуж свою воспитанницу, — выдавил Отто. — Прямо слезы на глаза наворачиваются, ы-ы-ы…
— Вы не переживайте, — утешила его девушка. — Очень часто дуэний потом берут в няни, уверена, что граф ня Монтер будет очень рад.
— Да уж, он будет очень рад видеть меня нянькой своего ребенка, — подтвердил Отто, вытирая слезы.
Я уткнулась лбом в колени и засмеялась.
— Ольгерда? — Лидия встревоженно прикоснулась к моей спине.
— Прости, но у меня это нервное. Очень нервное.
— Понимаю. А еще я думаю, как элегантно будет смотреться Ирга в черном костюме на свадьбе!
— А почему в черном? — заинтересовалась я. — Женихи же традиционно в белом, как и невесты. Цвет чистоты помыслов и намерений, как там жрецы говорят? Чтобы войти в брак, как новорожденному ребенку в пеленке, и познать новый мир супружеской жизни.
— Ой, что ты! Ирга носит только черный цвет. Просить его надеть светлое — это будет слишком жестоко. А жена должна уважать вкусы своего мужа.
— Поняла, Ола? — спросил Отто.
Я заскрипела зубами. Жестокость, тоже мне! Да его никто и не заставлял, я просто попросила.
Я взяла ладошки Лидии в свои. Какие они у нее маленькие и нежные, не чета моим, огрубевшим от работы в мастерской.
— Лидия, — сказала я проникновенно, — знаешь, я бы не доверяла человеку, который ходит постоянно в черном. Это может свидетельствовать о психических отклонениях. К тому же он — некромант. Это, знаешь ли, показатель.
— Показатель чего? — распахнула глаза Лидия. — В наших краях очень много некромантов, и они все нормальные, правда, Рианна?
Магичка пожала плечами.
— На поле боя они действительно ведут себя в соответствии с обстановкой, но вот дома… — Рианна развела руками. — Но я уверена, что Ирга не такой.
— Конечно, не такой, — сказала я насквозь фальшивым голосом. — Он всего лишь этой зимой в массовой ночной оргии на кладбище участвовал, об этом даже в газете писали.
— В «Королевской постели»? — вдруг оживилась подружка Лидии. — Я читала эту публикацию. Я выписываю «Королевскую постель», это единственная газета, которая рассказывает правду.