Столица
Шрифт:
— Рианна куда более квалифицирована, — буркнула я. — А я уже давно бытовой магией не занимаюсь.
В дверь постучали. Отто нацепил вуаль на лицо и пошел открывать, да так и замер у полуоткрытой двери. Я стянула шнуровку на груди и пошла посмотреть, что же его так удивило.
В коридоре стол Блондин с букетом цветов. Лучше бы хьюдорского шоколада принес!
— Дорогая, — сказал он. — Кто это с тобой?
— Дуэнья. — Я оттерла Отто в комнату так, чтобы его было как можно меньше видно. — Профессор дер Кирхехаст подсобил с родственницей.
— Выразить тебе свое восхищение вот этими цветами. Ты, наверное, слышала, что с сегодняшнего вечера нам официально позволено ухаживать за приглянувшимися девушками?
Вот еще напасть! Как раз тогда, когда я собиралась насладиться горячей ванной!
— Прослушала, — буркнула я. — Ладно, давай сюда свой веник и убирайся.
— Для моей будущей невесты ты не очень-то любезна, — процедил Блондин сквозь зубы.
— Прости, дорогой, — пропела я. — Но меня вчера чуть не дисквалифицировали только из-за того, что в библиотеку, где я читала, зашел молодой человек. А сейчас вечер, и ты стоишь у дверей приличной девушки.
Замок соседней двери едва слышно щелкнул, открываясь, — конкурентки ничего не хотели пропускать. А в другом конце коридора появился Рон, который подошел к процессу соблазнения куда практичнее, потому что нес поднос. К кому он направлялся, у меня не было ни малейших сомнений. Как и у Лима.
— Так-так, — с интересом произнес он. — Значит, ты и тут продолжаешь покорять сердца? Ола, скажи мне, что все эти идиоты в тебе находят?
— Странный вопрос для человека, который собрался меня представить своим родителям в качестве невесты.
— Мной движет голый расчет.
— Ну вот и просчитай. Добрый вечер, Рон!
— Ола, что здесь происходит? — Барон смерил Лима неприязненным взглядом, а потом посмотрел на букет в моих руках так, что мне показалось, что цветы сейчас превратятся в пепел.
— Барон Рон ня Буй — Лим ня Монтер, — представила я мужчин друг другу. Вот какая я молодец, не зря по этикету хорошую оценку получила.
— Граф Лим ня Монтер, — уточнил Блондин, протягивая барону руку.
Надо же, вот это карьера — от жены некроманта до невесты графа! Мои бабушки были бы счастливы. Но лучше не посвящать их в тонкости моей личной жизни, они пока даже не в курсе, что я разведена.
Я взяла у барона поднос, и мужчины устроили мини-состязание в крепости рукопожатия. Победил Рон (а я и не сомневалась).
— Ладно, мальчики, — сказала я, принюхиваясь к пару, который шел из носика чайника, — было очень приятно. Спокойной ночи.
Я захлопнула дверь ногой и для верности привалилась к ней спиной.
— Что это было? — шепотом спросил Отто.
— Второй ужин.
— Я не то имел в виду.
— Отто, — я сунула поднос в руки полугному, — а то ты не знаешь, как сильно моя неземная красота действует на мужчин?
— Я даже причину этому знаю, — сказал лучший друг. — Ты так сильно себя любишь, что эта любовь выплескивается из тебя фонтаном. Те, кто попадают под струю, тоже начинают думать, что тебя любят.
— Попадают под струю, Отто, фи! Ты же дуэнья, а выражаешься, как гном из мастерской! Оставишь мне шоколад, а я выйду из ванной и расскажу, почему я вдруг стала невестой Блондина.
— Что? — ахнул полугном, но я спряталась в туалетной комнате и на возмущенный стук в дверь требовавшего подробности Отто не реагировала.
Вечер прошел в напряженном молчании. Отто без единого комментария выслушал мой рассказ про экзамен по этикету и только вздохнул. Я утешилась шоколадкой; как же чудесно, когда поклонник тебя хорошо знает и носит не ненужные букеты, а подносы со сладостями и чаем! Полугном помог расчесать мне волосы — после применения бесплатного шампуня «Дар короны» они совершенно спутались.
А ночью я проснулась от собственного крика. Опять приснился кошмар — Леван и зомби, которые терзали мое тело.
— Тш-ш-ш, золотце. — Отто прижал мою голову к своей груди. — Тш-ш-ш!
— Отто, я хочу домой. Домой! Завтра мне придется опять видеть его, понимаешь? Я так не могу!
Полугном тяжело вздохнул, даже не спросив, кого я не хочу видеть.
— Не нужно себя заставлять. Завтра утром посетим музей, а потом уедем отсюда. Домой.
— А как же гномий праздник, на который мы приглашены?
— Золотце, мне больно видеть тебя такой. Если ты хочешь домой, значит, поедем домой.
Я помолчала, а потом призналась:
— Мне очень не хватает Ирги. Рядом с ним мне было так спокойно!
Отто погладил меня по голове:
— Если я его увижу, то прибью, честно тебе говорю.
— Ты думаешь, мне от этого легче станет?
— Конечно, станет, а то я тебя первый год знаю. Тебя страдания врагов всегда утешали.
Я фыркнула и достала из-под подушки припрятанный кусочек шоколада.
— Только ты его долго прибивай, качественно.
— Можно подумать, ты не присоединишься. — Отто зевнул.
Я легонько толкнула его в бок. Полугном хмыкнул, повернулся ко мне спиной и захрапел. А я долго сидела на кровати, обхватив колени руками, и смотрела в окно. Там светила луна, далекая и равнодушная. А мне очень, очень хотелось быть рядом с Иргой, который был от меня сейчас так же далек, как и луна. Я вовсе не считала его врагом, страдания которого меня могли утешить. Меня могли утешить его объятия.
Утром я была злая от недосыпа. Поэтому, когда на пути в трапезный зал меня остановила пани ня Монтер, я даже не пожелала ей доброго утра, а только молча кивнула головой. Сзади, как и подобает скромной дуэнье, стоял Отто с крайне постным видом.
— Ольгерда, извините, возможно, я лезу не в свое дело, но я должна узнать. У вас с Лимом все серьезно?
— Вы действительно лезете не в свое дело, — буркнула я. Мерзкий Блондин уже шесть лет моей жизни умудряется вести себя как бабушкин кот — мерзко гадить в самое неподходящее время.