Столкновение миров
Шрифт:
Два часа спустя Фил Сойер пришел пешком со стороны Беверли Хиллз. Пиджак был перекинут через плечо, узел галстука оттянут. Джеку он показался человеком, вернувшимся из кругосветного путешествия.
Джек бросился вниз по склону и врезался в отца.
— Ты, наверное, сейчас взлетишь от земли, — сказал отец, улыбаясь, и Джек обхватил его ногами.
— Я думал, что ты спишь, Странник Джек.
Когда они вошли в дом, то услышали телефонный звонок, и каким-то внутренним чутьем он понял, что было бы лучше, если бы телефон молчал. Отец взъерошил волосы, бросил пиджак и подошел к телефону.
— Да, Морган, — услышал Джеки голос отца. — Что? Плохие новости? Лучше рассказывай, я слушаю.
После долгого молчания, во время которого Джек
— О, Джерри. Бог мой! Бедняга Джерри. Я сейчас буду.
Затем отец взглянул на него, без улыбки, но подмигивая и приглашая его с собой.
— Я иду, Морган. Я должен взять Джека, но он подождет в машине.
Джек почувствовал, как его мышцы расслабились, и он настолько успокоился, что даже не спросил, почему он должен подождать в машине, хотя обычно в таких случаях спрашивал.
Фил поехал по Родео Драйв к Беверли Хиллз, повернул направо и направил машину к офису. За всю дорогу он не сказал ни слова. Машина уверенно пробралась через плотный поток на стоянку. Здесь уже стояли две полицейские машины, пожарные, маленький белый мерседес дядюшки Моргана и старый двуцветный плимут электрика. Перед входом стоял дядюшка Морган и разговаривал с полисменом, который медленно качал головой, очевидно сочувствуя ему. Морган Слоут держал за руку стройную молодую женщину в слишком длинном для нее платье, которая опустила голову на грудь. Это была миссис Джерри. Большая часть лица миссис Джерри была закрыта белым платком. Одетый в непромокаемый плащ пожарный указывал на мешанину перекрученных конструкций из металла и пластика, горы битого стекла вниз по склону от стоянки. Фил сказал:
— Посиди здесь пару минут, Джек. Хорошо? — и побежал к выходу. Юная китаянка разговаривала с полицейским, сидя на цементном полу. Перед ней лежал какой-то помятый предмет, в котором Джек, приглядевшись, узнал велосипед. Принюхавшись, Джек уловил горький запах.
Через двадцать минут и отец, и дядя Морган вышли из здания. Все еще поддерживая миссис Джерри, дядя Морган помахал Сойерам. Он подвел женщину к дверце своего автомобиля. В это время отец Джека выехал со стоянки на дорогу.
— С Джерри что-то случилось? — спросил Джек.
— Какой-то глупый несчастный случай, — ответил отец. — Электричество замкнуло, и все здание превратилось в дым.
— С Джерри что-то случилось? — повторил Джек.
— Случилось, бедняга мертв, — сказал отец.
Джеку и Ричарду Слоуту понадобились два месяца, чтобы из разговоров родителей составить полную картину того, что произошло. Матери Джека и Ричарда добавили детали.
Джерри Бледсо пришел в субботу, чтобы попытаться исправить что-то в системе сигнализации. Он не был уверен в том, что если он начнет возиться с тонкими элементами сигнализации в рабочий день, не завоет сигнал тревоги. Система безопасности была подключена к главной электрической сети здания и установлена за двумя большими стенными панелями в первом этаже. Джерри достал инструменты и поднял панели, убедившись, что стоянка пуста и никто не подпрыгнет до потолка, услышав сигнал тревоги. Затем он спустился вниз к телефону в цокольном этаже и сообщил на станцию, чтобы они не обращали внимание на любые сигналы из «Сойер & Слоут», пока он не позвонит еще раз. Когда он опять поднялся наверх, чтобы разобраться с пучком проводов на панели, двадцатитрехлетняя женщина по имени Лоретта Чанг как раз остановила свой велосипед на стоянке. Она развешивала объявления об открытии ресторанчика ниже по улице.
Мисс Чанг позже рассказывала полиции, что она взглянула через стеклянную входную дверь и увидела рабочего, который как раз поднял отвертку и коснулся панели. И тут она почувствовала, что земля уходит из-под ее ног. Она считала, что это было мини-землетрясение; всю жизнь прожив в Лос-Анджелесе, мисс Чанг не очень-то беспокоилась о сейсмических явлениях, если они ничего не ломали. Она увидела, что Джерри Бледсо качнулся, тряхнул головой и затем
А затем холл и коридоры «Сойер & Слоут» превратились в ад.
Вся контактная панель превратилась в сплошной треугольник пламени; красно-желтая дуга, похожая на вспышку молнии, вырвалась и ударила в монтера. Электронные сирены взвыли, захлебываясь от натуги. Огненный шар высотой в шесть футов отшвырнул уже мертвого Бледсо в сторону и покатился по коридору, к выходу.
От прозрачной стеклянной двери остались лишь брызнувшие осколки и дымящиеся, покореженные куски рам. Лоретта Чанг бросила велосипед и метнулась к таксофону через улицу. Пока она звонила в пожарную часть, сообщала адрес здания и наблюдала, как ее велосипед почти пополам согнула какая-то сила, вырвавшаяся из двери, обгоревший труп Джерри Бледсо все еще шатало взад и вперед возле развороченной панели. Тысячи вольт проходили через его тело, скручивая его судорогами, бросая из стороны в сторону. Все волосы на теле монтера и почти вся его одежда сгорели, его кожа превратилась в зажаренную серую корку. Его очки, солидный слой пластика, облепили его нос, как маска.
«Джерри Бледсо. Кто вызывает эти перемены, папа?»
Джек заставил себя оглядываться еще полчаса после того, как пропало из виду последнее здание. Незнакомые звезды в незнакомых созвездиях сияли в небе над его головой, но этого языка он не знал.
Глава 12
Джек идет на рынок
В эту ночь Джек спал в свежем душистом стогу на Территориях, забравшись вовнутрь и обложившись сеном так, что свежий воздух поступал к нему через отверстие, которое он сам соорудил. Он прислушивался к тихим скребущим звукам. Он где-то читал или слышал, что в стогах живут полевые мыши. Если это они, то тогда такая «большая мышь», как Джек Сойер, должна напугать их до смерти. Мало-помалу он расслабился, ощущая под левой рукой бутылочку Спиди. Ее горлышко он заткнул вместо пропавшей пробки пучком мха, сорванным на берегу маленькой речушки, где он остановился попить. Он подумал, что немного мха может попасть в бутылочку, если еще не попало. Какая жалость, это может испортить изысканный вкус и замечательный букет.
Он лежал, согреваясь и засыпая. Чувство, которое его охватило, было почти облегчением и… как будто на него навесили дюжину пудовых камней, а затем какая-то добрая душа обрезала веревки, и они свалились. Он опять был в Территориях, в месте, где живут такие чудесные люди, как Морган из Орриса, Осмонд Бичеватель, отсюда родом Элрой Удивительный, это Территории, здесь может произойти все, что угодно.
Но Территории могут быть и добрыми. Он помнил это с раннего детства, когда все жили в Калифорнии и никто не жил нигде в другом месте. Территории могут быть добрыми, и казалось, что он чувствует сейчас вокруг себя эту доброту, спокойную мягкость, запах сена, чистый запах воздуха Территорий. Будет ли муха или бабочка чувствовать облегчение, когда неожиданно порыв ветра снесет сачок в сторону, позволив насекомому улететь? Джек не знал… но он был уверен, что он вырвался из Оутли, от «Клуба Хорошей Погоды», от старика, который плачет над украденной тележкой, от запаха пива и запаха дерьма. И важнее всего, от Смоки Апдайка и «Оутлийской Пробки».
И, подумав об этом, он уснул.
На следующее утро он прошел две-три мили по Западной Дороге, наслаждаясь солнечным светом и запахом полей, которые уже почти созрели в томном ожидании сбора урожая, когда его обогнала телега, и фермер, одетый во что-то, напоминающее тогу, спросил его:
— Ты направляешься на рынок, парень?
Джек испуганно взглянул на него, осознав, что человек говорит не по-английски. Он не то чтобы коверкал слова или говорил на устаревшем диалекте. Это был совершенно не английский.