Шрифт:
, 2014
Пролог
– Дайм! Уходи по левому логу! Дайм!
– Не спеши, Нарси, у меня для наших псоглавых друзей есть пара приятных сюрпризов. Не могу я их оставить без подарка! – Дайм скинул с плеч дорожную суму, одним движением развязал тесемки. – Сейчас-сейчас… будет вам пыль горь-травы в глотку…
– Дайм, не время! Уходим, нам надо сбить их со следа Грона! – Рядом с роющимся в суме мужчиной остановилась высокая белокурая девушка. Ночное светило яркими серебристыми блестками играло в
– Надень капюшон! – рыкнул Дайм. – Не отсвечивай.
– Дайм!
– Помолчи!
Наконец он извлек из горловины заплечной сумы искомое. Объект судорожных поисков представлял из себя небольшой глиняный горшок с два кулака размером. Отойдя в сторонку, Дайм, с маниакальной улыбкой на устах, глядя на которую, любой здравомыслящий человек предпочтет держаться от улыбающегося подальше, а лучше – за линией горизонта, прикопал горшок в землю.
– Та-ак, теперь фитиль… Нарси, дай табачный порошок.
– Зачем?
– Надо! – Забрав у напарницы горсть толченного в пыль табака, Дайм щедрой рукой раскидал его на тропе чуть ниже установленной в кустах бомбы. – Бежим, фитиль тлеет шесть-семь минут…
– Что ты…
– Шевели ногами, Нарси! Ветер дует на нас: если мы не уберемся как можно дальше, то нас накроет облако яда, и богиня Салли распахнет нам врата чертогов, – задыхаясь от быстрого бега и морщась от бьющих по лицу веток, проговорил Дайм.
Добежав до крутого косогора, пара беглецов на мгновение остановилась. Мужчина сбросил капюшон, прислушиваясь к многочисленным перелаям, доносившимся со стороны скрывающейся внизу тропы. Псаны взяли след, и теперь их альфы погнали загонщиков вверх, за людьми.
– Шевелись! – Дайм подсадил девушку. Та, хватаясь руками за толстые корни, торчащие из земли, споро полезла наверх. Подпрыгнув, Дайм, ухватил свисающий конец брошенной ему веревки и моментально оказался рядом с Нарси. – На перевал! К южному проходу! Бегом!
Ба-бах!
– Попались! Гурговы выродки! – радостно крякнул мужчина. Истошный вой умирающих псанов живительным бальзамом изливался на душу минера. Через минуту завывания стихли, вместо них до людских ушей донесся рык разъяренных преследователей. – Теперь они пойдут только за нами. Грон может не беспокоиться. Считай, что семена и кровь-трава доставлены князю.
– Что было в горшке?
– Огненное зелье, перетертый корень лердана и порошок из ягод вороньего глаза. Только не говори, что за эту отраву без суда отрубают голову и тебе жалко псоглавых. Я бы их всех, своими руками… Всех, до последнего щенка! – сорвался на крик Дайм.
Нарси повернулась к напарнику и отшатнулась от горящих ненавистью глаз. Попади под этот взор кто-нибудь из псанов, он бы сгорел на месте. Настолько всепоглощающим было чувство, испытываемое мужчиной.
– Я тебя понимаю и не собираюсь осуждать, – сказала девушка, – я бы сама… – Ее пальцы судорожно сжались в маленькие кулачки. – Я убила десяток этих тварей и жалею, что мне не суждено убить еще десять.
– Ничего, сребровласка, мы добыли траву и семена. Знахари князя приготовят отвар и покончат с мором. Мы умрем не
– Дайм, ложись!
Над головами парочки, плюясь искрами, пролетел огненный шар. Псаны задействовали тяжелую артиллерию – шаманов. Шар взорвался на осыпи, породив обвал, который отрезал беглецов от южного прохода через перевал. Преследователи купились на устроенное представление и решили, что главная группа людей играет роль отвлечения, а шустрая пара и есть переносчики семян кровь-травы – лекарства от смертельного мора, постигшего людские княжества.
– Гурговы твари! – в сердцах выругалась Нарси. – Они уже на тропе.
– Лезем вверх, на уступ, – ответил Дайм, разглядывая десятки согбенных фигур, выползающих на горную тропу из-за кромки косогора. – Рассвет… Как некстати.
Псаны внизу радостно завыли и залаяли, разглядев в первых лучах дневного светила две человеческие фигурки, упорно карабкающиеся вверх по крутому горному склону. Шаманы, встав в два круга, затянули рыкающие речитативы. В центре рыкающих хороводов родились сгустки пламени, с каждой секундой рукотворный огонь становился ярче и насыщенней, земля под ним почернела.
«Вот и все, – подумал Дайм, – живыми нас не выпустят…»
«Тра-та-та-та!» – раздалось с уступа. Мгновение спустя к звонкому металлическому тарахтению присоединились гулкие хлопки. На тропе разверзся ад… Ошарашенным беглецам показалось, будто гигантские воины с силой втыкают и выдергивают из земли исполинские копья. Псанов разрывало в клочья. Огненный шторм за секунду смел десятки преследователей, тропа перестала существовать. Оставшиеся в живых псоглавые воины, воя от страха, громадными скачками неслись вниз. Многие не удерживались на крутизне, спотыкались, и к подножию гребня скатывались уже мешки с костями. Спрятавшимся в лесу повезло немногим больше – они прожили чуть дольше, чем их собратья на горной тропе. Окружающее пространство наполнил противный резкий свист, и невидимые исполинские копья перепахали рощи под горой.
Дайм и Нарси, чтобы не сорваться вниз от возникшей тряски и не угодить под сыплющиеся сверху камни, всеми клеточками прижимались к холодному граниту. Через несколько минут свист утих, а к беглецам опустились веревочные лестницы. Напарники недоуменно посмотрели друг на друга, выбирать не приходилось. Кто бы ни помог им, он обладал невиданным могуществом. Кем надо быть, чтобы сотворить такую магию? В голову мужчине и женщине пришли одинаковые мысли: враг врага может оказаться другом; по крайней мере, они очень надеялись на подобный расклад.