Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность
Шрифт:
Немногие политики с обеих сторон предвидели такое развитие событий. Джавахарлал Неру, со своим националистическим романтизмом, представлял себе независимость исключительно как «назначенную встречу с судьбой», которую долго откладывали, но даже он никогда не предполагал, что эта встреча захлебнется в крови. Основатель Пакистана Али Джинна искренне верил, что новое государство будет маленькой копией светской Индии, с одним-единственным отличием. Здесь мусульмане будут составлять большинство, а сикхи и индусы — лояльное и в целом довольное меньшинство. Он действительно считал, что сможет по-прежнему каждый год наведываться в свое любимое поместье в Бомбее.
Джинна был потрясен разгулом варварства, хотя сполна заплатил за все только Ганди. Ганди был одним из самых религиозных националистических лидеров, настаивавший на использовании индуистских верований с целью привлечь на свою сторону индийских крестьян. Ганди был убит фанатиком-индуистом Натурамом Годзе за то, что после разделения защищал права ни в чем не повинных мусульман. Это прошлое разъедает настоящее и омрачает будущее. Политические наследники повешенного Годзе уничтожили детей Неру и Ганди, сегодня они развернулись в Нью-Дели. Простые политические события окутаны ядовитым религиозным туманом. История, в отличие от культуры Индостана, обычно не склонна к сантиментам.
Я любил Лахор. К тому времени как я пошел в среднюю школу, мы переехали с Рейс Корс Роуд в собственные апартаменты в большом доме, который мой дед со стороны отца построил для его пятерых детей. Хотя этот дом находился на Николсон-Роуд, от него было очень близко до крошечных улочек и магазинчиков Кила Гуджар Сингх, района, построенного вокруг маленькой сикхской крепости; здесь преобладали сикхи. Названия улиц не изменились, я никогда не спрашивал себя, что случилось со всеми этими сикхами. В раннем детстве я увлекался запусками змея и игрой в крикет с уличными мальчишками. Еще не поздно было узнать, что праздник Базант, когда в небе Лахора реют змеи разных цветов и форм, а участники праздника стараются запутать веревки и сбить чужого змея, является продуктом индуистской мифологии, которой уже тысяча лет. Но для детей главным было не происхождение баталий воздушных змеев, а качество купленной веревки. В Старом городе были мастера по изготовлению специальных веревок для змеев. Веревка покрывалась смесью мелко истолченного стекла и клея, а потом оставлялась на ночь высыхать. Я был слишком занят, выясняя, достаточно ли у меня денег для покупки на рынке веревки самого лучшего качества, для того, чтобы беспокоиться об истории.
Моя семья — выходцы из Северного Пенджаба, к югу от Пешавара и Хайбер-Пасс, поблизости от древнего города Таксила. Мои предки принадлежали к семье, издавна владевшей землей и принадлежавшей к племени хаттаров. Как и другие люди их положения, они вынуждены были принимать ту или иную сторону в борьбе за власть в Северной Индии. В своих мемуарах император Джахангир жаловался на их грубость, невоспитанность, заносчивость и, что важнее всего, на их упорный отказ платить ему дань. Это описание похоже на правду. Часто семья разделялась по вопросу о том, кто должен править Пенджабом, причем та или иная часть семьи поддерживала разные стороны. В определенном смысле это было гарантией того, что, кто бы ни был у власти, недвижимость семьи останется в безопасности. Была ли это давняя феодальная хитрость или результат кровной вражды собственников, я так никогда и не узнаю. Может быть, это было одновременно и то, и другое. Мне точно известно, что в 1840 году соперничество между двумя братьями — Сардаром Карам-ханом и Сардаром Фатех-ханом — привело к тому, что первый (мой прапрадед) был убит своим младшим родственником.
Они вдвоем отправились на охоту и попали в тщательно подготовленную засаду. В результате лошадь Карам-хана вернулась домой с окровавленным седлом. Тело было найдено через несколько часов. Как только весть об убийстве распространилась, соседний землевладелец, опасаясь, что следующими по списку будут потомки Карам-хана, приютил у себя вдову с пятью сыновьями и организовал убийство Фатех-хана. Через неделю сыновей Карам-хана взял под свое покровительство генерал Эбботт и обеспечил им защиту Британии. Старший сын, Сардар Мохаммед Хайят-хан (мой прадед с материнской стороны) остался верен новым правителям. Он собрат своих соплеменников и вместе с кавалерией сражался плечом к плечу с британцами во Второй афганской войне. В этой книге я не буду много писать о нем.
Другая ветвь семьи, «потомки Каина», которые в семейном фольклоре презрительно именовались «меньшими ханами», выступили против британцев на стороне сикхов и были разбиты. Ставший главой семьи Сардар Мохаммед Хайят-хан постарался, чтобы это поражение было надлежащим образом увековечено. Благодарные колониальные власти зафиксировали его отделение от «порченых» родственников. Успех ударил ему в голову. До этих пор семейный обычай требовал, чтобы землевладельцы не выставляли напоказ свое богатство, а жили скромно. Брат Мохаммеда Хайята, Гуляб-хан, хотел продолжить эту традицию, но не устоял. В самом центре старой деревни Вах был построен роскошный особняк, который крестьяне могли видеть за много миль. Мой отец как-то рассказал мне о встрече со старой крестьянской женщиной, которая описывала Мохаммеда Хайята как обыкновенного позёра с «большой головой и большим половым членом». Это описание всегда задевало моего отца, который считал его серьезным преуменьшением.
Индией можно было управлять только с согласия туземных вождей и правителей. Могольские императоры быстро усвоили этот урок. Акбар хотел создать новую религию, которая объединила бы индуизм с исламом. Еще более религиозный Аурангзеб даже не пытался осуществить повальную исламизацию своей армии, более того, некоторые самые способные его военачальники были индусскими вождями.
Когда британцы столкнулись с индийскими реалиями, то поняли, что долго здесь не продержатся без заключения серьезных союзов, несмотря на все свое превосходство, поскольку раджам практически не требовалось британское присутствие.
Мой дед Сикандар Хайят-хан, лидер Объединенной партии (объединенного фронта мусульманских, индийских и сикхских землевладельцев), был в 1937 году избран премьер-министром Пенджаба, одного из двух регионов, где партия Индийского национального конгресса Ганди и Неру почти не имела поддержки. Он непоколебимо верил в федеральную Индию, где все меньшинства надлежащим образом защищены. Мой дед умер от сердечного приступа в декабре 1942 года в возрасте сорока девяти лет, но в последний год пребывания на своем посту он успел подписать пакт с Джинной, цель которого состояла в том, чтобы не допустить всплеска жестоких религиозных эмоций со стороны Мусульманской лиги. Если бы он прожил дольше, то, вероятно, попытался бы предотвратить разделение Пенджаба. Но преуспел ли бы он в этом?
Фактически даже Джинна уже в июне 1946 года был готов согласиться на создание федерации, послав в Индию миссию лейбористского правительства. Именно Индийский национальный конгресс сделал принятие этого решения невозможным. Эта неудача привела к тому, что как раз за год до разделения в Восточной Индии начались стычки между индусами и мусульманами. В течение четырех дней августа 1946 года в Бенгалии было убито около 5000 человек, а почти втрое большее количество людей получили ранения. Обстановка в Пенджабе тоже накалилась, поскольку страх победил разум.
В апреле 1947 года моя мать, активный член Коммунистической партии, беременная моей сестрой на последних месяцах, оказалась дома одна. Внезапно в парадную дверь громко постучали. Она поспешила открыть ее и испугалась. Перед ней стоял огромный сикх. Он увидел тревогу на ее лице и все понял. Он хотел только спросить, где находится дом, расположенный на нашей улице. Моя мать показала ему где, сикх тепло поблагодарил ее и ушел. Она сгорала от стыда. Как могла она, радеющая за благо всех людей, отреагировать таким образом? Лахор на протяжении многих столетий был истинно многонациональным и космополитичным городом. Теперь и его граждан поразило безумие.