Сторож
Шрифт:
После вспышки на стенах зданий и асфальте остались только вечные отпечатки бегущих к спасению людей, так называемые «атомные тени», «тени Хиросимы». А после взрывной волны, разрушавшей все на своем пути, по городу пошел огненный шторм.
Люди вопили в ужасе, боясь не успеть добежать до убежища, не зная, что его уже загерметизировали. Первый поток проснувшихся набился в укрытие под завязку и, охранявший убежище сотрудник МЧС тут же задраил гермодверь.
Над паническим потоком горожан носились обезумевшие чайки, крича и предвещая беду. Голуби, напротив, забивались во все доступные им щели, куда они могли пролезть, а их примеру последовали вороны.
Люди мчались к насыпи между домов со всех сторон, когда земля вдруг ушла из-под ног, после чего одежда на них затрещала, сгорая вместе с кожей, превращаясь в уголь…
* * *
Когда падение остановилось, в наклонном спуске уже не было освещения. Володя почувствовал себя в невесомости. Следом, где-то вверху, мрак стал не таким непроницаемым, после чего тьма вновь захватила подземелье.
– Стас, цел?! – спросил Володя, доставая из кармашка на поясе небольшой фонарик.
– Це-ел… – простонал Станислав. – Башку разбил… как ты на наших ступенях морду.
Володя потрогал кость под левым глазом, помогая Станиславу подняться. Рассечение уже покрылось коркой.
– Это я не на ступенях, – объяснил Володя и зажег фонарь. – Это один мент меня автоматом за то, что я их впустил в метро…
Станислав зажег свой фонарь и размазал рукой кровь по ежику волос.
– Ты о чем? – не понял Станислав, поднимаясь. – Давай вниз, пока парни ждут.
– Громила один, старший сержант, врезал мне за то, что я задержал их на холоде, – не весело усмехнулся Володя. – Слушай, Стас, я наверху еще раньше почувствовал землетрясение, а потом нестерпимая вспышка чуть не выжгла мне зажмуренные глаза. Разве это был не удар? Я думал уже нанесли по городу… как бы это абсурдно не звучало… – быстро перебирая ногами, спросил Володя.
Ступени были примерно с метр шириной, но все равно в мельтешащем свете фонарей Володя цеплялся левым рукавом за металлоконструкции, ведь приходилось еще и пригибаться под нависающими бетонными перекрытиями.
– Мне кажется первый был удаленный, возможно, где-то на окраинах города, а второй… Добрались! С лестницы вправо, вокруг натяжной 6 , вдоль стенки, там камера! – прокричал скороговоркой Стас, свернув туда, где мелькнул проход в камеру гермозатвора.
6
Натяжная станция, – помещение, где обслуживается нижняя гребенка, механизмы натяжения эскалаторной ленты и порочней, их чистка и ремонт.
Гребёнка (верхняя и нижняя), – это, так называемые зубцы, в которые входят ступени эскалатора внизу своего пути, предотвращая попадание в механизм мусора. Такая же гребёнка есть в верхнем вестибюле, откуда выныривают ступени эскалатора, отправляясь вниз.
Володя выбежал в прямоугольное помещение с двумя двигателями поднятия затвора, который сейчас консервировал станцию. Слева три ступени вели на площадку с входом в помещение № 1 – натяжную станцию – а рядом, чуть правее, имелся проход на металлическую лестницу, выводившую к эскалатору перед поднятым затвором.
В дальнем левом углу камеры располагались двери шлюза, они были закрыты.
– Не дождались… – выдохнул Владимир.
Стас подбежал к ростовому входу, выкрашенному в черный цвет и не имевшему ни одной ручки или штурвала.
– Лёха! – заорал Стас и забарабанил тыльной стороной корпуса металлического фонаря. – Лёха, открывай!
По телу пробежали мурашки и, Володя поежился, представляя, что их теперь ждет, но в этот момент за мощными шлюзовыми дверями что-то зашумело, и люк отошел в сторону.
– Бегом внутрь! – рявкнул пожилой высокий мужчина.
Как его звали, Володя точно не помнил, вроде Игорь.
Короткая камера с глубокой нишей справа имела две двери прохода в коллектор и одну в дезактивационную камеру. Стас юркнул за Владимиром, и шлюз плавно закрылся, зашумев штурвалом. После того, как пожилой, седовласый эскалаторщик загерметизировал входной люк, Стас начал открывать противоположный.
– Так вот куда ведет эта черная дверь! – усмехнулся Володя, оказавшись в коллекторе, наблюдая, как Стас запирает шлюзовую камеру.
– Да, ты узнал тайну железной двери, – не весело улыбнулся пожилой работник и достал из бокового кармана робы оранжевую, плоскую, квадратную коробку индивидуальной аптечки и, открыв ее, вынул белый непрозрачный тубус.
Отвинтив крышку, высыпал на ладонь четыре таблетки и протянул парням.
– Так, давайте по две штуки проглотите, а то думаю радиации вы все-таки хапанули.
Володя немного замешкался, но глядя, как Стас быстро закинул их в рот и принял из рук спасителя пластиковую бутылку с водой, тоже взял предложенное средство защиты от радиации.
– А теперь пойдем наверх к дежурной, – сказал Станислав и зашагал по длинному коллектору.
Левая сторона коридора была покрыта канатами кабелей. Правая, на разных расстояниях друг от друга, располагала кабинеты разных служб, раздевалки и аппаратные. Коллектор тянулся под всей станцией и выводил к лестнице наверх на перрон, а также на второй и третий этажи к коридорам служебных помещений.
Поднявшись по лестнице, Стас по привычке достал пластиковую карту – БСК и хотел приложить к СКД 7 , но закрепленная на стене справа от двери плоская коробочка не горела желтым огоньком, оповещая о запертом замке, она, как и все оборудование была мертва.
– Вот незадача, – вздохнул Стас и толкнул дверь, та легко поддалась, открывая выход к первому пути.
– Товарищи, товарищи! – призывал женский голос.
Казалось, весь перрон был заполнен испуганными, возбужденными людьми.
7
СКД, – система контроля доступа
– Товарищи, успокойтесь! – все тот же женский голос.
Дежурная по станции стояла в окружении работников метрополитена, кому посчастливилось работать в эту ночь.
– Что произошло?!
– Где связь с городом?!
– Почему нет спасателей?!
Крики раздавались со всех сторон.
Володя осмотрелся. На станции включили дежурное освещение, но его не хватало, чтобы разглядеть другую сторону станции, где ее от поверхности отсекал герметичный затвор.
Слева на втором пути стояли поезда с открытыми дверями, в вагонах сидели женщины с детьми, пытаясь их успокоить.