Стоящий у Солнца
Шрифт:
— Да вот такие уж, — согласился гаишник. — А как за вами еще контроль наладить? Кто узнает, в горах человек или уехал? Тут все на глазах...
Он точно работал на Службу! И ездил советоваться к «егерю», как поступить с этим Русиновым. «Егерь» все понял и взял его в ежовые рукавицы.
— Беречь надо людей-то, — добавил гаишник. — С милиции спрашивают, вот и мы спрашиваем...
«Егерь» наверняка уже вышел на связь и доложил по команде, что бывший завлаб Института Русинов объявился в пределах региона, что снаряжен, судя по продуктам, надолго, что морочит голову отпуском и чистым воздухом. Через несколько
— А еще везде кричат — свобода личности! — заметил Русинов и босым выскочил на теплый асфальт. — Победа демократии!..
— Это еще не все, — сказал инспектор. — В Чердыни заедешь в турбюро и там зарегистрируешься. И получишь рекомендации, как вести себя в условиях горно-таежной местности и отдаленности.
— Во как! — усмехнулся Русинов: «егерь», по всей видимости, сидел в Чердыни, в этом турбюро, и пожелал познакомиться и «пощупать» его лично. Круто брали!
— В чужой монастырь со своим уставом не ходят, — назидательно сказал гаишник.
— Это верно! Да только я в Чердынь не собирался!
— Тогда в Красновишерске — все одно...
— Я и туда не хочу!
Инспектор развел руками, недоуменно свистнул:
— Где же ты рыбачить собрался? Сказал же — на Колве?
Он помнил каждое его слово!
— На Колве, да поближе где-нибудь...
— Все равно регистрироваться надо! — отмахнулся он. — Хоть в луже рыбу лови потом...
Гаишник сунул ему документы с ключами, выложил из своей машины номерные знаки и отправился на проезжую часть. Русинов прикрутил номера, убрал еду с капота и бесценные бумаги в рюкзак и, прежде чем сесть за руль, подошел к инспектору.
— Командир, скажи, пожалуйста... На кой ляд ты меня держал здесь семь часов? — спросил он с прямой откровенностью. — Сказал бы сразу все свои условия, и дело с концом. Я из-за тебя в баню опоздал!
— На кой? — поморщился он. — На кой... Откуда я знал, какие нынче будут условия? Все же меняется... А ты нынче — первая ласточка. Вот и ездил... На кой... Гляди, через недельку повалят!
— Ну, если так, — с некоторым удовлетворением бросил Русинов, хотя на душе опять заскребло: ездил «стучать»! Не может быть, чтобы в начале июня в горах никого не было из савельевской фирмы! У этих-то права не отбирали и фамилии не спрашивали, с почетом встретили, сопроводили, обеспечили беспрепятственный проезд, под козырек.
Выезжая на трассу, Русинов неожиданно увидел полное к себе равнодушие со стороны гаишника и стал отметать подозрения. Может, они на этом посту и не «стучат» вовсе. ГАИ могут использовать вслепую: прикажут изымать права у всех иногородних водителей, особенно из крупных городов и столицы, — они будут исправно отбирать. А что, зачем — не их ума дело. «Егеря» же сидят по своим местам и лишь управляют...
На следующий день утром он был в Чердыни...
Через этот древний город проходил Великий Северный путь, на котором «сидели» Строгановы, держали его в руках, а вместе с ним и все Зауралье. Они еще знали земные и небесные пути, имели представление о «перекрестках», ибо все города закладывали в этих точках. Они еще владели не только территорией, но и Пространством, четко осознавая себя владыками всего Северного Урала.
Русинов отыскал турбюро и по виду помещения сразу
Кроме всего, в пожароопасный период доступ в леса и горы прекращался вообще.
Без всяких разведчиков, тайных наблюдателей и «егерей», без специально подготовленных людей, имея под руками человек пять бойких и ходких парней, можно было управлять внутренней жизнью огромного пространства, куда бы уместились Италия, Франция, пара Австрий. Пустынные места сделали бы этих людей всесильными, а полномочия их — неограниченными. Власть такого турбюро, по представлениям европейской цивилизации — третьестепенной, пустяковой организации, созданной во имя сервиса и прислуги, для России могла быть неоспоримой и высшей. Как тут понять ее, Россию?..
И в другое время Русинов был бы благодарен такой власти.
Две девушки в обставленном мягкой мебелью кабинете пили чай. На столе стоял компьютер, в углу — телефакс — совершенно лишние вещи для районного турбюро. Все-таки кто же финансирует?.. Русинов заплатил деньги, получил путевку, красочно отпечатанную на хорошей бумаге, и за отдельную плату туристическую карту Северного Урала.
— Радиомаяк брать будете? — вдруг спросила одна из девушек.
— А зачем мне маяк? — изумился Русинов.
— Если заблудитесь — включите, — объяснила та. — Он легкий, портативный... Спасатели отыщут.
— Возьму! — решился Русинов. — Вдруг правда заблужусь!
Сервис тут был действительно европейский! Девушка выложила перед ним прибор размером с мыльницу, обтянутый кожей с поролоном.
— А как пользоваться-то? Уж научите! — сыграл он.
— Вот кнопка, — указала девушка. — Заблудились — нажали. И сидите на месте. Батарейки хватит на сутки. Через сутки вставите запасную, вот сюда.
— Отлично! — похвалил Русинов. — Наконец-то и к нам приходит цивилизация.
— С вас еще двести восемь тысяч!
— Сколько? — ахнул он.
— Это залог, — объяснила девушка. — Сдадите прибор — восемьдесят пять вернем.
Русинов отсчитал деньги, спрятал прибор в карман. Эта фирма не прогорит никогда...
— А сейчас к пожарнику на инструктаж! — распорядилась девушка и снова взялась на чашку с чаем.
Здесь оперативник Службы назывался «пожарник». Скорее всего, он и руководил работой турбюро.