Страдания и Звёздный свет
Шрифт:
Обнаженная до пояса, я, пошатываясь, приблизилась к этим стонам, исполненным болью, уперлась рукой в гладкий камень, оранжевый отблеск огня манил меня ближе.
Когда я достигла зияющего дверного проема, мой взгляд упал на умирающего человека, который лежал на еще одном каменном столе, а трое повстанцев снова и снова применяли к нему лечебную магию, в то время как Тайлер и София наблюдали за этим, слезы блестели на их щеках.
Еще один стон боли вырвался изо рта Ксавье, но он не проснулся, его глаза были закрыты, так как его тело начало ослабевать под угрозой этих мрачных
— Клянусь мощью небес, небеса пощадите, — пробормотала я, мой голос срывался на истерические рыдания, которые не принесли бы пользы ни одному фейри.
— Ты проснулась, — удивленно произнесла София, взяв меня под руку. — Они сказали, что дары твоего Ордена исцеляют тебя, но они думали, что это займет несколько дней…
— Нет времени для леденящих душу разговоров, — огрызнулась я, проводя тыльной стороной ладони по лицу, чтобы убрать слезы и сопли. Сейчас не время рассыпаться, как одуванчик в ветреное утро.
Я вошла в комнату, мои бегонии подпрыгивали, даже когда очередной приступ невыразимой боли пронзил меня изнутри. Но я игнорировала ее. Игнорировала все, кроме милого, любящего морковку жеребенка, который нуждался в моей помощи.
— Кто-то должен найти Василиска, — приказала я.
— Последний Василиск в Солярии был убит шесть лет назад, — ответил человек, которого я не знала и не стремилась узнавать, убирая руку с бока Ксавье. — И больше ничто не может его спасти. Боюсь, это…
Я ударила его по щекам струей воды, вылитой в форме рыбы, и зарычала на него со свирепостью того, кем я была. Адское чудовище, нацеленное на судьбу, от которой я отказываюсь бежать. Ксавье Акрукс не умрет здесь, на этом столе, кровоточащие раны от его отсутствующих крыльев и исхудавшее лицо — единственное, что останется от него после этого момента.
— Тогда найди ему противоядие Василиска, которое было собрано перед смертью, — прорычала я. — Иди и попроси его у Оскуров, если ты еще не знаешь, вот где тебе нужно искать. У них хранятся всевозможные сокровища, и они, без сомнения, смогут найти тебе это.
— Джеральдина? — спросила София, в ее водянистом взгляде мелькнула надежда, и она посмотрела на меня, словно у меня мог быть ответ на эту загадку. Моя бедная, бледная подруга-Пегас выглядела такой страдающей из-за своего дорогого Дома, что я знала, что ее любовь к Ксавье Акруксу так же глубока, как океанские теснины Гальгадона.
— Если ты хочешь сделать больше, чем смочить траву своими слезами, милая София, пожалуйста, иди и помоги этому парню в поисках. Я сделаю все возможное, чтобы помочь моему дорогому брату, пока ты не вернешься с тем, что ему нужно.
Я сместилась, прежде чем она успела ответить, низко опустив свою центральную голову и издав клыкастый вой, прежде чем приникнуть к проклятой тенями ране, которая разрывала Ксавье Акрукса на куски. В слюне Цербера была сила. Сила против ядов и токсинов, хотя и не такая большая, как у Василиска. Но я помогу ему пережить время, необходимое для того, чтобы найти лекарство, в котором он так отчаянно нуждался.
София и Тайлер поспешили из комнаты галопом, их потребность спасти своего милого жеребца наполняла их целью, и они рванули прочь в поисках
Ночь продолжалась, я лежала с Ксавьером, неустанно помогая ему своими дарами, и хотя он не просыпался, его лицо смягчилось, а стоны боли уменьшились. Все три моих уха были прикованы к твердому биению его сердца, и когда оно немного успокоилось, я обрела некое подобие силы, веры.
Он переживет это. Я сделаю это, независимо от того, какой путь пытались проложить для него звезды.
Сильный шум прервал мое молчаливое бдение, и я подняла голову со свирепым рычанием, заставив трех огромных мужчин в дверях остановиться, глядя на меня.
— Все в порядке, carina (п.п. милая), — пробормотал Данте Оскура, подняв руку, унизанную золотыми кольцами, как символ мира между нами. Он был громоздким зверем Дракона-перевертыша, его темные волосы были взъерошены, а лицо имело оливковый оттенок фаэтанского происхождения, на котором все еще текла кровь. Мне было грустно видеть его молодое, красивое лицо, искаженное горем битвы. — Я принес то, что тебе нужно.
— Дай им пройти, Джеральдина, — взмолилась София, и я увидела, как ее светловолосая голова скрылась за стеной вошедших мускулистых мужчин.
У них не было места, чтобы подойти к Ксавьеру, пока я оставалась в форме Цербера, поэтому я сместилась, мои глаза стали стеклянными, как зеркало упыря, и я отошла в сторону, чтобы татуированный мужчина и Лев-перевертыш могли пройти мимо меня.
— Вот, — добавила София мягким голосом, протягивая зеленый плащ, который я надела без особого шума, чтобы скрыть свою сладострастную наготу.
— У вас есть противоядие? — спросила я, усталость сквозила в каждом моем слове.
— Есть, — прорычал мужчина, покрытый диснеевскими татуировками, мрачно глядя на бедного Ксавье. Его каштановые волосы были завязаны в узел на макушке, и он облизнул губы, придвигаясь ближе к моему сводному брату, как будто чувствовал боль в воздухе.
Я открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но тут из-за пределов удерживающих нас стен раздался громкий крик, и мое сердце подпрыгнуло в благоговейной надежде, когда я уловила между этими криками одно предложение, которого было достаточно, чтобы зажечь во мне то, в чем я так отчаянно нуждалась: надежду.
— Королева возвращается!
Я выбежала из комнаты, где находился дорогой Ксавье, прежде чем смогла услышать еще что-нибудь, торопясь по древним коридорам и холодным каменным переходам в поисках выхода отсюда, где крики становились только громче.
Я завернула за угол как раз вовремя, чтобы увидеть, как крупная женщина-Минотавр в измененной форме распахнула тяжелую деревянную дверь, и помчалась к видневшимся за ней звездам.
— Моя леди! — воскликнула я, когда меня встретила толпа, и по направлению, в котором все они двигались, стало ясно, где сейчас стоит одна из моих королев.