Страдания и Звёздный свет
Шрифт:
— Я видела видение своих родителей на горе, — сказала она, и между ее бровями образовалась складка. — Они могли говорить со мной, как будто видели меня. Для них это было видение в прошлом, но для меня это было реальностью, — она коснулась своего сердца, как будто это причиняло ей боль, и я взял ее за руку, нежно поцеловав костяшки пальцев.
Она прильнула ко мне со вздохом, ее руки прошлись по моей груди, и она прижалась ко мне. Я обнял ее, и она приподнялась на цыпочки, пока наши рты не встретились
— Что случится, если я стану смертной? — прошептала она, когда наши губы оторвались друг от друга, и я прижался к ней, снова завладев ее ртом и пробормотав ответ между поцелуями.
— Ты не станешь.
Она снова отстранилась. — А кольца твоей пары тоже исчезнут? Или ты так и будешь тосковать по смертной, которую редко сможешь навестить?
— Блу, — прорычал я, взбешенный тем, что она даже заикнулась о таком будущем. — Я спасу тебя.
— А что, если уже слишком поздно? — испуганно спросила она.
— Тогда я найду способ вырвать свою магию из моей плоти и присоединиться к тебе в мире смертных, — сказал я, слова легко сорвались с моего языка. — Куда пойдешь ты, туда пойду и я. Разве я еще не достаточно ясно объяснил тебе это? — я прикусил ее нижнюю губу, и мои клыки выдвинулись, жажда крови поднялась и заставила меня отступить назад, чтобы я мог думать яснее.
Она обхватила меня руками, наклонив голову в одну сторону в знак подношения, и мое горло сжалось от желания.
— Нет, — прохрипел я.
— Сделай это, — потребовала она. — Я ненавижу видеть тебя таким. Тебе нужно питаться. Кроме того, если ты прильнешь к колодцу силы во мне, ты узнаешь, есть ли там что-то еще или Теневой Зверь забрал все. С тех пор как Лавиния заставила его снова питаться, я вообще не чувствую никакой силы.
Ее отчаяние узнать ответ на этот вопрос сломило мою решимость, а может, я просто был чертовски слаб, потому что умирал от желания почувствовать ее вкус на своем языке, и находился на грани безумия.
Я рванулся вперед, крепко прижимая ее к себе и со стоном вонзая клыки в ее открытую шею. Ее кровь покрыла мой рот, сладость солнечного света была приглушена темнотой теней. Я попытался подключиться к колодцу ее магии, и рык разочарования покинул меня, когда она не потекла ко мне автоматически. Глубоко внутри нее были тени, скрывавшие мой путь к этой силе, но когда я прижал к ним свою волю, требуя, чтобы они расступились передо мной, я наконец нашел ее. Ее магия коснулась моего языка, и я потерял свой гребаный разум, прижав ее к прутьям клетки, пока я крал ее для себя, интенсивная, огненная сила ее проникала в меня.
Она задыхалась, чувствуя то же самое, и ее тело все жарче разгоралось, словно живой огонь искрился на ее коже.
У нее было не так уж много запасов, поэтому, несмотря на то, как трудно было отстраниться, я, наконец, смог это сделать, оторвав клыки от ее кожи и подняв руку, чтобы
— Она все еще там, — подтвердил я, и она кивнула, надежда плясала в ее глазах. Это было такое чертовски приятное облегчение от хороших новостей, что мы оба улыбнулись.
— Ты фейри, Блу, и ты, черт возьми, останешься таковой. — Я поцеловал ее, поднимая на руки, а ее ноги обхватили мою талию. Она вцепилась в мою шею, снова целуя меня, ее улыбка придавала мне силы целой армии.
Мы собирались пройти через это. Нам просто нужно было держаться.
— Сегодняшний день был чертовски разрушительным, красавица, — сказал я. — Но знаешь, что продолжает повторяться в моей голове?
— Что? — спросила она, притягивая меня ближе и запуская руки в мои волосы.
— То, как ты выглядела, когда вогнала лезвие в горло Лайонела, — сказал я, крепче прижимая ее к решетке и обхватывая гладкую поверхность ее голых бедер, тени отступали везде, где я прикасался к ней.
Она прикусила губу, ее голова откинулась назад и прислонилась к прутьям, а дикий смех покинул ее. — Если бы я только ударила его по глазу, как планировала, может быть, он бы наконец-то умер.
— Если бы у тебя был полный доступ к твоей магии и Ордену, ты бы уничтожила его, Блу. Он гребаный трус, который не может противостоять тебе, как фейри, а если бы даже и противостоял, он знает, что он бы проиграл, — яростно сказал я, и она наклонила голову, чтобы посмотреть на меня.
— Ты всегда так веришь в меня.
— Ты — королева, которой суждено править. Я понял это в первый момент, когда увидел тебя.
— Ты долгое время отрицал это, — подколола она, и я ухмыльнулся.
— Мне нравится думать, что то, что я был твоим профессором-засранцем, подтолкнуло тебя к величию.
— Ох, правда? — она потрепала меня по щеке, и моя ухмылка только расширилась, этот маленький момент покоя распространялся вокруг нас, напоминая мне о том времени, когда я затащил ее на дно бассейна Акрукса. Это был наш маленький пузырек света, и никакая тьма не могла проникнуть туда. Он был только наш, пусть и очень кратковременным.
— Да, это и все те забавы, которые мы вместе проделывали тайком в кампусе, — сказал я, позволяя этим воспоминаниям заполнить меня до краев.
— Я скучаю по тем дням, — тихо сказала она, ее улыбка уменьшилась, и мое сердце упало вместе с ней.
— Они у нас еще будут, — настаивал я.
— Я очень, очень хочу в это верить, — сказала она, ее пальцы сжались в моих волосах.
Я провел рукой по ее боку, и она задрожала, прислонившись ко мне. — Я чувствую себя такой хрупкой в твоих объятиях. Я никогда не чувствовала себя такой раньше. Я так близка к смертной, что не могу этого вынести.