Страх открывает двери
Шрифт:
— Зато теперь есть!
— Пистолет-то не заряжен, приятель!
— Такие сказки рассказывайте кому-нибудь другому, — усталым голосом сказал я. — Вы держите его под подушкой только для того, чтобы перепачкать простыню маслом, не так ли? Если бы он не был заряжен, вы бы уже налетели на меня, как Чатанугский экспресс…
Я еще раз осмотрел комнату. Уютное холостяцкое жилье, почти пустое, но комфортабельное, хороший ковер, хотя и не такой пушистый, как у генерала, пара кресел, покрытых камчатной тканью, стол, маленькая кушетка и застекленный стенной буфет.
Я подошел к буфету,
— С вашего разрешения, разумеется…
— Странный вы человек, — сказал он холодно.
Как бы то ни было, я налил себе полный стакан. Мне это было необходимо. И у виски оказался как раз тот вкус, какой нужно. Редкий случай.
Я следил за Кеннеди, а он следил за мной.
— Кто вы, уважаемый? — наконец спросил он. Я совсем забыл, что моего лица почти не было видно. Я опустил воротник куртки и снял шляпу. Волосы были мокрые и прилипли к голове, но от этого, я думаю, не стали менее рыжими. Рот Кеннеди сжался в узкую линию. По выражению его глаз я понял, что он узнал меня.
— Тэлбот, — медленно проговорил он. — Джон Тэлбот. Убийца.
— Вы правы, — согласился я. — Убийца.
Он сидел, не двигаясь, и наблюдал за мной. Скорее всего, в голове его пронесся рой самых разнообразных мыслей, но ни одна из них не нашла отражения на лице — словно выпиленном из дерева лице индейца. Его выдавали только карие умные глаза: они не могли полностью скрыть его враждебности ко мне и холодной ярости, проглядывающей из их глубин.
— Что вам надо, Тэлбот? Что вы здесь делаете?
— Иными словами, почему я не уношу ноги?
— Зачем вы вернулись? Не знаю, с какой целью они заперли вас в доме во вторник вечером. Вы сбежали так ловко, что вам не пришлось убирать кого-то с вашей дороги, иначе мне было бы известно об этом. Может быть, они не знают о побеге? Скорее всего, так, иначе я бы тоже знал это. Вы пользовались лодкой. Это я могу сказать наверняка, так как от вас пахнет морем и на вас такой дождевик, которыми пользуются моряки. Вы отсутствовали несколько часов и промокли так, что даже простояв полчаса под водопадом, не смогли бы промокнуть сильнее. И все же вернулись. Убийца, человек, которого разыскивает полиция. Весь этот спектакль чертовски подозрителен и непонятен.
— Да, все чертовски запутано, — согласился я. Виски было отличным и, впервые за многие часы, я почувствовал, что наполовину возвратился к жизни. Он был очень неглупым, этот шофер, и соображал трезво и быстро. Я снова заговорил.
— Слушайте, а что это за странная компания, на которую вы здесь работаете?
Он промолчал, но я и не ожидал ответа. Будь на его месте, тоже не стал бы тратить время на то, чтобы обсуждать своих хозяев и их дела со случайно оказавшимся в доме убийцей. Я решил пощупать его с другой стороны.
— Эта смазливая генеральская дочка, хорошенькая шлюшка, не правда ли? Попадание в самую точку! Он вскочил с кровати, глаза загорелись яростью, руки сжались в тяжелые, как гири, кулаки. Он был на полпути ко мне, прежде чем вспомнил, что пистолет направлен ему в грудь.
— Хотел бы я, чтобы вы, Тэлбот, повторили все это, но без пистолета в руке. — тихо сказал он.
— Вот так-то лучше, — усмехнулся я и одобрительно посмотрел на него. — Наконец-то вижу у вас какие-то признаки жизни, и они совершенно явно свидетельствуют о том, что вы иного мнения о девушке. Реакция человека может сказать больше, чем слова. Если бы я спросил, какого вы мнения о мисс Мэри Рутвен, вы или вообще не проронили бы ни слова, или послали бы меня ко всем чертям. Я тоже не считаю мисс Мэри девицей легкого поведения. Более того, я знаю, что она не такая. Я считаю ее милым ребенком, действительно считаю ее отличной девушкой.
— Уж конечно, — в голосе зазвучали горькие нотки, но в глазах я впервые уловил нечто похожее на удивление. — Именно поэтому вы и напугали ее до смерти в то утро.
— Весьма сожалею об этом, искренне сожалею. Но поверьте, у меня не было другого выхода, Кеннеди. Не было выхода, хотя совершенно не по той причине, которую принимаете в расчет лично вы или любой из банды убийц, находящейся в этом доме, — я налил в стакан остатки виски, посмотрел, на него долгим пристальным взглядом и бросил ему пистолет.
— Может, поговорим?
Такого поворота он не ожидал, но быстро овладел собой. Он спокойно взял пистолет, посмотрел на него, потом — на меня, помедлил, пожал плечами и, наконец, усмехнулся.
— Думаю, что пара лишних пятен не испортит вконец моей простыни! — Он сунул пистолет под подушку, подошел к столу, наполнил оба стакана и выжидающе остановился.
— Только не подумайте, что я просто пользуюсь ситуацией, — начал я. — Я слышал, как Вайланд убеждал генерала и Мэри избавиться от вас. Я понял, что вы потенциальная угроза для Вилэнда, генерала и всех остальных. Из того, что мне довелось услышать, понял, что вы не в курсе тех делишек, которыми они занимаются. А вы знаете, что здесь творятся какие-то странные дела.
— Я всего лишь шофер… А что они ответили Вайланду? — По тому, как было произнесено это имя, я понял, что он питает к Вайланду далеко не нежные чувства.
— Они уперлись и наотрез отказались!
Это ему было приятно слышать. Он, правда, постарался выглядеть равнодушным, но это ему не удалось.
— По-видимому, вы недавно оказали семье Рутвенов большую услугу, — продолжал я. — Застрелили пару бандитов, которые пытались похитить Мэри.
— Мне повезло… — Я подумал, что ему, видимо, всегда везло там, где дело шло о быстрой и энергичной реакции. — Но ведь я в первую очередь телохранитель, а не шофер. А мисс Мэри — лакомый кусочек для любого гангстера и охотника до легкой наживы… Но сейчас я уже больше не телохранитель, — закончил он отрывисто.
— Я видел вашего преемника, — кивнул я. — Валентино. Охранник хоть куда!
— Валентино? — Он усмехнулся. — Это Эл Грунтер. Но имя Валентино, пожалуй, подходит ему больше. Я слышал, вы повредили ему руку?
— А он мне ногу. Сейчас она вся сине-багровая. — Я задумчиво посмотрел на него. — Забыли, что говорите с убийцей, Кеннеди?
— Вы — убийца! — сказал он кратко.
Наступило долгое молчание. Потом он оторвал от меня взгляд и уставился в пол.
— Вспомнили о полицейском офицере Донелли? — спросил я.