Страх высоты
Шрифт:
– Он сказал, что не виноват, и я ему верю, верю! А она угрожала ему.
Мазин вопросительно глянул на Инну.
Та ничего не опровергла, только пожала плечами и сказала:
– Эта девушка преувеличивает, конечно, но ее можно понять.
– Предположим, - согласился Мазин.
– Что же произошло после того, как ушла Инна Константиновна?
– Я вышла.
– Тихомиров удивился?
– Еще бы! Или нет... закрыл лицо руками.
– Ты все слышала?
– спросил.
– Да.
– И что ты поняла?
–
– Я это заслужил.
– Но ты не мог ничего украсть! Не мог! Я же знаю!
– Да, я не вор. Ты веришь мне?
– Как же я могу тебе не верить!
– Спасибо!
Он поцеловал мне руку.
– А теперь уходи!
– Я не могу оставить тебя сейчас.
– Нет, уходи. Я должен обдумать свое катастрофическое положение. Меня ждет позор и гибель.
– Она не скажет!
Нет, она скажет, она будет мстить мне. У меня нет выхода.
– Что ты задумал?
– Ничего.
– Что ты задумал?
– Пока ничего. Мне нужно решить. Иди, пожалуйста.
– Я не могу оставить тебя одного.
– Одному мне будет лучше. Я не хочу никого видеть!
– Даже меня?
– Мне стыдно перед тобой.
– Хорошо, я уйду, чтобы ты успокоился, но знай и помни, что бы ни случилось, я всегда с тобой.
– Спасибо, Светлана!
– Обещай мне, что ты не сделаешь никаких глупостей.
– Что ты! Я просто должен отдохнуть, а завтра мы все обсудим вместе.
– Обещай мне! Ведь ты настоящий ученый. Ты должен беречь себя. Обещаешь?
– Обещаю...
– Я поверила ему, но он не сдержал слова.
– Вы ушли?
– Мазин вернулся к фактам.
– Он так настаивал! Я хотела быть с ним, но я знала, что он не любил перекладывать свои беды на других. Он одолевал их сам. Всегда. А на этот раз...
"Сейчас заплачет, - решил Мазин, и в самом деле глаза Светланы снова начали наполняться слезами.
– Как у йогов: управление функциями!"
Этими прозрачными глазами Светлана смотрела на Инну.
– Поэтому я и послала записку. Я, конечно, неправильно поступила. Я должна была сама рассказать, но я не знала, как вы отнесетесь, а вы должны были узнать все, должны были, чтобы наказать ее, потому что она погубила человека! Я думала, что это ее записка, потому что она все время изводила Антона. Пусть я неправильно поступила, но вы должны ее наказать, должны!
– За что?
– Как "за что"?
– Чтобы наказывать Инну Кротову, необходимо, во-первых, доказать, что Антон Тихомиров покончил с собой, а во-вторых, и это тоже немаловажно, что упреки Кротовой были безосновательными, а работа Тихомирова носила вполне оригинальный характер. Все это требуется доказать. Вот если бы у нас была тетрадка и мы могли бы сравнить ее с текстом диссертации... Но тетради-то нет.
– Мазин посмотрел на Светлану. Та сжимала замок сумочки.
– Видимо, ее сжег Тихомиров. Вы видели его последней, Светлана. Не проясните ли еще этот вопрос?
Ответить она не успела.
– Неужели вы всерьез полагаете, что Инну могут судить?
– перебил Рождественский.
Мазину стадо трудно.
– Если Светлана выступит свидетелей. Она, повторяю, видела Тихомирова последней.
– Неправда. Последним его видел я.
Это было неожиданно. Теперь уже Рождественский, а не Светлана оказался в центре внимания.
– Вы шли неправильным путем, когда связали меня в своих умозаключениях с моей машиной. Я приезжал на такси, - сказал он Мазину с нервной решимостью.
Тот кивнул по возможности вежливо.
– На машине поехала Инна. Я остался ее ждать. Я нервничал, даже жалел, что рассказал ей обо всем. Пошел в ресторан, взял бутылку коньяку и вернулся не на дачу, естественно, а на квартиру Инны. Ее еще не было, а времени прошло много. Что оставалось делать? Я мог предположить все, что угодно. И я не выдержал, поехал сюда сам. Я не хотел говорить об этом и мог бы смолчать и сейчас, но я не ожидал, что наш разговор так повернется. Конечно же, Инна абсолютно ни в чем не виновата. Виноват этот негодяй. И если ей угрожает суд, я должен сказать правду. Я видел этого подонка последним, и он не помышлял о самоубийстве. Если б не вмешалась судьба, он пережил бы нас всех. Я готов подтвердить это в любом суде. И доказать, что он украл труд профессора Кротова, потому что я видел и тетрадку, и автореферат.
Мазин ожидал протеста Светланы, но та сидела, как в рот воды набрав. "Чем же он так ее удивил?"
– Возможно, вы видели тетерадь, но куда она девалась?
– Он уничтожил ее.
– Тихомиров?
– Да.
– Вы в этом уверены?
– Абсолютно. Он сжег ее перед моим приходом. Вот зачем ему потребовалось остаться одному, и вот что он собирался обдумывать!
– Расскажите подробно, - повторил Мазин слова, которые повторял неоднократно. Правда, на этот раз без напора.
– У меня, как вы понимаете, тоже был ключ от квартиры. Это, между прочим, моя квартира, и я никогда не прощу себе, что пустил сюда этого проходимца.
– Не нужно давать воли эмоциям. Мы же договорились.
– Совершенно верно. Но я не открыл дверь ключом. Я позвонил. Я думал, что здесь еще могла быть Инна, и не хотел врываться непрошеным. Он отворил мне не сразу Тут все слышно из клетки. Я слышал его шаги на кухне, потом он открыл кран и только тогда подошел к двери...
– Кто там?
– Это я.
– Игорь?
– Ты один?
– Как видишь.
Он действительно был один. Я опоздал и разъехался с Инной. Из кухни пахло горелой бумагой, но я не сразу обратил на это внимание. Мне было не до сантиментов. Я пришел говорить с ним и не собирался играть в бирюльки.
У тебя была Инна?
Он собирался соврать, но понял по моему тону, что этого делать не стоит:
– Откуда ты знаешь?
– Она поехала к тебе после разговора со мной.
Антон спросил нагло: