Страхи Стихии в Чертовой Чаще

Сандерсон Брендон

Анна всё ещё следила за Страхами, теперь бесстрастно бродившими меж деревьев.

— Что должно случиться, чтобы ты в чём-то увидела не удачу, а чудо?

— Должно случиться чудо. Ладно, пойдем, натянем на них по второму мешку.

Это делалось на всякий случай, ведь самое страшное — это кровь. Бегство притягивало Страхов, но не сразу. Огонь возбуждал их мгновенно, но вместе с тем ослеплял и сбивал с толку.

И только кровь… пролитая со злости… одна лишь капля, попавшая в атмосферу, заставляла Страхов убивать не только напавшего,

но и всё живое вокруг.

Стихия проверила у каждого бандита пульс. Его не было.

Они оседлали лошадей и взгромоздили на них трупы бандитов, включая часового. Спальные мешки и прочую утварь они тоже захватили. К счастью, у бандитов оказалось немного серебра. Законы позволяли забирать вещи преступников себе, если, конечно, разыскивали их не за краденое. В случае Честертона, властям нужна была только его голова. И далеко не только властям.

Стихия привязывала трупы к сёдлам, и вдруг замерла.

— Мама! — шепнула Анна, заметив то же самое. Шорох листвы. Они убрали с пиалы ткань. Свет от неё и пиалы бандитов осветил восемь человек на лошадях — мужчин и женщин.

Сразу видно, что горожане — новенькие одежды и манера озираться на Страхов. Стихия сделала шаг вперед, сожалея, что в руках у неё не оказалось молотка — с ним она выглядела бы хоть как-то угрожающе. Но молоток был в мешке, повязанном на голове Честертона. На нем была кровь, и нельзя было его вынимать, пока она не высохнет, или пока они не доберутся до какого-нибудь безопасного места.

— Поглядите-ка, — произнёс первый наездник. — А я не поверил Тобиасу, когда он вернулся с разведки, но кажется это правда. Пятеро бандитов Честертона убиты двумя поселенцами?

— Ты кто? — спросила Стихия.

— Малыш Рэд, — он коснулся своей шляпы кончиками пальцев. — Я выслеживал эту добычу целых четыре месяца. Не знаю, как тебя и отблагодарить за услугу.

Он сделал знак нескольким своим людям слезть с лошадей.

— Мам! — шепнула Анна. Стихия пристально смотрела в глаза Рэда. У него в руках была дубина, а одна из женщин за его спиной держала в руках арбалет новой конструкции с тупоносыми стрелами. Они быстро заряжались и мощно стреляли, при этом не проливали кровь.

— Отойди от лошадей, дочка, — приказала Стихия.

— Но…

— Отойди.

Стихия отпустила поводья ведомой ею лошади. Троё незнакомцев повели лошадей. Один из них с ухмылкой поглядывал на Анну.

— А ты не глупа, — Рэд изучал взглядом Стихию, облокотившись на луку седла. Мимо неё прошла одна из женщин, тянувшая за поводья лошадь Честертона с его же трупом на седле.

Стихия подошла к лошади, положив руку на седло. Растерявшись, женщина посмотрела на своего начальника. Стихия вынула из чехла нож.

— Поделись с нами, — произнесла Стихия, пряча его в рукаве. — За нашу работу. Четверть, я больше не прошу.

— Разумеется, — Рэд улыбнулся одной из тех фальшивых улыбок, которые часто изображают на портретах. — Четверть твоя.

Стихия кивнула. Она провела ножом по одной из веревок, которыми

Честертон был привязан к седлу. В этот момент женщина потянула за собой лошадь, и разрез на верёвке получился глубоким. Стихия сделала шаг назад и положила руку на плечо Анны, вместе с тем украдкой возвращая оружие в ножны.

Рэд вновь коснулся шляпы, и в следующий момент охотники за головами уже удалялись в сторону дороги.

— Четверть? — шепнула Анна. — Думаешь, он заплатит?

— Сомневаюсь, — ответила Стихия, набрасывая на плечи рюкзак. — Нам повезло, что он вообще нас не убил. Пойдём.

Она двинулась вглубь Чащи. Анна шла рядом. Обе шагали осторожно, по правилам.

— Думаю, тебе пора вернуться в пристанище.

— А ты куда?

— Возвращать добычу.

Чёрт подери, она же Первопроходец! Какому-то бастионскому щёголю не забрать то, что принадлежало ей.

— Срежешь через белый луг чтобы догнать их. Ну, а дальше? Их слишком много, мама.

— Придумаю что-нибудь.

От этого чёртового трупа зависела свобода и жизнь её дочерей. Она не позволит ему раствориться, словно призраку. Страхи, совсем недавно готовые наброситься, бродили мимо и, смущаемые людским присутствием, отплывали подальше.

Думай, Стихия. Здесь что-то не так, совсем не так. Как они нашли лагерь? По свету? Или по голосу? Они сказали, что преследовали Честертона уже несколько месяцев. Почему тогда она не слышала о них раньше? Слишком они выглядели «с иголочки», слишком свежими для тех, кто месяцами бродит по этим местам.

Эти размышления наталкивали её на выводы, признавать которые не хотелось. Только один человек знал, что сегодня она охотится, и видел её приготовления. Только у одного человека была причина завладеть Честертоном. У Богограда.

«Надеюсь, что ошибаюсь, — подумала она. — Если за этим стоишь ты…».

Они продирались сквозь Чащу в непролазных местах, где ненасытная крона деревьев днём поглощала весь свет, оставляя почву под собой мертвой. Страхи, словно слепые стражники, несли дозор в этих лесных залах. Рэд и его охотники были горожанами. Значит, они не сойдут с дороги — в этом её преимущество. Говорить, что Чаща была к поселенцам дружелюбнее, чем к другим, всё равно, что говорить, что знакомое море чем-то безопаснее незнакомого.

Стихия была в этих морях опытным моряком. Она умела ходить по ним лучше любого бастионца. И сейчас, кажется, пришло время устроить шторм.

Белым лугом поселенцы называли участок дороги с тянувшимися вдоль него грибными полями. Идти туда пришлось целый час, и к концу пути бессонная ночь начала для Стихии сказываться. Но, отбросив усталость, она старалась бодро шагать по полю. Пиала отбрасывала слабые тени на деревья и морщинистую землю.

Основная дорога делала большой крюк и приходила сюда. Если охотники направлялись в Ластпорт или любой другой близлежащий город, то эта дорога для них — единственный путь.