Стракен
Шрифт:
Конечно же, она пришла удостовериться также, как идут дела у него. Он уже представлял картину ее реакции.
— Где она? — спросил он.
— Снаружи палатки, — ответил его помощник. Он подождал, пока Пид проглотит эту информацию, чувствуя себя довольно неловко из-за того, что пришлось сообщить об этом. — Она ждет, когда вы пригласите ее внутрь. Я сказал ей, что сначала должен вас разбудить.
Она бы разбудила меня совсем по-другому, будь у нее такая возможность, подумал Пид. Он уже представлял ее рассерженное лицо, слышал обличающий его голос. Он знал, что произойдет, с такой же уверенностью, как свое собственное имя.
— Не будем заставлять ее ждать, — сказал он.
Он встал, поправляя
Затем полог шелохнулся, раздвинулся и она вошла внутрь, золотой свет отражался от ее позолоченного платья, ее бледной янтарной кожи и длинных светлых волос. Она была настолько прекрасна, что у него перехватило дыхание, как обычно и бывало всегда, заставляя его сожалеть о том, чего, как он вдруг осознал, у него никогда не будет. Это осознание поразило его. Арлинг была Королевой, она всегда была предназначена стать Королевой. Думать о том, что между ними могло что-то быть, было фантазией, которая не имела ни малейшей связи с реальностью.
— Здравствуй, Пид, — произнесла она, приближаясь и протягивая свою руку.
Он склонился, чтобы поцеловать ее, затем отвесил низкий поклон из уважения и согласно протоколу:
— Моя госпожа.
Она на мгновение посмотрела на него, ничего не говоря. Затем скрестила перед собой руки и слегка приподняла подбородок с неким повелевающим жестом:
— Что ты хочешь сказать в свое оправдание, Пид?
Он покачал своей головой:
— Ничего.
— Ничего? Я надеялась, что ты сможешь что-то придумать. Хотя, не знаю, почему. Ничего? — Она кинула на него ледяной взгляд. — Когда я услышала, что случилось с Кирисом и Венклингом, я бы убила тебя, если бы смогла дотянуться. Я бы сделала это даже не раздумывая. Мои сыновья, Пид. Тебе же поручили о них заботиться.
— Знаю, — ответил он. — Я подвел тебя.
— Ты подвел меня. Ты подвел их. Ты подвел своего Короля. И ты подвел самого себя. — Она немного помолчала. — Я до сих пор зла на тебя. Я в ярости. Но не по тем причинам, как раньше. Знаешь, почему?
Он покачал головой, чувствуя себя глупым и слабоумным.
— Потому что Драмандун рассказал мне то, что ты, скорее всего, не расскажешь никому. Вряд ли он хотел этого, но я вижу гораздо больше, чем мне говорят. Когда он рассказал мне, что мои сыновья и мой муж погибли, а эльфийский флот уничтожен, я спросила, а что случилось с тобой. Он сказал, что ты жив. Он рассказал, как ты собрал всех уцелевших и добился убедительной победы над войсками Федерации, посланными добить остатки наших рассеянных подразделений. Он очень тобой гордился. Он успел сказать, что не будь тебя, Федерации, возможно, удалось бы уничтожить всю армию.
Она замолчала, изучая его лицо.
— Я спросила его, как же так случилось, что ты оказался во главе эльфийской армии. Если мои муж и сыновья погибли, почему ты остался в живых? Я спросила, почему, являясь капитаном Дворцовой Стражи и защитником Короля и его семьи, ты не погиб вместе с ними. Как такое могло случиться?
Он кивнул:
— И он рассказал тебе, что Король отстранил меня от моих обязанностей как раз перед тем, как отправиться в атаку.
— За твое упорство, что он совершает ошибку, нападая на Федерацию, что неправильно трактует то, что со всей очевидностью указывает на ловушку, но особенно, что мои сыновья не должны лететь вместе с ним. За твое признание, что Кирис и Венклинг оказались пешками в его глупой, глупой игре, куклами, которых берет с собой на борт их отец, которого, в основном, волновало лишь то, чтобы они выросли такими же, каким был он, хотя всем было ясно, что это плохая идея, что они никогда даже отдаленно не будут на него походить.
Она подняла палец и указала им на него:
— Но ничто из этого не изменит того, что мои сыновья погибли из-за тебя. Ты не справился, потому что тебе не удалось перехитрить Келлена, чтобы этого никогда не случилось. Тебе была известна его склонность к поспешным поступкам, к необдуманным действиям. Ты знал, каким он был. Но в тот момент ты действовал, не подумав как следует. Ты говорил так, как тебе подсказывал разум, хотя знал, что это не подействует, и ты сам добился отстранения себя от твоих обязанностей. Нет, ничего не говори! Никакие твои слова теперь не помогут! На тебе лежала ответственность за моих сыновей! Ты позволил им умереть, Пид! Ты поставил их в положение, из которого они не могли сами вырваться, а потом ты поставил себя в такое положение, в котором не мог им помочь. Для тебя было бы лучше, если бы ты погиб вместе с ними. По крайней мере, тогда я бы смогла тебя простить. Теперь же этого никогда не произойдет. Я никогда не прощу тебя за это. Никогда!
Он стоял перед ней, униженный и покрасневший, под тяжестью ответственности, которую она возложила на него, огромной, почти непереносимой. Он знал, что сделал все, что было в его силах, однако она заставила его почувствовать, что этого было недостаточно.
— Итак, теперь ты герой эльфийской армии, а мои сыновья мертвы, — тихо продолжила она. — Ты притворялся капитаном Дворцовой Стражи, когда, по правде говоря, был отстранен от командования несколько дней назад. Позор тебе.
Он сделал глубокий вдох:
— Я сделал то, что считал нужным для спасения армии. Я не выбирал притворяться тем, кем я был, это произошло в силу обстоятельств и необходимости. Я не прошу простить меня, а лишь постараться понять. — Он помолчал. — Я сразу же покину свой пост и пусть кто-то другой займет мое место.
— О, я так не думаю! — накинулась она на него. — Покинуть пост, чтобы вся эльфийская армия просила о твоем возвращении? Уйти в отставку, чтобы избежать других обязанностей и исполнения долга?
Он в изумлении уставился на нее:
— Это было не мое намерение…
— Молчать! — резко окрикнула она. Он аж вздрогнул от того, с какой силой она произнесла эти слова. Он замер от ее взгляда, в котором отражалась злость. — Ни слова, пока я сама не спрошу. Ни единого слова.
От этих слов он так похолодел, как будто на Преккендорране вместо лета наступила зима. Он выдержал ее взгляд и ждал продолжения.
— Ты завоевал сердца моих эльфийских охотников, — произнесла она почти шепотом. — Ты завоевал их и теперь тебе придется делать все, чтобы не разочаровать их так, как ты разочаровал меня. Ваден Вик говорит, что сегодня ночью намечается контратака. Ты в этом участвуешь?
— Когда стемнеет, я отправлюсь в лагерь Федерации вместе с несколькими своими бойцами и уничтожу тот воздушный корабль и его оружие.
Теперь настала ее очередь уставиться на него:
— Ты на самом деле думаешь, что сможешь это выполнить?
Он устало покачал головой:
— Я это сделаю или умру.
— Достаточно честно, — сказала она. — Я посчитаю это за обещание и ты его сдержишь. Однако, выслушай меня. Если ты выживешь, если каким-то образом тебе удастся вернуться живым, если ты сможешь положить конец угрозе этого оружия, которое убило моих сыновей, я забуду все, что случилось. Никто из нас больше не заговорит об этом. Но твоя служба трону окончена. Ты немедленно уйдешь в отставку с должности капитана Дворцовой Стражи. Можешь указать любую причину, какую пожелаешь, лишь бы это не затрагивало моего имени. Ты соберешь все свои вещи и покинешь Арборлон. Ты сможешь отправиться куда тебе угодно в Западной земле, но так, чтобы я больше никогда снова тебя не увидела. Ясно?