Страна багровых туч. Глиняный бог
Шрифт:
— Профессор… университи ов Кэмбридж… Роберт Ллойд. На борту корабля “Стар”… Ужасная авария…
Они заговорили по-английски.
— Мы идем к вам по пеленгу, — сообщил Лист.
(“Смельчак!” — Дауге широко раскрытыми глазами взглянул на Юрковского.)
— Спасибо, большое спасибо… Вы где?
— Полчаса назад снялись с международной базы на Фобосе.
Горестный крик раздался в ответ:
— Вам не успеть!.. Нет-нет, вам не успеть! Мы обречены…
— Постараемся успеть. За нами готовятся к вылету аварийные космотанкеры. Мы снимем вас с вашего…
— Не успеть. — Голос англичанина звучал теперь почти спокойно. —
— Да где же вы? Координаты?
— Гелиоцентрические координаты…
Профессор назвал какие-то непонятные Быкову цифры. Наступило молчание. Слышно было, как Ермаков и Богдан торопливо шуршали бумагой, затем зажужжала электронная счетная машина.
— Это в поясе астероидов. Треть астрономической единицы от Марса, — сообщил наконец Крутиков.
— Пятьдесят миллионов километров, — угрюмо проговорил Юрковский. — Даже “Хиус”, и даже находясь у Марса, не успел бы.
Он поднялся и опустил руки по швам.
— Мне все ясно, — раздался голос Листа. — Нет ли какой-нибудь возможности продержаться хотя бы десять часов? Подумайте.
— Нет… Глицериновые анестезаторы разрушены… Воздух непрерывно утекает — видимо, в оболочке корабля микроскопические трещины…
После короткой паузы профессор добавил:
— Нас осталось двое… и один из нас без сознания.
— Мужайтесь, профессор!
— Я спокоен, — послышался нервный смешок. — О, теперь я совершенно спокоен!.. Мистер Лист!
— Слушаю вас, профессор.
— Вы последний, кто слушает мой голос.
— Профессор, вас, вероятно, слушают сотни людей…
— Все равно, вы последний человек, с кем я говорю. Через какое-то время вы найдете наш корабль и наши тела. Прошу и заклинаю вас передать все материалы, собранные в этот рейс нами, в распоряжение Международного конгресса космогаторов. Вы обещаете?
— Я обещаю вам это, Роберт Ллойд!
— Все, кто слушает нас, будут свидетелями… Материалы я кладу в портфель… портфель крокодиловой кожи… вот так. Он будет лежать на столе в рубке. Вы слышите меня?
— Я вас хорошо слышу, профессор.
— Вот так. Заранее благодарен вам, мистер Лист. Теперь еще одна просьба. На Земле, когда вы вернетесь… вернетесь… — Последовала пауза, слышалось частое всхлипывающее дыхание Ллойда. — Простите, мистер Лу… Когда вы вернетесь, вас, вероятно, навестит моя жена, миссис Ллойд… и сын. Передайте им мой последний привет… и скажите, что я был на посту до конца. Вы слышите меня, мистер Лист.
— Я слышу вас, профессор.
— Вот и все… Прощайте, мистер Лист! Прощайте все, кто меня слушает! Желаю всем счастья и удач!
— Прощайте, профессор. Я преклоняюсь перед вашим мужеством.
— Не нужно таких слов… Мистер Лист.
— Слушаю вас.
— Пеленгатор будет работать без перерыва.
— Хорошо.
— Люки вы найдете открытыми.
Пауза.
— Хорошо, профессор.
— Вот, кажется, все. Уанс мо, гуд бай!
Наступила тишина.
— Мы… никак не успели бы? — спросил Быков, еле шевеля одеревеневшими губами.
Никто не ответил. Молча спустились они в кают-компанию, молча расселись по углам, стараясь не глядеть друг на друга. Скоро к ним присоединились Ермаков с Крутиковым. Быков едва сознавал, что делается вокруг. Мысли его были прикованы к картине, услужливо нарисованной воображением: хрипя и задыхаясь, седой человек ползет по коридору, открывая одну за другой массивные стальные двери. Перед
— Алексей Петрович!
Быков вздрогнул и оглянулся. Ермаков озабоченно наклонился над ним:
— Ступайте-ка в свою каюту и постарайтесь уснуть.
— Иди, Алексей, иди. На тебе лица нет, — сказал Дауге.
Быков послушно встал и вышел. Проходя мимо трапа, ведущего в рубку, он услыхал, как Богдан монотонно повторял:
— Вэ—шестнадцать, Вэ—шестнадцать, я “Хиус”. Вэ—шестнадцать, я “Хиус”. Даю настройку…
В кают-компании Ермаков сказал со вздохом:
— Я встречал Роберта Ллойда. Недавно. Хороший межпланетник. Незаурядный ученый…
— Светлая ему память! Он хорошо держался, — тихо проговорил Юрковский.
— Светлая ему память…
После короткого молчания Дауге вдруг вскочил на ноги:
— Черт знает что! Мне кажется, что мы застыли на месте. Провалились куда-то, и нас засыпало…
— Не паникуйте, Дауге, — устало усмехнулся Ермаков.
Обедать никто не захотел, и скоро Ермаков первым поднялся, чтобы идти к себе. Крутиков положил руку на плечо Юрковского и сказал виновато:
— Похоже на то, что ты был прав, Володя.
— Пустяки, — проговорил тот. — Но вот вам еще одна загадка, товарищи.
Все вопросительно поглядели на него.
— В чем дело?
— Лист сказал, что у него только направленный передатчик, так?
— Так.
— А ведь мы хорошо слышали его.
Михаил Антонович раскрыл рот и растерянно оглянулся на Ермакова.
— А почему бы и нет? — спросил Дауге.
— А потому, дружок, что “Хиус” по отношению к Лу находится совсем в другом направлении, нежели корабль Ллойда. Направленный радиолуч никак не должен был бы добраться до нас.
Дауге взялся за голову:
— Достаточно загадок! Это уже, наконец, невыносимо!
Но Ермаков и Михаил Антонович сейчас же отправились в рубку, захватив с собой Юрковского.
ВЕНЕРА С ПТИЧЬЕГО ПОЛЕТА
Связь наладилась через сутки так же неожиданно, как и прервалась. По-видимому, “Хиус” миновал “заколдованное место” — странную область в пространстве, обладающую неизвестными еще свойствами в отношении радиоволн. В кают-компании много спорили об этом неслыханном явлении, было выдвинуто несколько предположений, в том числе и явно нелепых (так, Дауге объявил, что все члены экипажа стали жертвами массового психоза), а Юрковский принялся разрабатывать гипотезу каких-то четырехмерных отражений, пытаясь с помощью лучшего на борту математика Михаила Антоновича Крутикова ввести “физически корректное понятие точки пространства”, через которую электромагнитные колебания проходили бы только в одну сторону. Что же касается Быкова, то первое время он чувствовал себя оскорбленным равнодушием товарищей к гибели Ллойда. Ему представлялось чуть ли не кощунством разговаривать о теориях и формулах уже через два часа после того, чему они были свидетелями. Катастрофа “Стара” произвела на него громадное впечатление. Оглушенный и подавленный, бродил он по планетолету, с трудом заставляя себя отвечать на вопросы и выполнять мелкие поручения Ермакова.