Страна грез

Дессен Сара

– Маргарет О`Корин – твоя мать? – поинтересовалась она, и я с трудом сглотнула, внезапно почувствовав комок в горле.

– Да, - сказала я, чувствуя на себе её оценивающий взгляд, и пытаясь понять, в мою ли пользу оценка.

Она кивнула и чуть пригубила вино, поставив затем бокал на столик позади нее.

– Ладно, иди, - устало сказала она сыну, махнув рукой в сторону широкой лестницы, ведущей наверх. – Он там.

Дом Биско был просто невероятен. Из холла двери вели в разные комнаты, в которых я заметила группы людей. Они ели, пили, смеялись и переговаривались между собой.

Судя по всему, сегодня здесь был большой приём – другое слово для мероприятия, проводимого в таком месте, мне не пришло на ум. Среди них я заметила мистера Биско, он стоял в зале в центре большой группы людей. Вот он сказал что-то, и собравшиеся разразились громким смехом.

– Я скоро вернусь, - шепнул Роджерсон мне на ухо и направился в зал. Я осталась наедине с его мамой.

– Кейтлин, милая, - дружелюбно произнесла она, беря меня под руку, и ведя к одной из тех дверей, что были закрыты, - не поможешь мне проверить, как там поживает пирог со шпинатом?

– Конечно.

Мы вошли в кухню, где группа людей в белых рубашках и черных галстуках суетилась вокруг столов, нарезая сыр и фрукты и раскладывая их на самые разнообразные тарелки. Все вокруг двигались так быстро, что мне показалось, будто мы с миссис Биско находимся в замедленной съемке.

– Что желаешь выпить? – спросила она.

– Эмм… - мой язык словно присох к небу, говорить почему-то было сложнее, чем обычно. Странно. – Ничего не нужно, спасибо.

– Ну, как хочешь, - она понизила голос, словно мы вели какой-то личный диалог, не предназначенный для чужих ушей. – А вот я бы не отказалась от еще одного.

Она подошла к столу и налила себе еще бокал вина, затем повернулась к работникам.

– Ингрид, дорогая, - окликнула она, - как там пирог со шпинатом?

– Почти готов, мэм, - почтительно отвечала невысокая женщина в джинсах, поспешно вытирая руки о фартук. – Еще минута-другая.

– Превосходно, - сухо произнесла миссис Биско, отпивая напиток. – Этот пирог, за него можно умереть, - сказала она мне.

Я кивнула, не зная, что ответить. В ярком кухонном свете мне были видны мелкие несовершенства её лица – маленькие морщинки возле глаз, небольшую горбинку на носу. Впрочем, это ничуть не портило её, она все еще была прекрасна.

Где же Роджерсон? Бросил меня здесь, со всеми этими людьми и своей матерью. Господи, это какая-то жестокая проверка. Должно быть, он сейчас смеется где-нибудь с друзьями, представляя меня, пытающуюся найти выход из положения.

– Кейтлин, - сказала миссис Биско, - где вы с Роджерсоном познакомились?

Прежде, чем я успела ответить, раздался громкий звук бьющейся посуды, и кто-то судорожно вздохнул. Миссис Биско подняла голову, рассматривая что-то позади меня.

– На вечеринке, - быстро сказала я, чувствуя, что сейчас может грянуть гром. – Мы встретились на вечеринке.

– О, понимаю, - сказала она, будто бы не слыша меня, все еще высматривая что-то за моим плечом. – Он любит вечеринки.

Дверь открылась, и, обернувшись, я увидела Роджерсона. Он шел ко мне, улыбаясь. В моем мозгу пронеслась дикая мысль, что он здесь единственный, кому я симпатична или, по крайней мере, небезразлична. Один его вид действовал на меня успокаивающе.

–

Эй, - он подхватил что-то с одной из тарелок и сунул в рот, - все нормально?

– Роджерсон, - вкрадчиво проговорила миссис Биско. – Ты извинился перед отцом?

– Да, - сказал он, все еще жуя. – Хм, а эти треугольные штуки вкусные.

– Пирог со шпинатом, - пояснила она для меня. – Всегда идет на ура. Приходится готовить не одну партию.

– Мы пойдем гулять дальше, хорошо? – Роджерсон взял меня за руку. Миссис Биско сделала еще глоток.

– Идите. Не задерживайтесь допоздна.

– Ладно, - и он повел меня прочь из кухни.

Когда дверь за нами закрылась, я поняла, насколько шумно там было – голоса, звон посуды, шипение сковородок и стук ножей. Сейчас мы словно нырнули в океан тишины.

Роджерсон провел для меня экскурсию по дому. Пожалуй, этот дом был самым большим жилым сооружением, что я когда-либо видела. Казалось, вы можете обежать его вокруг – и это будет хорошей утренней тренировкой.

Затем Роджерсон показал мне свою комнату. Идеальный порядок, ни одного комочка пыли, всё лежит на своем месте – от CD-дисков, расставленных в алфавитном порядке на полке над кроватью, до полотенец, сложенных на тумбочке у двери в ванную комнату. Это было место, в котором вы бы изо всех сил старались не нарушить этот порядок, я подумала было, что все это дело рук горничной, но первое, что сделал Роджерсон, когда мы вошли – плотно закрыл приоткрытую дверцу шкафа. Он следил за порядком сам.

Я спросила разрешения воспользоваться ванной, и, когда я уже хотела покинуть царство блестящих хромированных ламп и сантехники, в дверь комнаты постучали.

– Подожди там, - тихо сказал Роджерсон и уже пошел открывать, но дверь распахнулась сама, и я, осторожно выглянув, увидела отца Роджерсона – довольно пожилого мужчину, которого я уже заметила краем глаза сегодня, когда он шутил, окруженный гостями. Он не прошел в комнату, оставаясь в дверях, так что меня видеть он не мог.

– Я сказал тебе быть дома в семь.

Роджерсон покраснел и украдкой покосился на меня, явно не очень довольный тем, что я выглядываю из ванной, но сделать он ничего не мог. Выражение его лица заставило меня отступить на шаг и затаить дыхание.

– Отец, - начал он, - я…

– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – прикрикнул на сына мистер Биско и внезапно подошел к нему и отвесил Роджерсону оплеуху. Голова парня рефлекторно мотнулась назад, он поднял руку, защищаясь.

– Если я говорю тебе, что ты должен приехать туда-то и во столько-то, это значит, что ты делаешь, как я сказал. Ясно?

Роджерсон, прижав руку к голове, кивнул. Мой желудок сделал сальто. Наблюдая за этой сценой, я с трудом дышала.

– Мы все выяснили? – спросил мистер Биско строго. – Смотри на меня! – он схватил сына за руку.

– Да, - Роджерсон поднял голову. – Я понял.

– Хорошо, - отозвался отец. – Я рад, что мы все прояснили.

Он отпустил запястье сына, и вышел из комнаты.

Я стояла в ванной, разглядывая кафельный пол, пока за дверью его шаги не стихли. Черный квадратик. Белый. Как шахматная доска. Тишина.