Шрифт:
Страна магических камней
Глава 1.
Плавное покачивание автобуса успокаивало уткнувшегося в окно юношу. Напряженное лицо предательски выдавало его расстройство, брови были сердито нахмурены, а мрачный недовольный взгляд сверлил спинку кресла перед ним.
Юношу звали Дима, он ехал к бабушке в деревню. Она находилась в двадцати километрах от посёлка, и можно сказать, уже не существовала: от большой когда-то деревни осталось всего пять домов. Но сколько бы бабушке не предлагали переехать, она всегда отказывалась. Все молодые давно разъехались – кто на заработки, кто в поисках лучшей жизни. И когда Дима узнал, что ему придется ехать туда на целый месяц, он упирался всеми силами. Но его никто не слушал, родители были настроены решительно. Отец буквально силком затащил Дмитрия в автобус.
Его семья была очень занятой: отец –
Лес стал редеть, и Дима заметил, что лесной пейзаж плавно переходит в городской: стали чаще проноситься дома – сначала частные, затем многоэтажки.
– Ну всё, приехали, – пробурчал Дима.
Он собрал свои вещи, их было немного – дорожная сумка и борсетка, и вышел. На платформе уже стояла бабушка в неизменно белом платочке и с клетчатой сумкой в руке. Дима подошёл к ней и обнял. Тут же начались расспросы о семье и причитания, что он такой худенький и его плохо дома кормят. Хотя Дима совсем не считал, что он маленький и худенький, в классе он был почти самым высоким, но бабушка есть бабушка, для нее он всегда был и будет малышом. При этой мысли он улыбнулся. На вопросы Дима отвечал односложными фразами, как будто нехотя, осознавая, что может обидеть бабушку. Выйдя с вокзала, они направились к её знакомому, который должен был на мотоцикле отвезти их деревню. Вообще, до деревни ходил автобус раз в день, но, чтобы не ждать его, бабушка договорилась с дядей Петей. Мотоцикл был старый, марки Урал, с люлькой, куда и села бабушка. Место Димы было за водителем.
Природа в тайге дикая, её не сравнить с городскими парками, лес обступает со всех сторон, огромные деревья нависают над тобой как исполины. От одной мысли, что эти великаны простираются на много километров вокруг вперемешку с болотами и топями, становится не по себе. Лес завораживает красотой, да и не только ей, но и тайнами, которые он скрывает столетиями. Тайга не любит слабых людей, выживают только сильные, как это и происходит в круговороте природы. Этот закон становится понятен каждому, кто побывал в тех краях и, пройдя по ним, ощутил на себе тяжесть воспоминаний этого огромного мира. Дима это знал. Первый раз, когда он сюда приехал, был околдован лесом и природой, вся обстановка: деревья, кусты высокая трава, земля, усыпанная хвоей, напоминали сказку. Но повзрослев, Дмитрий понял, что за всей красотой таится большая опасность. Сколько было случаев, когда люди шли в лес за грибами или ягодами и пропадали, заблудившись в этих дебрях.
Где-то в двух километрах от деревни Дмитрий заметил прогалину, посреди нее возвышался холм. Парень с детства помнил, что бабушка запрещала даже смотреть в его сторону. Страшные легенды ходили про это место, но что там случилось, Дима толком не знал.
Мотоцикл быстро промчался мимо, и холм остался позади, впереди же через пару минут открылся въезд в деревню. Полуразвалившиеся дома стояли без крыш, какие-то здания были разобраны чуть ли не до фундамента, и только по одной стороне улицы ещё виднелись небольшие рубленные дома, в которых доживали свой век оставшиеся жители. Бабушкин дом стоял на краю, хотя раньше это был центр. Бабушка, как настоящая хозяйка, пригласила дядю Петю перекусить, чтобы отблагодарить за помощь. В разговорах о соседях и последних новостях они скрылись в доме, Дима же остался стоять посреди двора и не поверил своим глазам, когда увидел серого полосатого кота Ваську. По идее, он уже давно должен был умереть, ведь коты живут не более двенадцати лет в лучшем случае до восемнадцати.
– Ах ты, старый прохвост, не так уж и прост, – улыбнулся Дима и погладил кота. Тот даже не увернулся, а смело подставил свою широкую полосатую спину.
Глава 2.
Солнце ласково заглядывало в окно, когда Дима наконец проснулся. «А, может, и не зря я сюда приехал», – мелькнула в голове мысль, но стоило только взять телефон в руки, на котором горело тридцать уведомлений о сообщениях из разных чатов, эта мысль тут же испарилась. «Вся жизнь проходит мимо! Как можно было запихнуть меня сюда на все лето?» – думал Дима. Особенно обидно было сознавать, что его друзья гуляют, купаются, готовятся к поездке за город всей компанией без него, а он сидит тут – в деревне.
В комнату вошла бабушка, она не любила беспорядок, поэтому чувствовала себя не комфортно, когда была не застелена кровать. Дима это знал, но продолжал лежать на пуховой перине. Злость от несправедливости разрывала его изнутри и стремительно рвалась наружу.
– Ба, может ты выйдешь? – раздраженно спросил Дима.
Бабушка вздрогнула от неожиданности.
– Димочка, так ты не спишь уже? А я-то тут хожу тихонечко – разбудить тебя боюсь, думаю, выспаться тебе нужно после поездки-то, – бабушка с теплотой смотрела на внучка и неловко теребила передник. С их последней встречи прошло уже полтора года, и ей не верилось, что перед ней тот самый маленький мальчик, каким она его помнила.
Темноволосый и кареглазый, он был совсем непохож на своих родителей. Его мама Анжелика Игоревна Савельева, если бы захотела могла покорять подиумы своей красотой, но выбрала науку. Её светлые волосы были коротко стрижены, а голубые глаза прятались за толстыми стёклами очков. Папа Димы Анатолий Борисович сын Лидии Петровны непонятно в кого родился рыжим и белокожим, даже одно время соседи поговаривали о нравственности Анжелики, пока бабушка не пресекла подобные разговоры, показав старушкам у подъезда фото мужа. Дима действительно был копией дедушки, бабушка и раньше замечала сходство, но теперь… это казалось невозможным насколько точно природа повторила в нем все черты.
Лидия Петровна замялась, но тут же одернула себя и направилась к старинному серванту.
– Сыночка, ты погоди немного, сейчас выйду, – она что-то достала из маленькой шкатулки и торопливо подошла к кровати. – Дима, – бабушка замолчала, будто собираясь с мыслями. – Сыночек, я вот… давно хотела… это дедушкин.
Она разжала руку и на ладони блеснул маленький серебряный крестик.
– Ба, ну зачем? – Дима сел на кровати, он знал, что бабушка очень любила мужа, но сам он деда никогда не видел: тот умер молодым. – Может, не надо? Я же знаю, что он тебе дорог.
– Дорог – не дорог, пусть лучше будет у тебя, мне-то недолго осталось, – бабушка вложила крестик в руку Диме, резко развернулась и быстро вышла из комнаты.
Крестик был старинный, потертый, но изображение Иисуса на кресте отчетливо выделялось на узорном полотне крестика. Вместо цепочки была продета черная шерстяная нитка. Дима так и надел его на себя.
Когда он вышел в кухню, на столе уже стоял самовар, а от мягких душистых булочек шел такой нежный запах корицы. У Димы свело желудок. Бабушка суетилась у печки. Плитой она пользовалась редко, газовый баллон было не просто привезти, когда у тебя нет машины, а ближайшая заправка находилась в 20 километрах от деревни, поэтому зимой она готовила на печке, а летом на электрической плитке.