Страна мыслителей
Шрифт:
– Это все, это точно все? – строгим голосом спросил мужчина, – Не вздумайте лгать, это небезопасно.
– Это все, что я знаю, абсолютно все, дважды повторила девушка таким тоном, что не осталось и тени сомнения в том, что она говорит правду.
– Так, – грозно пророкотал мужчина, – И все это делалось за моей спиной. Превосходно, честное слово, превосходно организовано. А ведь я даже ничего и не подозревал. Хотя по долгу службы обязан подозревать каждого. – И он в изнеможении повалился в кресле.
В пятнадцать часов Моди все-таки позвонил шефу.
– Шеф, это Моди. Все идет по плану. Когда приступать к ликвидации?
– Не торопитесь, кибер. Иначе завалите все дело.
– Вам
– Хорошо. Итак, слушайте внимательно. Акция должна осуществиться не раньше, чем через две недели. И это должен быть не первый конфликт, а как минимум третий. Вы меня поняли, Моди, третий и не ранее.
– Понял, шеф.
– Тогда действуйте. Докладывайте после каждого конфликта.
Ну, раз так, то Моди и вовсе решил не спешить. Сделаю-ка я себе медовую неделю. У всех людей месяц, а у меня пусть будет неделя. Дни проходили как в каком-то сне. Дон Хоакин очаровывал его все больше и больше. Через пять дней он уже и думать забыл о том, как он должен себя вести. А через неделю, он и вовсе решил не убивать тестя, чего бы это ему не стоило. Но его радужное настроение не могло продолжаться вечно. На девятый день его настиг звонок шефа.
– Моди, вы что там умерли что ли? – Я слушаю, шеф.
– Какое, к черту, слушаю. Докладывайте лучше как дела. Что предпринимаете? Неужели еще не было спровоцировано ни одного конфликта?
– Ни одного.
– В самом деле? Это на вас не похоже, Моди. Может с вами что-то случилось?
– Нет, шеф.
– Тогда в чем дело?
– Я не хочу убивать этого старика.
– Как это, не хочу. Не хочу или не могу?
– Смогу, но не хочу.
– Кибер, не глупи, у тебя нет выбора. Если ты а течение восьми дней не убьешь его, мои люди позаботятся о тебе.
– Позаботьтесь лучше о себе, шеф.
– Да ты еще грозишь! Итак, время пошло. Помни в твоем распоряжении ровно восемь дней.
Придя домой Моди запил, он пил не просыхая целых три дня.
На четвертый он, наконец, взял себя в руки.
Все эти три дня вариант «Омега» раскручивался вовсю. Ничто не могло поколебать его уверенной поступи. Петля все туже затягивалась на шее преступников. Близился час расплаты за их злодеяния. Комиссар и обер-комиссар работали на совесть. Особенно усердствовал комиссар Малькольм. На четвертый день после разговора Моди с шефом, и на тринадцатый с начала операции, здоровье комиссара настолько пошатнулось, что он вынужден
был слечь в постель, что его очень огорчило. Как впрочем и его непосредственного начальника обер-комиссара Маркони, который теперь оставался единственным ответственным за ход операции лицом.
До окончательного срока, отпущенного Моди на совершение операции, оставалось три дня. Теперь не только шеф Моди, но и другие боссы синдиката пришли в движение. Как говорится, шмели все же загудели. А что, если дело не выйдет? Что, если этот болван кибер и в самом деле не захочет убить лидера? Нет, этого нельзя допустить. Уничтожить лидера просто необходимо, иначе клиент будет очень недоволен, а с таким клиентом не шутят. Итак, необходимо срочно придумать запасной вариант. И вариант тут же был найден. Подумав, боссы решили остановиться на автокатастрофе. Способе хотя и старомодном, но крайне эффективном.
У их конкурента из синдиката «Рори» также кошка скребла на душе. Вице-глава синдиката зверски убит, убийца до сих пор не найден. Истинный глава синдиката слишком законспирированно руководит операцией, а последнее время и вовсе уклонился от дел, ссылаясь на занятость, как бы в последнюю минуту рыбка вообще не сорвалась с крючка. Особенно они распереживались, когда их агент, работающий у конкурента, сообщил, что кибер-убийца все же решил подчиниться приказу, и по-видимому все свершится завтра вечером. Стало быть действовать необходимо незамедлительно. И приказ не заставил себя ждать. Буквально через час после принятия сообщения от агента, позвонил законспирированный босс и отдал распоряжение о форсированном завершении операции по второму варианту. А это означило: агенту Игрек усилить бдительность, остальным участникам и вовсе перейти на боевую готовность.
В этот роковой день, когда все, наконец, должно было решиться, и чему отныне царствовать, злу или добру, Моди было наверно хуже вceх. Хотя впрочем, еще по крайней мере четверо чувствовали себя не в своей тарелке. Это так называемый агент Игрек, так называемый голубоглазый агент, и комиссары Кембел и Маркони. Дон Хоакин напротив чувствовал себя прекрасно и излучал лишь безмятежность и радушие. Мысли Моди работали с лихорадочной быстротой. Раз избежать убийства нельзя, может быть, тогда попытаться спастись хотя бы самому. Ведь после конфликта с шефом помощи может и не последовать. Впрочем им невыгодно оставлять кибера в рукак полиции. Это лишь послужит подтверждением того, что синдикат подготовки киберов-убийц все-таки существует, а его шефы без сомнения предпочитают быть инкогнито. И все же лучше действовать наверняка. Проще всего подсыпать сильно действующий яд, и покуда он подействует, незаметно исчезнуть. И все же благородство взяло над ним верх. Нет, он не может так поступить с доном Хоакином. Не может, даже в целях собственной безопасности. Дон Хоакин порядочный человек, и он поступит с ним порядочно. Он придет и скажет: Дон ‘Хоакин я пришел взять вашу жизнь, – так в древние времена поступали японские самураи. – А там будь, что будет.
Было без пяти двадцать, когда Моди вошел в гостиную. Сердце его бешено колотилось, правая рука судорожно сжимала рукоять кольта. Николь смотрела телевизор, а дон Хоакин дремал в кресле. Кибер медленно пошел по направлению к креслу: держа пистолет в вытянутой руке. Николь по-прежнему смотрела телевизор и видимо так увлеклась, что не заметила появления мужа. Это к лучшему, – подумал Моди. Хотя теперь yжe все равно. Дон Хоакин по-прежнему безмятежно дремал. Бедняга, как он наверное устал, и невольное чувство жалости охватило Моди. Веки его дрогнули, и скупая мужская слеза соленой каплей скатилась
вниз по щеке. И все же он переборол себя Дон Хоакин, – почти нежно прошептал он. Дон Хоакин,-чуть громче повторил кибер, – проснитесь! Я пришел убить вас. Никакого результата. Дон продолжал, как и прежде, сладко дремать. Этого Моди не мог выдержать, мьшцы его напряглись, и он с диким воплем – я не хотел этого – дважды выстрелил в голову жертвы. Результат этого должен был быть ужасен. Разрывные пули 38 калибра способны разнести на куски голову человека с расстояния гораздо большего, чем пара метров, а ведь именно с такого расстояния Моди и стрелял. Но ничего подобного не произошло. Не успел Моди от удивления раскрыть рот, как сзади раздался повелительный окрик:- «Не двигаться, руки вверх». Не веря своим ушам Моди медленно обернулся. Перед ним с револьвером в руках стояла Николь. Лицо ее пылало злобой, а глаза сверкали откровенным торжеством.
– Ну, вот и кончена твоя игра, голубчик. А теперь руки на голову и марш вперед. И без глупостей, а не то продырявлю. Киберы, я думаю, тоже боятся пуль. Эти слова, как удар бича, обожгли Моди. Значит она все знала. IIоистине женскому коварству нет границ. Но тут, где-то вдали послышался еле заметный шорох, и чей-то повелительный голос произнес: без глупостей, ребята. Дон Хоакин, с вами ничего не случилось?
– Ничего, – довольно бойко ответил дон Хоакин. Спасибо вам огромное за предупреждение. И хоть я готов был к случившемуся, сознаюсь все же изрядно поволновался. И уже обращаясь к дочери грустно добавил,