Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи

Вассерман Анатолий Александрович

Окончательные взаиморасчёты

Классический анекдот. Милиционер обнаруживает в багажнике досматриваемого автомобиля «калашников» и спрашивает: «Что это?» Водитель отвечает «Калькулятор». Милиционер достаёт из кармана обычный калькулятор и говорит водителю: «Да ну? Вот это – калькулятор». Водитель пренебрежительно: «Этот для предварительных расчётов, а мой – для окончательных».

К середине 1930-х обстановка в мире – прежде всего под действием Первой Великой Депрессии – настолько изменилась, что значительная часть предварительных политических расчётов утратила силу.

В большинстве европейских стран утвердились диктаторы (до кризиса они были, насколько нам помнится, только в Венгрии – Хорти с 1920.03.01, Италии – Муссолини с 1922.10.31, Литве – Смятона с 1926.12.17). Особо впечатлил германский диктатор: разве что Британия отнеслась к его расизму спокойно, тогда как Франция забеспокоилась, ибо он – вопреки основоположнику теории расового превосходства Гобино – провозгласил французов вырожденцами, то есть законными мишенями для истребления.

Впрочем,

Гитлер пугал Францию не только рассуждениями о неполноценности большей части Европы. Главное – он всерьёз вознамерился вернуть всё утраченное по Версальскому договору. В том числе Эльзас и Лотарингию, переходившие из рук в руки уже много веков, а потому нафаршированные крепостями как гусь яблоками, да ещё и содержащие один из мощнейших в Европе промышленных комплексов. В данный момент эти регионы принадлежали Франции. Расставаться с ними никак не входило в её планы.

Вдобавок Германия вышла даже из-под мощнейшего – денежного – контроля. Президент Имперского банка (а в 1936–7-м – ещё и министр экономики) Шахт выстроил несколько финансовых пирамид, обеспечивших германской промышленности пятилетие практически неограниченной подпитки деньгами.

Любая пирамида рано или поздно рушится. Уже в 1938-м германские финансы спас только аншлюс – подключение – Австрии 1938.03.12–13.

Правда, к тому были правовые основания. Австрийская империя, преобразованная 1867.03.15 в Австро-Венгерскую, распалась в результате Первой Мировой войны. Император Карл I отрёкся от престола. Избранное 1919.03.15 в немецком осколке империи Учредительное собрание постановило просить остальную Германию о воссоединении. Но победители включили в Версальский (с Германией 1919.06.28) и Сен-Жерменский (с Австрией 1919.09.10) мирные договоры специальный запрет на исполнение этой воли народа (по результатам Второй Мировой войны запрет подтверждён Государственным договором о восстановлении независимой и демократической Австрии 1955.05.15, но несомненно рано или поздно будет отменён, как и, например, неофициальный, но от этого не менее весомый, запрет на воссоединение Украины с остальной Россией). Отменяя один за другим явно несправедливые, по общему мнению, пункты послевоенного мироустройства, Германия в конце концов дошла и до запрета воссоединения. 1938.04.10 плебисцит в Австрии и в остальной Германии утвердил единство. Территория Германии увеличилась на 17 %, население – на 10 % (на 6,7 млн человек). Официальный протест последовал разве что от СССР, не участвовавшего в становлении Версальской системы и не раз указывавшего на её несбалансированность и неустойчивость, но вовсе не заинтересованного в её развале.

Ключевую роль в успехе аншлюса сыграла позиция Франции. До того Германия – невзирая на все усилия по возрождению вооружённых сил и развитию военной промышленности – вряд ли могла противоборствовать Франции, поддержанной потенциальными союзниками на востоке (Польшей с немалым мобилизационным потенциалом, Румынией с громадной нефтедобычей, Чехословакией с первоклассным военным производством). Воссоединение Германии изменило баланс: 6 австрийских дивизий влились в германскую армию, да и австрийская оружейная промышленность, хотя и уступала чешской (в основном созданной в те годы, когда Чехия была частью Австрийской империи), но заслуживала уважения (её стрелковая часть и по сей день отлична). Но пока интеграция общегерманского военного и хозяйственного механизма не завершилась, Франция могла заставить события пойти вспять. Увы, она всё ещё боялась воевать, оглядывалась на формально союзную Британию. А той было выгодно, чтобы Франция без неё и шагу не могла ступить. Протест не состоялся.

Кстати, Франция до такой степени дорожила союзом с Британией, что правительство Народного фронта Франции, победившего на выборах (первый тур 1936.04.26, второй 1936.05.03), не поддержало аналогичный Народный фронт Испании, победивший 1936.02.16, когда Национальный фронт организовал против него военный мятеж 1936.07.17, а согласилось с британским предложением о невмешательстве во внутренний конфликт, то есть по сути приравняло законную власть к преступникам (та же практика принята и сейчас: вспомним хотя бы Ливию и Сирию, где к законной власти оказались приравнены даже не мятежники, а наёмники тех же Британии, Франции, Соединённых Штатов Америки). Как и следовало ожидать, невмешательство оказалось односторонним: блокировались поставки оружия законной власти, создавались помехи прибытию добровольцев на помощь ей, зато Германия с Италией откровенно везли мятежникам не только оружие и боеприпасы, но и десятки тысяч военнослужащих, отработавших там новые технологии боевых действий. Остаётся только удивляться воле большей части испанцев, сопротивлявшихся мятежникам и интервентам до 1939.04.01. Правда, к чести главы мятежников Франко следует отметить: в начавшейся вскоре Второй Мировой войне он сохранил почти полный нейтралитет. Он даже закрыл глаза на бегство из оккупированной Франции многих, кому при немцах грозила смерть. А против СССР отрядил всего одну дивизию – из добровольцев, избавившись тем самым от большей части наиболее отмороженных ветеранов Гражданской войны, не способных ужиться в мире. Но в то же время Испания закупала для Германии громадный поток нефти из США. Торговля завершилась только в 1944-м, когда США и Британия всерьёз занялись подготовкой к высадке своих войск на севере Франции и решили ограничить знаменитую подвижность германских войск, дабы не позволить им сразу сбросить десант в море.

Уже через полгода после аншлюса – 1938.09.30 – Британия, Германия, Италия и Франция

в Мюнхене договорились передать от Чехословакии в Германию Судетские горы, где немецкое население было больше чешского. Формально это всего лишь устранило ещё одну послевоенную несправедливость. Фактически же Чехословакия лишилась мощнейшей системы укреплений, предотвращавшей внезапное вторжение, и значительной части хозяйственных возможностей. Взамен она получила только обещания не трогать остальное.

Заодно Польша заняла Тешинскую область, чьё население до середины XIX века именовало себя просто «местные» и стало делиться на поляков, силезцев и чехов только под сильнейшим давлением соседей. Правда, к моменту распада империи поляков там было чуть больше половины – но в основном переселенцев из принадлежавшей Австрии части Польши. Словом, типичный пример имперской смеси, чья судьба незавидна при любой попытке разделить многонациональную империю на мононациональные королевства.

Протестовал против беспредела опять же только СССР. Более того, он сообщил: хотя действующий договор о взаимопомощи обязывает СССР выступить на стороне Чехословакии только вслед за Францией, Союз готов помочь и без этого предварительного условия. Тем не менее Чехословакия предпочла подчиниться своим западным союзникам, заявившим: в случае сопротивления сама Чехословакия будет признана виновницей войны.

Это признание было бы вовсе не формальным. По итогам Первой Мировой войны состоялся суд над руководителями стран, признанных агрессорами. Их почти не наказали, ибо к началу войны агрессия не считалась преступлением. Но само решение суда стало прецедентом: агрессия наказуема. Поэтому, кстати, процессы над германскими и японскими военными преступниками опирались на уже существующие международные решения.

Были и соображения неюридического характера. По расхожей легенде, Ян Батя – брат и наследник создателя грандиозной обувной империи Томаша Бати – на собрании крупнейших деловых людей страны показал купюру в 1000 крон и сказал: если придёт Гитлер, это у нас останется; если придёт Сталин – это отберут. Вряд ли серьёзный бизнес предрасполагает к подобной откровенности, но соображения классовой солидарности скорее всего были учтены.

Капитуляция – не спасение. 1939.03.14 новоявленный премьер Словакии Тисо созвал парламент автономии. Тот решил отделиться от остатка Чехии (и превратить Словакию в союзницу Германии). В ночь на 15-е президент Чехословакии Гаха вызван в Берлин и принуждён подписать договор о преобразовании Чехии в протекторат Богемия и Моравия (чьим президентом оставался до 1945.05.14, когда арестован за государственную измену; в тюрьме он умер – возможно, ещё и потому, что слишком много знал). 1939.03.15 объявила себя независимой Подкарпатская Русь (на западном склоне Карпат), но уже 1939.03.18 оккупирована Венгрией (ныне она входит в состав Украины, а её жители объявлены украинцами, хотя сами считают себя русинами, да и говорят на языке, почти не изменившемся со времён «Слова о полку Игореве»). Британия и Франция заявили: гарантии безопасности Чехословакии, данные в Мюнхене, утратили силу в связи с её распадом, а посему действия Германии не нарушают ничьих обязательств и не ущемляют ничьи права. Германия получила запас вооружений, использованный для девяти пехотных дивизий, и первоклассную по качеству изделий (в частности, создавшую танковое шасси, послужившее основой множества самоходных орудий германской армии) высокопроизводительную военную промышленность Чехии, работавшую по германским заказам на протяжении всей Второй Мировой войны (запасов её продукции, созданных только с января – когда советское наступление перекрыло основные пути вывоза в Германию – по апрель 1945-го включительно, хватило потом Израилю для победы над шестью арабскими армиями в Войне за независимость). Вновь – очень вовремя – оказалась спасена и пребывавшая в предкризисном состоянии германская финансовая система: Британия заботливо передала ей хранимый в её банках золотой запас Чехословакии.

Очередной шаг в поддержку Германии всколыхнул даже привычно изворотливое британское общественное мнение. Британия (а с нею и Франция) дала гарантию безопасности Польше, чьи отношения с Германией расстроились из-за спора о Данцигском коридоре – отошедшем к Польше по результатам Первой Мировой войны выходе к морю, отделяющем порт Данциг (ныне Гданьск), объявленный автономным, и германскую Восточную Пруссию (ныне поделённую между Польшей, Литвой и Россией примерно поровну) от основной германской территории. Польша, ощутив за собою крепкий тыл, отказалась от переговоров об условиях германского транзита через коридор. В то же время Германия остро нуждалась в очередных денежных костылях – в виде аннексий или хотя бы трофеев. Вот таким – в основном экономическим – образом Вторая Мировая война пришла в Европу.

СССР – вопреки предварительным британским и американским расчётам – оказался в стороне от войны почти на два года. Хотя британцы и французы формально пытались перетянуть его на свою сторону. С апреля 1939-го шли вялые переговоры, где от СССР требовали готовности вступить в войну в любой момент, когда этого от него потребуют, не обещая ничего взамен. В частности, советские войска могли выступить против германских только через Польшу, но та наотрез отказалась пропускать их: мол, с Германией мы потеряем свободу, с Россией душу. Понятно, попытка СССР исполнить возможные союзнические обязательства была бы объявлена агрессией против Польши, что позволило бы Британии с Францией если не выступить на стороне Германии, то по меньшей мере оставить СССР без поддержки. Когда же выяснилось, что партнёры по переговорам не намерены влиять на польскую позицию, СССР 1939.08.23 заключил с Германией договор о ненападении.