Странная барышня
Шрифт:
— Доктор также говорит. По его мнению, подобное творчество может вылечить некоторые душевные недуги.
— И как вам новый врач? Не сильно ссоритесь?
— Всякое бывает. Молодой да ранний, поэтому много воли на себя берёт. Но толковый, тут ничего не скажешь. Да и Бога не сторонится. В докторском обществе его самого считали чуть ли не сумасшедшим за странные теории, но Елецкие не зря на такого глаз положили и из нищеты выдернули.
— Я очень хочу с ним познакомиться!
Новый доктор обитал в небольшой комнатке в соседнем крыле здания. Андрей Фомич действительно был молод, чуть постарше меня. Немного
— Скажите, — спросила я. — Почему вы так скромно живёте? Я могу попросить, и вам выделят более приличные покои.
— О! Не стоит беспокоиться, Елизавета Васильевна! Это моё решение. Мне многого не надо, и в подобной обстановке намного лучше думается.
— А где же принимаете пациенток?
— В отдельном кабинете на втором этаже. Я не стал смешивать личное пространство с рабочим. И пока не забыл, то хочу искренне поблагодарить вас за внедрение рисования среди пациенток. Оно очень хорошо легло на мою теорию душевных болезней.
— Спасибо. И в чём же ваша теория заключается?
Тут доктора словно подменили. Уже не скромный парень предо мной, а настоящий профессор, умно, доходчиво разъясняющий, как видит проблему лечения психических расстройств. Ошибается, конечно, в некоторых вопросах, но не критично. Многие вещи я сама изучала, будучи студенткой медицинского института, и готова поклясться, что этот растрёпанный гений пришёлся бы ко двору и в том моём современном мире. В этом он слишком опередил время.
— Но, — закончил своё выступление Андрей Фомич, — есть и ещё одна проблема. Я вижу, что большинство находящихся здесь женщин абсолютно адекватны, хоть и имеют некоторые психологические травмы, которыми их наделила жестокая судьба. Лечить их не нужно, а вот заменить появившиеся страхи хорошими эмоциями просто необходимо. Я разрабатываю с помощью матушки Клавдии разносторонний подход к этой проблеме. Церковь и общество вместе помогут освоиться страдалицам.
— Ого! — не удержавшись, воскликнула я. — Андрей Фомич! Кажется, у меня появился прекрасный союзник! Наши мысли во многом сходятся.
— Давно об этом твержу, — кивнула Клавдия. — Был бы рыжий, то решила, что это брат твой, Елизавета. Два сапога пара. Представляешь, что доктор наш учудить хочет? Переименовать Дом Призрения!
— Именно, — пояснил он. — Это не просто обитель печали. Приют Елецких является и спасением для некоторых. Помогает им изменить свою жизнь. Мы не только присматриваем за женщинами, но и даём им веру в лучшее. Поэтому я хочу попросить разрешения переименовать наше богоугодное предприятие в “Приют надежды Елецких”. Поверьте! От названия очень многое зависит!
— И тут спорить не буду, — согласилась я. — Но звучит немного коряво. Приют “Надежда”? Как? Коротко и понятно.
— Готов обсудить варианты.
— Обязательно обсудим, Андрей Фомич. Чувствую, что нам с вами придётся частенько видеться.
Вечером мы собрались в общей гостиной с девушками-пациентками. Делились новостями, весело болтая о разных мелочах и важных вещах. Естественно, что всех больше всего интересовали мои приключения. Не стала никого разочаровывать и описала их во всех подробностях. После этого были и слёзы, и обнимашки.
Кстати, больше нет чёрно-белых форменных платьев. Вернее, форма осталась, но исполнена в светло-зелёных и розовых тонах. Из двух вариантов можно выбрать наряд по своему вкусу. Это идея нового доктора, не знаю, каким образом уломавшего княгиню Елецкую и Ворону на подобное. По мне, так это настоящий подвиг с его стороны бодаться с такими упертыми тётками. Да уж! Илья Андреевич не прогадал, поставив на своё место Андрея Фомича!
За день до свадьбы съехалось много гостей. Как и ожидалось, приехали не все, а лишь друзья и верные деловые партнёры Елецких. Общество собралось приятное и во всех смыслах интересное. Для обряда венчания явился сам Патриарх Московский.
Зайдя в нашу церковь, он долго стоял посреди неё, шепча молитвы, а потом удовлетворённо произнёс.
— Хорошо здесь… Буду сюда сам приезжать для отдохновения душевного. Не всякий столичный храм так близко к Богу. Тут каждый кирпичик Верой и Любовью пропитан. Хоть и мала церковь, но удачное место для венчания.
Наконец-то удалось познакомиться с родственниками мужа, прибывшими на нашу свадьбу. Как-то быстро и непринужденно мы нашли с ними общий язык, хотя поначалу и чувствовалось некоторое отчуждение из-за моего не очень знатного происхождения.
Сама свадьба мне запомнилась очень плохо. За ночь перед ней распереживалась вся. Я, Юлия Журавлёва и одновременно Елизавета Озёрская, выхожу замуж! Создаю свою семью! Какой она будет? Справлюсь ли со своими новыми обязанностями жены? Быть может, я поторопилась, хотя и люблю Елецкого? Много умных и ещё больше дурных вопросов постоянно возникали в моей голове, вызывая натуральную панику. Даже умудрилась поистерить и поплакать несколько раз. А ведь когда-то любила пошутить над зарёванными невестами.
Поэтому нет ничего удивительного, что к утру была эмоционально полностью выхолощена. Красивая нарядная кукла, возле которой идёт какая-то непонятная суета. Церковь, молитвы, венчание…
Но как только обряд завершился, и Илья Андреевич мягко поцеловал мои губы, то в голове словно что-то взорвалось, заставив парить в небесах. Свершилось! Я — жена самого любимого мною человека! Столько счастья, как в этот момент, не испытывала до этого никогда!
— Спасибо тебе, Господи! — едва слышно прошептала я, с благодарными слезами на глазах.
— Не за что, — с лёгкими нотками добродушной иронии прошелестело в моей голове. — Я рад, что ты выбрала правильный путь. Благословляю и соединяю ваши души.
Несколько лет спустя
Я уже четыре года в этом мире. Вот тебе и “медленное время”! Кручусь как белка в колесе, пытаясь сделать то, что задумала. После свадьбы сразу же поехала в Озерское и начала его реставрацию. Саму усадьбу особо трогать не стала, всего лишь затеяв в ней капитальный ремонт. А вот крестьянам, живущим на моей земле, предоставила все возможности не просто сводить концы с концами, но и зарабатывать своим трудом. Вскоре, благодаря Прохору, слух о том, что в Озерском не обдирают как липку, а дают возможность развить своё хозяйство, облетел округу. Теперь имею не одну деревню с несколькими хуторами, а целых три. Пора скупать бесхозные земли рядом, чтобы всех нормально расселить. По моим подсчётам, скоро ещё деревень прибавится. Решив, что часовни мало, поставила церковь, чтобы крестьянам не ехать в город. Составила чёткое налогообложение, которое не плодит бездельников, но даже на барщине оплачивает труд.