Странник (авторский текст)
Шрифт:
Так и получилось.
Славик отошел от костра — по маленькому. Разумеется, круг проигнорировал, да и не знал о нем. Встал возле молодой сосенки, расстегнул пуговицы на штанах «флектарна». Вернул природе излишки жидкости.
— Твою мать!!!
Упитанный кенгуру в полном расцвете сил не сумел бы исполнить столь великолепный прыжок. Разговоры о том, что кратковременный адреналиновый шок способен подвигнуть человека на великие деяния вовсе никакая не мистификация — Славик, используя только мышечную силу, бомбой улетел в сторону метра на два с половиной, неофициально устанавливая если не олимпийский рекорд в области прыжков с места, то сезонный рекорд России точно.
Вырвал две растяжки палатки
— Что такое опять? — взвизгнула молния на тенте, Ваня выглянул наружу. — Живой?
— Там!.. — последовал раскат изумительной, прямо-таки академической лексики образца штрафных рот обеих мировых войн. — Я… Ваня!..
— Что — Ваня? — господин президент корпорации нарочито громко, будто скучающий дворовый пес, зевнул. Посмотрел на небо. Рассветает, солнце взойдет через несколько минут. Отлично. — Тебе было сказано сидеть возле костра и никуда не отлучаться? Было. Какие претензии? Я сплю, разберешься сам…
Вход в палатку закрылся.
Славика будто паралич разбил — как сидел, так и замер в одной позе. При расстегнутых штанах.
Ничего себе, дружеская поддержка!
— Объясни еще раз, внятно. Что ты видел? — с кротким терпением педагога, беседующего с умственно-отсталым ясельником, спрашивала Алёна. — Меньше эмоций. Сосредоточься. Давай заново… Какое оно было?
— Большое!
— Неужели бегемот? — фыркнул Иван и сразу наткнулся на бешеный взгляд Славика. — Шучу, не дергайся! Алёна Дмитриевна, позвольте мне? Я запомнил морфологические признаки, эта штука полночи вокруг стоянки бродила. Есть мнение, что жизнь — это вовсе не обязательно результат эволюции полимерных соединений углерода, вроде нас с вами, этой травинки, того шмеля или сосны, возле которой мы ночевали. Пока не доказано обратное, можно предполагать существование других, принципиально отличных форм. Энергетическая, информационная, химико-волновая — да какая угодно. Кто вам сказал, будто хомо сапиенс — вершина эволюции, а рядом с нами не обитают другие существа, которых люди попросту не видят? Существование барабашек, призраков и всяких прочих полтергейстов никем не объяснено!
— Боги милостивые, Тор, Один и Бальдр, — ахнул Славик. — Ты веришь в привидений? Ты?!
— Как думаешь, фантом на которого мы наткнулись утром, был объясним, материален и подробно описан в научных трудах?
— Стоп! Тихо! — Алёна похлопала в ладоши, останавливая начинающуюся перепалку. Эти двое, если разойдутся, могу спорить часами. — Ваня, вы действительно отвлеклись от темы! Пускай у Славика афазия на нервной почве и он двух слов внятно произнести не может, но вы-то не увлекайтесь! Забудем про барабашек. Если вы рассмотрели существо, значит можете описать, как оно выглядело.
— Как барабашка, — упрямо сказал Иван. — Появился с восходом луны, со стороны залива. Фосфоресцирующая тень. Сначала подходить близко не решался, держал дистанцию метров сто-сто пятьдесят, слонялся по берегу, внизу. Никаких звуков, вел себя тихо. Потом стал накручивать круги противосолонь, очень быстро — по моим оценкам перемещался со скоростью километров тридцать в час или больше. Приблизился на расстояние нескольких шагов, замер — думаю, рассматривал меня. За круг зайти не сумел, хотя и попытался разок.
— Внешность? — напомнила Алёна.
— Не человек. Устоявшегося облика нет. Эктоплазма какая-то. Большущая амёба с ложноножками. Испускает слабое голубоватое свечение. Я чувствовал запах озона, следовательно, явление имеет энергетическую природу. Но самое главное — от круга оно шарахнулось как от огня, выходит, наши достославные предки точно знали, как защититься от такой вот… Протоплазмы. Это не суеверия и не сказки, обережный круг действует.
—
И Славик продемонстрировал висящий на шее молоточек Тора, подаренный Трюггви прошлым годом. Данир тогда объяснил, что в него вложена частица молнии, божественного огня Асгарда, которого боятся «твари с холода» — так скандинавы именовали любую нечистую силу, прочно ассоциируемую со смертоносным морозом, истекающем из ледяной бездны Нифельхейма.
— Альтернативная энергетика, — повторил Иван свой излюбленный постулат. — О которой современный человек и малейшего понятия не имеет. Всё утрачено, забыто, выкорчевано. Сами посудите: наши разговоры о «цивилизованном девятом веке» звучат может быть и остроумно, но абсолютно не реалистично. Давайте признаем наконец, ближайшая «высокая цивилизация» сейчас находится в тысячах километров южнее, в Византии. А Европа от Атлантики до Урала погружена во тьму беспросветного варварства — Тёмные века едва закончились, Средневековье только нарождается, люди на значительной части континента исповедуют анимизм, тотемизм, фетишизм, верят в чудеса, заклинания и табу — точно так же, как верили индоевропейцы-арии десять тысяч лет назад, на своей азиатской прародине… Под этой верой есть серьезнейший базис: предки умели чувствовать и видеть, а мы эти способности утратили.
— Противоречишь сам себе, — сказал Славик. — Мы оба видели барабашку.
— …Только потому, что оказались в естественной среде обитания этих существ, — не задумываясь продолжил Иван. — Здесь их больше, в конце концов! К двадцать первому веку они или вымерли, или ушли.
— Знаете, ребята, как это именуется научным языком? — усмехнулась Алёна. — Какопрагмософия. Неприкладное умствование, сиречь. С вашими способностями можно смело потратить деньги на учреждение Университета сравнительных ненужностей и до хрипоты спорить на Несусветном факультете, почему бороздка проведенная ножом и несколько крупинок соли отпугивают создание, принявшее облик полубесплотной светящейся амёбы. Вы хоть понимаете, что оба несете откровенный бред? Приняв самый заумный вид?
— Наверное, вы правы, — кивнул Ваня. — Обсуждение предметов, о которых не имеешь ни малейшего представления выглядит смешно. А насчет университета — подумаем, изучение ненужностей и максимальный охват всего неинтеллигибельного станет прорывом в науке, десяток Нобелевок возьмем… Хватит болтать, господа и дамы. Славик, засыпь кострище песком, не будем оставлять следов. Ко второй половине дня мы должны добраться, идти осталось всего ничего…
Алёнины инвективы относительно умозрительных выкладок Ивана о происхождении ночного гостя Славика не убедили. Оносуществовало, причем было достаточно материальным, чтобы схватить человека за лодыжку, оставив на голенище ботинка отчетливый след — будто напильником провели. Подозрительный момент: от фантома исходил осязаемый холод, общеизвестный признак любой нежити. Добавим, что объявилась тварь после полуночи, а ушла с рассветом.
Какие выводы?
Правильно: натуральнейшая, патентованная нечистая сила. Которой, особо отметим, не бывает.
«Это для нас — не бывает, — поправил сам себя Славик. — Финны, к примеру, живут с «невидимыми» бок о бок столетиями и не особо горюют. Надо будет у Лоухи спросить — если, конечно, старая ведьма согласится рассказать…»
Встреча с емью состоялась когда солнце миновало зенит и чуть было не закончилась малоприятным недоразумением — у ног Ивана в землю воткнулись сразу четыре оперенные охотничьи стрелы. Недвусмысленное предупреждение: стой, а то хуже будет! Самих стрелков видно не было — прятались в камышах на берегу или в березовом перелеске левее и дальше.