Странники
Шрифт:
— Он точно поедет этим маршрутом?
— Этого мы не знаем, но я еще вчера отправил ориентировку в СБУ, чтобы коллеги нам помогли по возможности.
— Приметы, конечно, нам не известны?
— Ты прав! Мы знаем о самом факте, подробностей нет.
— Получается, надо искать иголку…
— Вот именно! Одиночка — этим всё сказано. Одно знаем точно, он везет доллары, сумму немаленькую и, следовательно, с ним будет чемодан, кейс, рюкзак — всё, в чем можно поместить деньги. На это надо ориентироваться.
— Примерно, какую сумму везет?
— Я думаю, около миллиона долларов. Может, чуть меньше, сколько увезет за раз. И еще. По личности курьера. Не исключено, что это будет русский, принявший ислам и ставший ваххабитом. Такая оперативная информация у нас имеется.
Новиков сделал небольшую паузу, видимо вспоминая, что еще хотел сказать, потом продолжил:
— Тебе надо сегодня же появиться в местном Управлении и представиться — мы им направили шифртелеграмму. Сообщишь, полковнику Безручко — это заместитель начальника Управления, что будешь представителем Центра по этой операции, так сказать, для координации. Я уже с ним переговорил.
— Про учения их тоже информировать?
— Нет. Учения это из другой оперы, там пусть всё идет, как планировали.
— Когда ожидается его появление на границе? — спросил Забелин, пытаясь сориентироваться по времени. В голове он уже начал планировать, что предпримет в первую очередь.
— Он может появиться в любой момент. Информацию мы получили 29 февраля. Прошло уже два дня.
— Думаете, он за два дня проехал Украину?
— Не знаю, не знаю… — задумчиво произнес Новиков, — всё может быть. В любом случае, надо действовать немедленно. Так, вроде сказал всё. Вопросы есть?
— Пока нет.
— Тогда, желаю удачи!
— До встречи!
Не успел Забелин положить трубку, как снова зазвонили. На этот раз звонил Бердюгин.
— Сергей Павлович? — спросил он.
— Да, это я.
— По поводу звонка из номера Цыганкова. Мы пробили этот телефон в Москве. Слушай, ничего особенного, какая-то фирма, торгует металлом. По учетам не значится, нигде не светилась.
— Значит, звонок случайный? — спросил Забелин.
— Выходит, так!
— Жаль, я думал, будет какая-нибудь ниточка.
— Ты все-таки подозреваешь Емельянова? Не знаю, не знаю. Я смотрел его личное дело — у него ни одного прокола. Толковый опер.
— Может быть… А учредителей этой фирмы глянули, директора, бухгалтера? — поинтересовался Сергей на всякий случай.
— Проверили, всё чисто. Только… — в голосе Бердюгина прозвучало колебание.
— Что, Евгений Николаевич? Говорите!
— Ты, пожалуй, прав. Как-то слишком всё хорошо. Это настораживает.
— Попробуйте покопать еще, может, что-то выплывет.
— Ага, подожди-ка…
Забелину послышался посторонний шум, видимо в кабинет Бердюгина кто-то зашел. Чужой разговор не был различим, отдельные слова сливались в общий фон. Потом Забелин услышал шелест бумаги.
— Так, так — продолжил говорить в трубку Бердюгин, — кажется, что-то есть. Один из учредителей — некто Шустов, связан с чеченцами.
— Каким образом?
— Он выступает вместе с ними учредителем компании «Металлинвест».
— А не может этот Шустов быть подставным лицом?
— Да запросто. С ходу мы этого не выявим. Надо проверять. В любом случае, есть зацепка. Ты, Сергей Павлович, всё-таки оказался прав в отношении Емельянова. Смотрите там в оба!
— Теперь-то уж точно придется смотреть.
Они закончили разговор. Сергей тупо вертел ручку в руках.
Эфемерные подозрения начинали приобретать черты реальности. Не зря он думал весь день про тот звонок. Не зря он показался ему странным. Неужели Емельянов? Если он, то почему? Испугался личных угроз или находится во власти амбиций? Нет, скорее всего, из-за денег. В дверь постучали. Вошел Цыганков.
— Привет, еще раз. Всё, мы замутили это дело. Тачка есть, гексоген тоже. Можно завтра гнать к Автовокзалу и выставляться. Проведем учения, а потом вызовем всех: и ментов, и эмчээсников, и наших, и вставим всем фитиль в задницу.
Посмотрев на него задумчивым взглядом, всё еще оставаясь под впечатлением от разговоров с Новиковым и Бердюгиным, Забелин спросил:
— А что потом?
— Как что? По домам. Надо же поздравить женский пол! Кстати, ты не против, если я, на пару деньков, зарулю в столицу?
— Я-то не против, да, боюсь, ничего не получится. Генерал против.
— Который, твой или мой?
— Мой, Васильев. На, почитай — Забелин пододвинул Александру бумагу, на которой записал телефонограмму.
— Ни хрена себе! — свистнул Цыганков, прочитав текст, — вот это засада! Представляю, как обрадуются Игорь и Светка.
— А ты не представляй лишнего, чтобы не было мучительно больно… Короче, учениями ты занимаешься сам, а я пойду в местную Контору. Надо координироваться.
— Постой, но тогда финальный момент ты же зафиксируешь. Это когда мы поставим тачку возле автовокзала и вызовем ментов. Надо будет всё равно отчитываться в Москве, писать справку. Ты же знаешь, я писанины не люблю!
— Знаю, знаю. Посмотрим. Всё зависит от расположения звезд на небе. Кстати, есть слабый след к Емельянову.
— Ты о чем? — не понял Александр.
— Я про звонок, Саша, который был во время вашего совещания. Помнишь, звонили и позвали Емельянова?