Странники
Шрифт:
— Иван Тарасович Нечитайло — назвал вслух его фамилию Лозовой — родился в Кривом Роге, проживает в Сумах. Понятно.
Он взял стул, и, пододвинув его поближе к задержанному, сел так, чтобы видеть лицо новоявленного иностранца.
— Куда едем, гражданин Нечитайло? — спросил Лозовой и повернулся к капитану — у вас тут курят?
— Дымите, товарищ подполковник. Так, официально нам не дозволяют, да разве кто уследит!
Закурив, Лозовой выпустил длинную белую струю дыма в сторону задержанного.
— Ну, говорите Нечитайло, говорите! Не сидеть же всю ночь здесь. Куда
— Та я на рынок ехав, в Ростов — произнес Нечитайло, смешивая русские и украинские слова на том наречии, которое в простонародье называют «суржиком». Лицо его стало обиженным, словно его ограбили на большой дороге и отняли все деньги — гражданин начальник, щоб мне сдохнуть, не мой то пистоль, це полицаи ваши мине пидклали.
— Чего в Ростов поехал, у вас что, на Украине продукты закончились?
— Трошки е.
— А у вас они дороже? Где пересек границу?
— Як де? У Иловайской! Там митниця, таможня по-вашему, и прикордонники.
— Давай подробнее, не тяни кота за хвост! — рассердился Лозовой, отчего усы на его верхней губе встопорщились, как у рассерженного кота.
Нечитайло начал рассказывать, как он пересек границу, как проходил досмотр и проверку документов, кто подходил к его машине, где он её оставлял. Он рассказывал довольно подробно обо всех событиях, которые с ним произошли с момента пересечения границы и до задержания на посту ГИБДД. Глядя на его лицо, руки, слушая спокойный плавный говор, Забелин не мог, как ни хотел, найти признаков хоть малейшего вранья, намеков на утаивание важных фактов. Однако оружие у Нечитайло откуда-то взялось. Под маской простоватого работяги из Сум, мог скрываться опасный человек, сильный противник. Или просто бандит.
Опытный контрразведчик всегда уловит тонкую грань фальши в ответах подозреваемого, но здесь, в данном случае, Забелин не мог её уловить. Или Нечитайло хорошо подготовился или он тот за кого себя выдает.
Однако Лозовой не отставал от Нечитайло.
— Давай-ка еще раз! — настойчиво, снова и снова говорил он, и Иван Тарасович, с причитаниями, с недовольными возгласами, вынужден был повторять свой рассказ.
Посмотрев на часы, Забелин увидел, что прошло уже довольно много времени, около двух часов, с того момента когда они выехали из стен Ростовского Управления ФСБ. Ему хотелось вернуться назад, проинструктировать Цыганкова — завтра ребята должны были завершить учения, заложить муляж СВУ. Но Лозовой и не думал заканчивать.
Такая дотошность коллеги, который, как показалось Забелину, ищет черную кошку в темной комнате, начала немного раздражать Сергея и он уже хотел отозвать Лозового в сторону, предложить вернуться назад. Но тут он вслушался в речь задержанного.
Гладкая, спокойная, логичная первоначально, она стала немного прерывистой, нервной. Щеки у Нечитайло покраснели, словно от негодования, что его, безвинного человека, так долго задерживают. Он начал чаще приглаживать свои черные волосы на голове, как это делают, когда хотят привести прическу в порядок. Но волосы у него лежали ровно, только приобрели сальный блеск.
Забелин вспомнил, как еще в школе он с интересом прочитал книгу
Многократное повторение рассказа требует повышенного внимания от человека, который повествует о своей жизни. Если это легенда, то в ней должно быть немного деталей, чтобы не сбиться при рассказе, определенная последовательность изложения. Рассказ Нечитайлы поначалу был прост и гладок, как река, текущая по проторенному руслу. Но, чем дальше с ним беседовал контрразведчик, тем больше начинал волноваться задержанный, тем больше он путался и допускал неточности.
«Пожалуй, Лозовой, прав — подумал Забелин, — мутный мужичок».
Они просидели еще час. Все устали, но становилось понятно, что пистолет задержанному никто не подбрасывал, он сам его вез. Не было только вразумительного ответа в отношении денег — где их оставил Нечитайло, кому передал. Поэтому Лозовой не сдавался, хотел дождаться не только психологической, но и душевной усталости, когда человеку, сидящему перед ним на допросе, станет все безразлично.
Медленно поднявшись со стула, он размял затекшие руки и ноги, выпил стакан остывшего чая, который налил ему сержант из своего чайника. Вовк, не дождавшись конца допроса, уехал на служебной машине в Таганрог.
— Сергей Павлович, уже около девяти — сказал Лозовой, — что-то мы припозднились. Но надо продолжать нашу замечательную беседу с Иваном Тарасовичем. Я предлагаю, забрать его и поехать в таганрогский горотдел. Здесь будет ближе, чем до Ростова и потом, могут возникнуть новые обстоятельства, возможно, придется выехать на пограничный пост. Если что, заночуем в Таганроге, гостиницу нам забронируют.
Выхода не оставалось, в этом Лозовой был прав. Надо ехать в Таганрог — нельзя останавливаться на полпути.
— Поехали! — просто сказал Забелин, не вдаваясь в обсуждение.
При помощи сержанта они вызвали машину гаишников, патрулирующую неподалеку, посадили в нее Нечитайло и вместе с ним поехали в город, который сверкал вдалеке огнями.
Ни Забелин, ни Лозовой не знали, что еще утром, в Москве, состоялся один примечательный телефонный разговор. Если бы они знали содержание этого разговора, то поняли, что человек, которого задержали на посту ГИБДД, не был курьером. Может быть мелким мошенником, в крайнем случае, человеком, связанным с местными ОПГ, но никак не причастным к международному террору.
Ранним утром, едва Юрий Самошин переступил порог кабинета, у него зазвонил мобильник.
— Юрий, это Никита — раздался далекий голос — ты на месте?
— Да, только зашел.
— Перезвоню тебе по городскому.
Едва Никита произнес эту фразу, как тут же зазвонил телефон на столе, словно собеседник Самошина говорил по сотовому телефону и одновременно набирал номер городского.