Странники
Шрифт:
Следователь растерялся, замялся у входа, и так же нерешительно замерли у входа остальные: Царьков, Иван с Андреем, девушки-понятые. Но Шумилов сразу понял, в чем дело и быстро прошел внутрь, приложил пальцы к холодной шее Полупанова, пытаясь нащупать пульс.
— Мертв, — сказал Шумилов подошедшему Царькову, — мертв уже пару часов. Надо вызывать скорую.
В коридоре громко охнула бухгалтерша.
— Как его убили? — спросил Царьков, слегка охрипшим голосом.
— Вот смотри, след на груди — Шумилов показал на небольшую дырку на куртке, в том
— Ушли через окно? — спросил следователь, помаленьку пришедший в себя.
Они все подошли к окну. Помещение офиса было на первом этаже. Створки окна, закрывающиеся на шпингалеты, были прикрыты неплотно. Шпингалеты открыты.
— Да через окно — подтвердил Шумилов — думаю, что кассеты мы здесь не найдем.
— Скорее всего — согласился с ним Царьков.
«Опоздали — с раздражением подумал Николай Поликарпович — досадно! Досадно, что кто-то обошел нас на один шаг. И мы тоже хороши, оперативники называется — полдня оформляли документы. Что сейчас докладывать генералу? Оборвали нам ниточку».
— Вызывайте криминалистов, проводите обыск, а мне надо вернуться в Управление — сказал Шумилов, — доложить в Москву.
— Я поеду с вами — тоже засобирался Царьков и они, оставив остальных сотрудников делать под руководством следователя обыск, пошли к машине.
Однако Шумилов даже не мог предположить, что в Москву он доложить не успеет. События начали нарастать, как снежный ком. Едва они приехали и поднялись в кабинет Царькова, как тому сообщили новость, от которой круглое лицо Андрея Викторовича вытянулось и побагровело.
— Нашли «Странников» — сказал он несколько растерянно — все мертвы.
— Тогда не отпускай машину. Поехали на место! — предложил Шумилов.
Тела членов группы «Странники-1» нашли в колодце связистов на окраине Автозаводского района, фактически напротив водонасосной станции «Малиновая Гряда», если переплыть Оку в этом месте. Колодец был старый, заброшенный, связисты им давно не пользовались. Может оттого, что в нем было холодно, тела, за прошедшее время с момента исчезновения группы, а прошло почти полторы недели, еще не успели разложиться.
По прибытию на место, Шумилов и Царьков увидели, что там уже достаточно народа — милиция, прокурорские, представители связистов. Кое-кто из них, человека два-три, топтались рядом, курили, а криминалисты, поставив свои чемоданчики возле люка, работали в колодце — оттуда слышались их гулкие голоса.
Чтобы подсветить место обнаружения, вокруг расставили машины, зажгли фары и ветер с реки задувал выхлопные газы прямо в сторону колодца, людей, работавших там, но никто не обращал на это внимания.
Шумилов и Царьков, показав удостоверения милиционеру из оцепления, подошли ближе, чтобы посмотреть
«Похоже, что все произошло достаточно быстро — подумал Шумилов, глядя на трупы, — их застали врасплох и, как с Полупановым, стреляли из оружия с глушителем. Возможно, убийц было двое — иначе могли не успеть. Чтобы уложить трех здоровых парней, трех оперов, нужна сноровка, скорость, реакция. Это если их убивали в одном месте. Если они разошлись, то мог действовать и один. Хотя куда там, на гряде разойтись? — все как на ладони, ведь территория не такая уж и большая. Да, пленка Полупанова могла нам помочь!».
Он старался не думать о членах группы. У каждого были семьи, родственники, близкие. Остались дети — он просмотрел их личные дела в Москве. До этого у него еще теплилась надежда, что они живы — в оперативной работе бывало всякое. Их могли взять в заложники, держать в тайном убежище. Однако во все время поисков, в ФСБ, в другие органы, никто не обращался, не звонил с предложениями выкупа или каких-нибудь требований. Поэтому, с каждым днем надежда таяла, превращалась в маленький островок, медленно погружающийся в пучину безысходности.
Но их искали, искали до последнего. Никто не позволял себе расслабляться, впадать в панику, опускать руки. В этот тяжелый ритм, ритм кропотливого поиска, хоть и с опозданием, тоже включился Шумилов. И тоже, как все, немедленно ощутил тяжкий груз ответственности за жизнь пропавших коллег. Так же как и другие, он принял на себя вину за случившееся, хотя «Странники» были мертвы сразу, с первого мгновения, и никакие поиски им бы не помогли.
Рядом с ним с печальным скорбным лицом стоял Царьков. Он не знал погибших — ребята были из Москвы, но когда погибают люди, которые делают с тобой одно дело, это всегда воспринимается как личная утрата.
— Прямо как на войне! — сказал он Шумилову, тяжело вздохнув, — несем невосполнимые потери.
— Почему как? — с некоторой суровостью спросил его Шумилов — это и есть война! Только раньше мы говорили о войне с преступностью, а сейчас с международным терроризмом.
— Что будем делать? — спросил далее Царьков, — поедем на вскрытие? Или подождем наших? Они сейчас закончат обыск у Полупанова и приедут в Управление.
— А чего нам делать в морге? Итак, всё видно — застрелены в упор. Усыпить их до убийства, а потом привезти на водонасосную станцию не могли, охранники видели, как они въезжали на территорию живыми. Как они уезжали оттуда, уже не видел никто. Отсюда, я делаю заключение, что ни были убиты именно там, на территории гряды — рассуждал Шумилов. Ему отчаянно захотелось курить, но он бросил несколько лет назад, еще в Уральске. Во рту стало сухо. — Слушай, у тебя нет леденца?