Странники
Шрифт:
— Откуда там наши? — не понял Лозовой, — это что, теракт против ФСБ? Но взрыв был возле Автовокзала…
— Я тебе потом все объясню, сейчас некогда. Поехали!
Они немедленно выехали, и Забелин, коротко рассказав Лозовому, без лишних подробностей о группе Цыганкова, всю дорогу напряженно думал о том, что произошло, кто погиб. Он очень сожалел, что в этот ответственный момент, оказался в Таганроге, а не в Ростове.
Не заезжая в Управление, он попросил отвезти себя в гостиницу, где в номере Цыганкова нашел плачущую Свету.
— Свет, что случилось, ты чего плачешь? — прямо с порога спросил он с нехорошим предчувствием.
— Сергей, они погибли. Мальчишки погибли!
— Как погибли, что случилось? — Забелин бессильно упал на стул. — Давай, говори, со всеми подробностями.
— Мы подогнали машину к вокзалу — всхлипывая, начала свой рассказа Третьякова, — я поднялась на второй этаж и должна была ждать сигнал Саши, чтобы позвонить в милицию. Но он вышел из машины и пошел к стоянке автобусов.
— Зачем? Он что-то увидел?
— Не знаю. Я только видела его спину. Он ушел в дальний конец площадки и что там было, не видела.
— Дальше!
— Потом Саша побежал от автобусов к машине, где сидел Игорь. Он сел, и они быстро поехали вдоль стоянки к набережной, а потом…, а потом… — Света всхлипнула — а потом раздался взрыв. Очень сильный. Машина загорелась, а я стояла на месте как привязанная. Меня словно столбняк хватил. Я не знал что делать, куда бежать.
Третьякова прижала платок к покрасневшим глазам, затем высморкалась.
— Так, так! — разрозненные мысли мелькали в голове Забелина — если был взрыв, значит, им подложили бомбу. Это могли сделать только те, кто знал о вас, для чего вы здесь находитесь. Ты не заметила что-то необычное в эти дни, подозрительное?
— Нет — протянула девушка — единственное… Игорю кто-то звонил, не знаю кто. Он сказал, что ошиблись номером.
— Знаю, что ему звонили — пробормотал Сергей — мы проверяли звонок. Ладно, побудь пока здесь. Нам сегодня нужно поехать в Управление.
Он вышел из номера Цыганкова, ничего не видя перед собой и медленно побрел к себе. Ему хотелось побыть одному, недолго, самое короткое время — большего он себе позволить не мог. Сашка был его другом, самым близким. Забелин не раздеваясь, упал на кровать в своем номере. Потолок в комнате показался ему очень низким, давящим, словно он находился в спичечном коробке.
«Как там, у Маяковского? — подумал Сергей — «потолок на нас пошел снижаться вороном?».
Он закрыл глаза, начал вспоминать Цыганкова, всё, что с ним связано. Отчего-то ему припомнились самые драматические моменты. Вдруг вспомнилось, как они искали в 94-м Сашку, когда его захватили бандиты. Тогда искали день и ночь, надежды было мало, но она была. Он вспомнил, какое чувство радости, ликования охватило его, когда узнал, что Цыганкова спасли чеченцы. Тогда надежда была, сейчас её нет! Одни чеченцы спасли тогда, а сейчас другие убили! Потом было еще несколько острых моментов, но всегда они были рядом, помогали другу.
В номере резко и неожиданно раздался громкий звук звонка. Забелин вздрогнул. Чувствуя себя совершенно разбитым, он поднялся с кровати, снял трубку. Звонил Шумилов из Нижнего Новгорода.
— Сережа, что там у тебя? — голос полковника звучал как сквозь вату — едва слышно, неразборчиво — мне позвонил Сан Саныч, сказал, что ребята погибли…
— Третьякова жива — ответил, не своим, чужим голосом Сергей.
— Ты вот что, держись, понял! Нам нельзя раскисать! Я тебе передаю указание генерала — если вы все там закончили, собрали все данные по теракту, то бери Третьякову и выезжайте в Москву — будем разбираться здесь. Я тоже подъеду.
— Всё понял — ответил Забелин — я сейчас собираюсь в Управление, узнаю, что они получили на месте взрыва и будем выезжать.
Это был короткий предпраздничный день, но настроение у всех собравшихся в кабинете генерала Васильева было далеко не праздничным. Они сидели бледные, осунувшиеся.
— Это поражение! — сказал Сан Саныч и тяжело вздохнул — поражение, связанное с гибелью наших сотрудников. Противник, хотя до конца и не достиг поставленной цели, но, в общем, добился тех результатов, которые ставил перед собой — нагнетание обстановки накануне выборной компании Президента России.
В подтверждение сказанного, Васильев хлопнул рукой по стопке газет, лежащей возле него на столе. Газеты были разные, по большей части иностранные, они красочно описывали происшедшее в Ростове.
В кабинете Васильева на совещании сидели его заместитель Новиков, Шумилов и Забелин.
— Я уже доложил Угрюмову, а он на самый верх — продолжил генерал, — получается, что за короткое время, буквально за месяц-полтора, мы потеряли две группы сотрудников: одну в Нижнем Новгороде, другую в Ростове. У кого есть соображения? Прошу докладывать!
— Я думаю, что без информации изнутри, то есть от нас — не обошлось первым начал Новиков — получается, в центральном аппарате есть агентура террористов, их пособники.
— Вы разговаривали в Управлении собственной безопасности? Сообщили, что у нас утечка информации? — спросил Васильев.
— Да, я выполнил ваше указание. Но у них никаких зацепок — Новиков пожал плечами, — им надо начинать с чистого листа, а я понимаю так, что времени у нас нет.
— Отчего же? — Васильев внимательно посмотрел на сидящих перед ним людей, своих коллег — времени у нас достаточно, форсировать события не будем. Пусть собственная безопасность делает свое дело, а мы будем делать своё.
— А что с третьей группой? — поинтересовался Шумилов, — будем её запускать сейчас или подождем?
— Я думаю, надо подождать выборов — ответил Васильев — хорошенько разобраться в том, что случилось, всё проанализировать. Опросите подробно Третьякову, если потребуется, проверьте её на полиграфе — она единственный очевидец случившегося. Этим займитесь вы, Николай Поликарпович! А вы, Виктор Евгеньевич — сказал он Новикову, — будете координировать общую работу по поиску предателя между нашими сотрудниками и сотрудниками собственной безопасности.