Странники
Шрифт:
— Есть! — коротко ответил Новиков.
— Да, и вот еще что, — продолжил генерал — я беседовал наверху — надо будет организовать похороны как положено. Я думаю, Николай Поликарпович вам следует подключиться. Все вопросы этого плана возьмите на себя, свяжитесь с кадровиками — они знают ритуал.
— А как быть с Цыганковым? — спросил Шумилов — его надо везти в Уральск. Может, отправим сопровождать Сергея Павловича? Они были друзьями…
— Да — Васильев с сочувствием посмотрел на Забелина, — это тяжелая утрата! Сможете отправиться
— Я поеду — коротко ответил Сергей.
В кабинет Шумилова после совещания они вошли молча. Николай Поликарпович сразу подошел к сейфу, достал две рюмки, бутылку коньяка.
— Генерал нас не осудит — сказал он, наливая коньяк в рюмки, — как-никак, а Сашу мы с тобой знали хорошо. Давай его помянем, пусть земля ему будет пухом! Помянем сейчас, потом будет некогда.
Они выпили не чокаясь. Закусывать было нечем. Затем налили по второй и помянули погибших ребят из обеих групп «Странников».
— Как думаешь, Николай Поликарпович, Васильев даст добро на еще одно проведение учений? — спросил Забелин.
— А что?
— Если даст, я хотел бы участвовать как член группы. Мне нужно найти тех, кто убил наших.
— Месть не лучший советчик в таких делах — Шумилов поставил рюмку на стол, — но я тебя понимаю. Однако в данном случае зависит не от Васильева, наверное, от самого Директора. А я сомневаюсь, что после стольких проколов он решится на повтор. Предателя мы ведь не нашли, значит не исключены новые жертвы.
— Но если все-таки будут проводить, замолвишь за меня словечко?
— Конечно! Да, Сашины пацаны теперь осиротели — вернулся Шумилов к теме похорон — сколько им, не помнишь?
— Маленькие еще, наверное, лет десять-двенадцать.
Они замолчали, каждый думая о своем. Первым молчание нарушил Сергей.
— Николай Поликарпович, я пойду собираться. Пограничники обещали предоставить борт для перевозки.
— Когда вылетаете?
— Сегодня вечером.
— Удачи! Будешь в Уральском Управлении, передавай привет от меня.
— Обязательно!
Доставив вечером гроб в цинковом ящике в Уральск, Сергей из аэропорта поехал ночевать к сестре. Они не виделись больше года с тех пор, как он перевелся в Москву.
Его сестра Маша жила вместе с мужем в четырехкомнатной квартире. У мужа — бизнесмена средней руки, дела шли хорошо, в доме был достаток. Каждый год они ездили отдыхать за границу на море. Муж построил за городом большой коттедж, где они жили всё лето, а на зиму перебирались в город, на зимнюю квартиру. У сестры было двое детей — последнего, племянника Сергея Максима, она родила в 95-м году.
Отправляясь из Москвы сопровождать тело погибшего друга, Забелин, который хотел зайти к сестре в гости, заранее купил своим племянникам Алёне и Максиму подарки.
Маша знала, что он приедет, и
— Сережка, привет!
Они обнялись.
— Как долетел? Нормально?
— Нормально — односложно ответил он, еще оставаясь во власти своего настроения. Но потом решил, что не стоит близким портит впечатление от своего приезда, от радости встречи, ведь не их вина в том, что случилось с Цыганковым: — Как у вас? Где мои любимые племянник с племянницей?
В большом коридоре прихожей появились Алена и Максим. Еще вчера мать сказала им, что приезжает дядя Сережа, а они знали, что дядя никогда без подарков не приезжает. Сергей поднял свою сумку, расстегнул замок и достал подарки: Алене детский набор косметики, а Максиму большую управляемую с помощью пульта пожарную машину.
— Ну, чего вы встали? — спросил он детей, нерешительно остановившихся у двери в коридор, — разбирайте!
Дети не спеша подошли — сказывалось строгое воспитание Маши, взяли подарки, но в больших детских глазах читалась нескрываемая радость.
— Спасибо, дядя Сережа! — почти в один голос произнесли они.
Глядя на довольных детей, Забелин растрогался и прижал их к себе.
— Ах, вы мои маленькие! — сказал он таким голосом, что стоявшая рядом с ним сестра искоса глянула на него.
— А это тебе! — вспомнил он про сестру и вытащил из сумки французские духи — с наступающим праздником!
— Спасибо! — сестра, как и при встрече, поцеловала его в щеку.
— А где Володя? — спросил Сергей.
— На работе. Он поздно приезжает. Давай-ка я тебя покормлю с дороги. Хочешь наших сибирских пельменей? Я как раз налепила.
— А что? Не откажусь! — Забелин потер руки в предвкушении сестринских пельменей.
Дети побежали играть в свою комнату, а Сергей, раздевшись, прошел за сестрой на кухню. Здесь, как и всегда, когда он приходил к сестре, его охватило ощущение уюта, той домашней, семейной обстановки, которую всегда умела создавать Маша. Это умение передалось ей от матери. Видимо, что-то отразилось на его лице, потому что Маша, доставая горячие пельмешки из кипящей воды и раскладывая их в тарелку, кинула на него мимолетный взгляд и сказала, усмехнувшись:
— Жениться тебе надо, Сережка! Сколько можно холостяком ходить!
— Женюсь, женюсь — шутливо ответил ей Забелин — вот невесту найдешь мне, и тут же женюсь!
— Сколько я тебе уже перезнакомила — всё без толку! — Маша укоризненно покачала головой. — Рюмочку будешь, под пельмени? Мой-то любит!
— Давай. Еще раз Сашку помяну.
— Ой, я тоже!
Маша хорошо знала Сережиного друга — было время, пока она была не замужем, они часто гуляли в одной компании. Она достала из холодильника холодную бутылку водки и разлила в две рюмки. Поскольку Маша стояла возле плиты, то и Сергей тоже встал. Они выпили стоя.